Масса и власть - Элиас Канетти

Закрытая масса отличается от кристалла не только большим объемом, она отличается более спонтанным характером и не может позволить себе серьезное разделение функций. Собственно, общее у нее с кристаллом — ограниченность и регулярность повторения. Но в кристалле все — граница: каждый, кто к нему принадлежит, становится границей. Закрытая масса, напротив, кладет себе границу вне себя самой, например, в форме и размере здания, в котором она собирается. Внутри же этих границ, где встречаются друг с другом все, кто к ней принадлежат, она остается текучей, так что всегда возможны сюрпризы, внезапная и неожиданная смена поведения и настроения. Всегда, даже в этом закрепленном границей состоянии, она может разогреться до такой степени плотности и интенсивности, что станет возможным извержение. Массовый кристалл, наоборот, весь статичен. Род деятельности ему предписан. Каждое его выражение или движение четко им самим осознается.

Поразительно и историческое постоянство массовых кристаллов. Хотя все время вырабатываются новые формы, продолжают существовать и старые со всей их спецификой. На какое-то время они могут отступить на задний план, утратив остроту и необходимость существования. Массы, с которыми они были связаны, возможно, отмерли или были насильственно подавлены. И кристаллы сами по себе продолжают существовать как безвредные группы, не оказывающие никакого влияния вовне. Маленькие группы религиозных сообществ остаются в странах, которые в целом поменяли свою веру. Наверняка придет момент, когда они окажутся востребованными; могут также появиться новые массы, для возбуждения и освобождения потенциала которых они понадобятся. Окостеневшие «пенсионные» группы такого рода могут быть извлечены из спячки и реактивированы. Их можно оживить и с незначительными структурными изменениями вновь использовать в качестве массовых кристаллов. Едва ли возможно какое-нибудь крупное политическое преобразование, при котором не обнаружились бы такие отставные группы. Будучи гальванизированы, они действуют иногда столь ярко и активно, что кажутся новым и опасным феноменом. Позже будет видно в деталях, как функционируют массовые кристаллы. Свойственный им способ возбуждения масс можно объяснить только на конкретных примерах. Кристаллы имеют разную внутреннюю организацию и пробуждают поэтому разного рода массы. С целым рядом их мы познакомимся дальше по ходу исследования.

Массовые символы

Коллективные единства, состоящие не из людей и, тем не менее, воспринимаемые как массы, я называю массовыми символами. Это такие единства, как зерно и лес, дождь, песок, ветер, море и огонь. Каждый из этих феноменов заключает в себе крайне важные свойства массы. Хотя он состоит не из людей, но похож на массу и символически замещает ее в мифах и снах, речах и песнях.

Эти символы нужно ясно и безошибочно отличать от кристаллов. Массовые кристаллы представляют собой группы людей, выделяющиеся своей организованностью и единством. Они задуманы были как единство и воспринимаются как единство, но складываются всегда из реально действующих людей — солдат, монахов, оркестрантов. Массовые символы, напротив, не являются людьми и лишь воспринимаются как масса.

Способ их углубленного рассмотрения здесь на первый взгляд может показаться не соответствующим самому предмету. Но потом мы увидим, что к самой массе можно подходить таким новым и многообещающим образом. Это как бы естественный свет, которым она освещается благодаря созерцанию ее символов; было бы неумно заслониться от этого света.

Прежде всего об огне можно сказать, что он повсюду равен себе: большой или маленький, неважно, где возникший, давно горящий или только вспыхнувший — в нашем представлении он всегда в определенном смысле один и тот же независимо от обстоятельств появления. В том, как мы представляем себе огонь, подразумевается пожар — могучий, безжалостный, неумолимый.

Огонь вбирает в себя все вокруг, он ухватист и ненасытен. Неистовость, с какой он пожирает целые города, леса и степи — самое впечатляющее его свойство. До пожара дерево стояло возле дерева, дом возле дома, каждый отдельно, сам по себе. Но все разделенное пожар соединяет мгновенно. Изолированные до того предметы исчезают в одном и том же пламени Огонь уравнивает их до полного исчезновения. Дома, живые существа — он все вбирает в себя. Не перестаешь удивляться всеобщей беспомощности перед прикосновением огня. Чем больше жизни, тем меньше способность сопротивляться огню; только то, в чем жизни меньше всего, — минералы — могут ему противостоять. Стремительный порыв не знает границ. Он хочет втянуть в себя все, и всего ему мало.

