Эфиррия - Василина Александровна Лебедева

Прислужница стараясь остаться незамеченной, блеснула досадой в глазах, но с почтительным поклоном выполнила указание.

– Рассказывай, – велела Торветта, строго глядя на Эвелину.

– Да особо нечего рассказывать, – шмыгнула носом девушка. Отсела от няни и обняла руками колени. – У меня женские дни начались, – поведала и склонила голову, пряча заплаканное лицо.

– И что за трагедия? – всплеснула руками женщина.

– А то ты не знаешь, – усмехнулась Эвелина. – Опять всё напрасно, понимаешь? – повернулась к няне. – Благостные, я так надеялась, я верила… я действительно верила и молилась, – закончила шёпотом, с горечью искривляя губы.

Торветта понимала, знала. Она молча придвинулась и обняла воспитанницу, укачивая её в объятиях, выслушивая Эвелину:

– Я так устала ждать, надеяться. Каждый день пью эти мерзостные отвары и настои. Даже Благостным эфиром стимулировали, но толку никакого! И дар мой мизерный, и происхождение, и подарить ребёнка Крису не могу, – причитала Эвелина.

– Ронхановы залудни! – хмуро выругалась Торветта: – Что ж ты всё в кучу смешала?

– Я так боюсь, – прошептала девушка сквозь слёзы, отстранилась от нянечки и закрыла ладонями лицо.

– Чего же? Эви, милая, чего же ты боишься? – настороженно спрашивала женщина, чувствуя, что воспитанница находится на тонкой грани. Ещё шаг и ухнет в бездну самобичевания.

– Что Крис… – еле слышно прошептала девушка: – Крис оставит меня.

– Свет мой, да как же ты можешь так думать? Как же вообще такое тебе в голову пришло? Он же любит…

– Это сейчас, – Эвелина запрокинула голову, сдерживая слёзы и хрипло выдавила: – Сейчас… Через сколько правил он переступил, чтобы жениться на мне? Безродная сирота, дар мизерный. Он же наверняка надеялся, что наша близость всё изменит. Но Благостные и здесь решили надо мной поиздеваться! Невинности лишилась, а единицы дара остались на прежнем уровне. Наверняка надеется, что при рождении ребёнка дар мой повысится, но и в этом я ничтожна! Не могу зачать. И вскоре…

– Прекрати! – гневно осадила Эвелину Торветта. – Вы только второй год женаты и будут у вас ещё дети! Ты здорова, муж здоров, а значит всё у вас сложится. И что это ты решаешь за Кристэна? Он любит тебя дурёху и это только слепой не заметит. Так что возьми себя в руки и давай-ка приведём твой внешний вид в порядок. Супруг вернётся домой, а тут его жена с опухшими глазками дожидается, эка красота.

– Крис уехал, – прошептала Эвелина, отрешённо глядя в сторону.

– Куда это? Ты же запиской сообщала, что вернулся он из поездки, – Торветта с недоумением воззрилась на воспитанницу.

– Вернулся и уехал. В столице он, – безучастно отозвалась Эвелина.

– Та-а-а-к, – протянула пожилая женщина, – а ну-ка, глянь на меня, – пальцами прихватила подбородок девушки, вынуждая посмотреть на себя. – Начнём с главного – ты сегодня ела?

Эвелина равнодушно пожала плечами:

– Кофе выпила с печеньем.

Пожилая женщина вздохнула, встала с кровати и направилась к тумбочке, где в специальном кованном гнёздышке крепилась сфера с эфиром. Прикоснувшись к ней, назвала имя камеристки и вернулась к кровати.

– Ты, дорогая моя, слёзы утри, негоже прислуге показывать свои переживания.

Эвелина, послушно проводя ладонями по щекам, буркнула:

– Кэри можно, она хорошая.

– Все они хорошие, пока держишь их на расстоянии, – проворчала Торветта и стоило двери в комнату открыться, распорядилась: – Кэри, принеси обед хозяйке. Лёгкого чего-нибудь.

– Салат, – подала голос Эвелина.

