Мифология греков и римлян - Лосев Алексей Федорович

Ср. Suid. Phanes.

1) Procl. in Tim. 30 с, d (I 429, 26 D.)

Поэтому наицелостное живое существо богослов представляет, придав ему головы барана, быка, льва и дракона. И в нем первом — мужское и женское начала, как в первом живом существе.

Эрикепай — бог сильный, мужчина и женщина вместе, — говорит богослов. У него же и крылья прежде всего. Да и к чему много говорить? Если он имел эманацию из первородного Яйца, то этот миф показывает, что он — первое живое существо, если следует сохранить аналогию. В самом деле, как Яйцо предвосхитило зародышевое начало живого существа, так и тайный распорядок единовидно облегает все умопостигаемое, и, как живое существо имеет раздельно то, что было в зародышевом виде в Яйце, так и этот бог, очевидно, выставляет на вид неизреченное и непостижимое из первых причин.

ш) Procl. in Tim. 31 a (I 450, 24 D.)

[Фанет прославляется] как Женщина и Мужчина.

n) Lact. Inst, divin. IV 8, 4, p. 296, 2 Brandt

…Разве только мы не представим, что бог, как полагал Орфей, и мужчина и женщина вместе, потому что иначе он не мог бы родить, если бы не имел потенции обоих полов, [т. е. так], как будто он сам с собой совокуплялся или [совсем] не мог родить без совокупления.

46. Procl. in Tim. 28с (I 312, 5D.) (Метис)

Качество отца выше качества творца. Поэтому в средних [чинах], хотя они и оба по обеим сторонам, но отец больше является первым, ибо он — предел отцовской бездны и источник умозрительного. Творец является больше вторым, ибо он — монада всей демиургии. Отсюда, по моему мнению, первый называется Советом (Metis), а второй — Π ромы ели теле м (Metietes); первый зрится, а второй зрит; первый поглощается, а второй пользуется потенцией первого; и чем первый является в умопостигаемом, тем второй — в умозрительном, ибо первый есть предел умопостигаемых, а второй — предел умозрительных богов. И о первом Орфей:

Это отец сотворил в пространстве воздушной пещеры…

47. a) Procl. in Tim. 28 с (I 306, 10 D.) (Прочие божества —Фанет, Уран, Кронос) [66]

Итак, эти три ума и демиурга предполагаются [Амелием] и три царя, по Платону (Tim. 40 е), и эти трое, что у Орфея, — Фанет, Уран и Кронос, и преимущественно демиургом у него является Фанет.

b) Procl. in Tim. 30 а (I 390, 6 D.)

А Платон, следуя Орфею, говорит, что прежде всего в демиурге имеется порядок и целое, предшествующее частям.

c) Alex. Aphr. in Arist. Met. XIV 1091 b 4 (821, 5 Hayd.)

Сказавши, что некоторые из теперешних богословов определенно провозглашают, что высшее благо — после природы сущего, он прибавляет, что сходно с ними относительно высшего блага высказываются и древние поэты. Аристотель намекает на Орфея, ибо тот говорит, что высшее благо позже другого. Так как царствование и владычество есть высшее благо из всех в природе, а Зевс царствует и владычествует, то, стало быть, высшее благо есть Зевс. И так как, согласно Орфею, прежде всего произошел Хаос, затем — Океан, третьею — Ночь, четвертым — Уран, наконец, царь бессмертных богов Зевс, то ясно, что он считает Зевса, тождественного с высшим благом, более поздним, чем Хаос, Океан, Ночь и Уран, т. е. чем мир. Но эти поэты, говорит он, вследствие перемен и выставления то одного, то другого владыками сущего, ибо прежде всех царствовал славный Эрикепай, говорит поэзия, после него — Ночь, имевшая в руках славный скипетр Эрикепая, после нее — Уран, который первый из богов после матери Ночи начал цардтво–вать, — итак, эти поэты, [говорит он], через перемены владык высшее благо делают поздним.

d) Syr. in Met. XIV 1091 b 4 (182, 9 Кг.) (Подражание предыдущему)

И это не по правде повествуется о богословах. Ибо они говорят, что царствовали Ночь и Уран, а раньше их — величайший их отец: «Тогда, взяв его, он распределил между богами и смертными мир, над которым первым начал царствовать славный Эрикепай». После него — Ночь, имеющая в руках славный скипетр Эрикепая; после нее — Уран, который первый из богов начал царствовать после матери Ночи. Хаос выше состояния царствующего. Зевса же не первым, но пятым царем именуют прорицания, данные ему Ночью: «Пятым царем бессмертных богов ты будешь». Итак, первичное начало и у них — единство и благо, после него —сильная диада царствования, Эфир же и Хаос, [согласно Орфею или богословам], Протей же и Хаос, [согласно Пифагору]. Затем — первичные и тайные поколения богов; в числе их первый появившийся отец и царь всего, которого поэтому они нарекли Фанетом. Итак, ни лучшие из философов не отличаются от богословов, ни богословы не говорят, что вторичное сильнее и лучше первоначального, но одна истина у всех них.

e) Procl. in Tim. prooem. Ε (III 168, 15—169, 9 D.)