Огонь может возникать всюду и возникать внезапно. Никого не удивляет, когда то там, то здесь вспыхивают пожары; к этому привыкли. Но всегда поражает внезапность его возникновения, и каждый раз производится расследование его причин. Поскольку выяснить их удается не часто, возникает некий благочестивый страх, связанный с образом огня, который таинственно вездесущ и может возникнуть в любой миг и где угодно.

Огонь многообразен. Люди знают не только то, что он есть в разных бесчисленных местах, но даже в каждом отдельном случае огонь может быть разным — говорят о порывах и языках. В Ведах огонь именуется «единый Агни, многообразно воспламеняющийся».

Огонь разрушим: его можно победить и приручить, он может погаснуть. У него есть стихийный враг — вода, противостоящая ему в образе рек и ливней. Этот враг вездесущ и в своих многообразных проявлениях не слабее, чем огонь. Враждебность воды и огня вошла в пословицу: «как вода с огнем» — значит в крайней непримиримой вражде. В древних представлениях о конце мира побеждает всегда либо вода, либо огонь. При потопе все живое тонет в воде. В мировом пожаре мир гибнет от огня. Иногда вода и огонь появляются вместе, взаимно умеряя аппетиты друг друга, в одной и той же мифологии. За время своего существования человек обрел власть над огнем. Ему не только удается, когда нужно, применять против него воду — он умеет сохранять огонь в расчлененном состоянии. Он заключил его в печи. Он кормит его, как кормят животных, может морить голодом, может погасить. Отсюда следует последнее важное свойство огня: с ним обращаются так, будто он живой. У него беспокойная жизнь, которая может угаснуть. Угаснув здесь совсем, на новом месте он живет дальше.

Если соединить вместе все эти отдельные черты огня, возникает неожиданная картина: он везде равен себе, стремительно распространяется, способен внезапно возникнуть повсюду, заразителен и ненасытен, многообразен, может быть разрушен, у него есть враг, он умирает, он ведет себя будто живой, и именно так с ним и обращаются. Но все эти свойства суть свойства массы, трудно вообще дать более исчерпывающее перечисление ее атрибутов. Можно пройти их все по порядку. Масса повсюду равна себе: в разные эпохи, в разных культурах, у людей разного происхождения, с разным образованием, говорящих на разных языках она остается, в сущности, той же самой. Где бы она ни появилась, она бурно вбирает в себя все вокруг. Ее заразительному воздействию мало кто способен противостоять, она стремительно растет, изнутри ей не положено границ. Она может возникнуть всюду, где собираются люди, спонтанно и внезапно. Она многообразна и вместе с тем едина, ее составляет множество людей, и никогда не известно, сколько их на самом деле. Она поддается разрушению. Ее можно ограничить и приручить. Она ищет себе врага. Она исчезает так же внезапно, как возникает, и иногда столь же необъяснимо; само собой, у нее есть собственная беспокойная и бурная жизнь. Эти черты сходства огня и массы ведут к тому, что они часто сливаются. Они переходят друг в друга и друг за друга выступают. Из символов массы, сопровождающих человечество в его истории, огонь — один из самых важных и самых переменчивых. Нужно поближе присмотреться к некоторым связям огня и массы.

Среди опасных свойств массы, которые всеми подчеркиваются, раньше всего бросается в глаза ее страсть к поджогам. Корни этой страсти заключаются в лесном пожаре. Люди часто поджигали лес, который сам по себе является древнейшим массовым символом, чтобы создать места для полей и деревень. Можно с большим основанием предположить, что, именно пуская лесные пожары, люди учились обращаться с огнем. Между огнем и лесом существует изначальная, многое освещающая связь. На месте сожженного леса потом вырастает урожай, и, если нужно увеличить сбор зерна, приходится снова очищать землю от леса.

Из горящего леса спасаются бегством животные. Массовый ужас — это естественная, можно даже сказать, извечная реакция животных на большой огонь, да и человеку была свойственна эта реакция. Однако он овладел огнем, заполучил его в свои руки, и теперь уже огню следовало его бояться. Эта новая власть овладела старым страхом, в результате возник их удивительнейший союз.