– И суп, – добавила Торветта, бросив грозный взгляд на девушку.

Спустя время, когда Эвелина умывшись поела, пожилая женщина потребовала:

– Ну вот и хорошо, а теперь рассказывай – что у вас произошло.

Внимательно слушая рассказ воспитанницы, Торветта то хмурилась, то сокрушённо покачивала головой. Эвелина, не скрывая, делилась с няней событиями минувших дней. Только утаила о случившемся после возращения из театра. Чуть исказила правду и сказала, что муж отправил её в свои покои.

– Он уехал, а мы так и не помирились, – печально закончила свой рассказ девушка.

– Ну, Вистар, что ж ему неймётся-то? – Торветта возмущённо ударила ладонью по колену.

– Ты о чём? – Эвелина удивлённо посмотрела на няню.

– Знает же, паразит, что супруг тебя ревнует и специально искру раздора в ваш хворост бросает!

– Что ты? Вистар не мог… – начала оправдывать мужчину Эвелина, но Торветта перебила её:

– Послушай меня, милая, очень прошу тебя – оборви хотя бы на время связь с Вистаром. Не встречайся с ним, не пиши, вообще перестань общаться.

– Но… – попыталась воспротивиться девушка.

– Девочка моя, ты не видишь всей картины. Он же не пылкий влюблённый юноша и осознаёт последствия и ваших встреч, и вашей переписки. Судя по твоему рассказу специально стал отвешивать тебе комплименты, распаляя твоего супруга. Зачем? Этого я не знаю, но мне это очень, очень не нравится. Я прекрасно понимаю твоего мужа и увидела бы Вистара, получил бы от меня нагоняй!

– Ну, не знаю, – недоверчиво покачала головой Эвелина, только сейчас вспоминая все свои случайные столкновения с мужчиной и задаваясь вопросом: «А были ли они действительно случайны?»

Нахмурилась и встряхнулась:

– Нет! Не может он специально мне вредить! Я знаю, как он ко мне относится, и мы же через столько прошли, мы…

– А кто сказал, что он тебе вредит? Нет милая, он нарочно злит твоего мужа. Возможно по службе у них разногласия, кто знает? А может другой какой умысел. Ты вот что – напиши ему и попроси, чтобы не слал тебе послания до тех пор, пока сама ему не напишешь. Так ты и его проверишь и супруг твой успокоится.

– Тут ещё, – замялась Эвелина и Торветта насторожилась:

– Что ещё? Рассказывай!

– Мать мужа, – скривившись, вздохнула девушка. – Мало того, что меня постоянно жалит, да кусает по поводу ребёнка. Так с недавних пор она стала приглашать нас на чай, а принимает не одна.

– Мужчину нашла себе что ли? – удивилась Торветта.

– Да нет же! – Эвелина дёрнула плечами: – Она взяла на попечение воспитанницу рода Мадиан – звать девушку Отарина. Вроде как выводит её в свет, ищет подходящую партию.

– Это род, который по силе равный роду твоего мужа? – прищурилась Торветта.

– Да, равнозначный, – кивнула Эвелина.

– А свекровь каким боком относится к воспитаннице Мадиан?

– Я не знаю, – вздохнула Эвелина. – Вот с этой девушкой она и принимает нас у себя и постоянно расхваливает. А Отарина… – Эвелина прикусила губу, зажмурилась, взяла себя в руки продолжая: – она с сильным даром, красивая. Свекровь даже один раз привела её к нам в дом.

– Что? – опешила Торветта, не веря в услышанное.

– Да, – кивнула Эвелина. – Благо Кристэн в тот день задержался в канцелярии. Свекровь сказала, что они будут его ждать, но мне нужно было собираться в реабилитационный центр, у меня было ночное дежурство. И как ты сама понимаешь – сидеть в отсутствии хозяев распивать чаи – это даже не дурной тон, а полное нарушение этикета. Так что она покинула наш особняк, но её аж всю скривило от недовольства.

– Вот же мерзавка! – не удержалась Торветта.

– Согласна, – вздохнула