Итак, каковы орфические учения, к которым, как мы полагаем, следует возвести учение Тимея о богах? Царей этих богов Орфей передал нам в их предсуществовании согласно совершенному числу всего: Фанет, Ночь, Уран, Кронос, Зевс, Дионис. В самом деле, первый — Фанет изготовляет скипетр: «Первым царствовал славный Эрикепай». Второй была Ночь, восприяв–шая [царство] от отца. Третьим — Уран, [восприявший власть] от Ночи. Четвертым — Кронос, одолевший, как говорят, своего отца путем насилия. Пятым — Зевс, осиливший отца. И после него шестым — Дионис. Следовательно, все эти цари, начавши свыше, от умопостигаемых и умозрительных богов, переходят через посредство средних чинов в мир, чтобы привести в порядок земные дела. Ибо Фанет — не только в умопостигаемом, но и в умозрительном, и в чине демиурга, и в сверхмирных и мировых [областях]. Одинаково с ними Ночь и Уран. Ведь их особенности выступают через все средние [чины]. Да и сам величайший Кронос разве не упрочился и до Зевса, и после царствования Зевса вместе с другими Титанами, разделяя дионисий–скую демиургию, являясь одним на небе и другим в подлунном мире, одним в неподвижной [звезде], другим в планетах, — а одинаково с ним и Зевс и Дионис? Итак, вот что определенно сказано у древних.

f) Schol. in Procl. Tim. 28c = I 314, 28 (I 474 D.)

Первый царь — Фанет, поскольку вечность и первая триада выше чина царя. Второй царствовала Ночь, первая триада из умопостигаемых и вместе умозрительных триад. Третий царь — Уран, вторая триада из умопостигаемых и вместе умозрительных триад. Четвертый — Эфир, третья триада из них. Пятый — Зевс.

g) Procl. in Crat. 396 b, с (p. 59, 11 Pasqu.)

И первым существует [— неподвижно —] Фанет; второй, движущийся и неподвижный, Уран; только движущийся — Кронос.

h) Procl. in Tim. 28 c (I 306, 10 D.)

Итак, эти три ума и этих трех демиургов предполагает он [Амелий] и трех упоминаемых у Платона [Tim. 40 е] царей и трех у Орфея — Фанета, Урана и Кроноса, а преимущественно демиургом у него является Фанет.

i) Olymp. in Phaed. 61 с (p. 3, 9 Norv.) (Порядок следования богов — не во времени, но по смыслу)

Как Эмпедокл говорил, что умопостигаемый и чувственный миры являются не в определенном порядке, не так, чтобы появлялся то чувственный, то умопостигаемый (ибо они вечны), но потому, что наша душа живет то сообразно умопостигаемому, — и тогда говорят, что возникает умопостигаемый мир, то сообразно чувственному, — и тогда говорят, что возникает чувственный мир, — так и у Орфея эти четыре царства не то чтобы то были, то не были, но они существуют вечно и намекают на различные ступени добродетелей, сообразно которым действует наша душа, имея [в них] символы всех добродетелей, созерцательных, очистительных, политических и нравственных. В самом деле, она действует или сообразно созерцательным добродетелям, чему первообраз — царство Урана, чтобы начать сверху (потому он и именуется Ураном, что он зрит [horan] вышнее), или она живет очистительно, чему первообраз — царство Кроноса (потому он и именуется Кроносом, как бы будучи coronoys, через взирание на самого себя; поэтому и говорят, что он поглощал собственные порождения, поскольку он обращен на самого себя), или сообразно политическим, символ коих — царство Зевса (почему Зевс и демиург, как действующий во вторичном), или сообразно нравственным и физическим добродетелям, символ коих — царство Диониса; потому он и растерзывается, что добродетели не следуют друг за другом, и тело его пожирают Титаны, причем это пожирание указывает на большую дробность, потому что он — охранитель земных дел, где больше разделение между «моим» и «твоим», и он растерзывается Титанами, причем это указывает на нечто делимое. Растерзывается вообще вид (eidos), в становлении, а Дионис — монада Титанов. Говорится, что он растерзывается [самым] своим возникновением, причем виновниками его слыли… по замыслу Геры, потому что эта богиня наблюдает за движением и эманацией.