Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.) - Илья Ратьковский

14 (1) мая 1918 г. оставшиеся в Ростове-на-Дону на подпольном положении большевики пытались устроить традиционную рабочую первомайскую демонстрацию. Ее проведение было сорвано обстрелом демонстрантов неизвестными лицами.

17 (4) мая 1918 г. В селе Любицком Николаевского уезда Самарской губернии были замучены председатель ревкома Григорий Калошин, секретарь фракции большевиков Степан Апухтин и организатор Красной гвардии Яков Бахтурин. Всего за ночь было убито более 40 человек. Только прибытие красного отряда В. И. Чапаева предотвратило гибель более 30 человек арестованных[307]. Одновременно пострадало от белоказаков и соседнее село Семеновка. В нем погибло еще большее количество людей. 19 мая, когда в селе состоялись похороны жертв, общее количество гробов превысило 200 штук[308]. Архивные материалы В. В. Кондрашина свидетельствуют о гибели в селе Семеновка 100 советских активистов[309]. В близком от них селе Корнеевка был уже подготовлен список на 193 человек, предназначенных к аресту и уничтожению[310]. В эти же дни в селе Перелюб Николаевского уезда были расстреляны депутаты местного совета.

20 (7) мая 1918 г. в Мелитополь вошли германские войска. Согласно советским газетам, в первые же дни пребывания германских войск в городе будет расстреляно 200 человек, еще позднее в июле – около 40 человек[311].

В двадцатых числах мая 1918 г. пострадал от оренбургских казаков поселок Красноярский Оренбургского края. Белыми под командованием сотника Васильченко был совершен расстрел 19 казаков, еще 17 казаков подвергли показательной порке[312]. В станице Никольской было запорото 35 человек. В станице Сакмарской пороли всех членов станичного совета[313].

25 (12) мая 1918 г. войсками чехословацкого корпуса был захвачен Новониколаевск (сейчас Новосибирск). В местном Доме революции было арестовано практически все руководство города. 4 июня будут расстреляны председатель местной ЧК Ф. И. Горбань, заместитель ревтрибунала и заместитель председателя уездного исполкома А. И. Петухов, Член военного отдела Новониколаевского городского совета Ф. С. Шмурыгин, секретарь горкома партии, редактор рабочей газеты «Дело Революции» Ф. П. Серебренников, начальник штаба Красной гвардии, член исполкома новониколаевского городского совета Д. М. Полковников и другие видные местные большевики. Когда родственники пришли забирать тела погибших для похорон, то выяснилось что тела «погибших при попытке к бегству» изуродованы штыковыми и сабельными ударами[314]. О расстрелах 5 членов исполкома писали и советские газеты[315]. Организовавшая похороны расстрелянных 4 июня 1919 г. Е. Б. Ковальчук (Репина) в сентябре 1919 г. была также арестована чешской контрразведкой вместе с группой подпольщиков и будет расстреляна позднее. В октябре будут расстреляны также Клеппер и Шамшин. В камеры арестованных тюремщики, по воспоминаниям меньшевика Спекторского, бросали бомбы[316]. Первый председатель Новониколаевского горсовета В. Р. Романов будет расстрелян колчаковцами в 1919 г.

26 (13) мая 1918 г. войсками чехословацкого корпуса захвачен Челябинск. За «разоружение» Челябинского гарнизона С. Н. Войцеховский впоследствии был награжден Георгиевским крестом 4-й степени. Все члены местного Совета были арестованы и позднее расстреляны[317]. Местное большевистское руководство было казнено оренбургскими казаками через порубание шашками. Характерно, что по отложившимся в архивах свидетельствам очевидца, «казаки подходили и просили у охраны, чтобы им дали хотя бы одного большевика, затем чтобы с ним расправиться»[318].

Известный челябинский поэт-бард Олег Митяев посвятил этим событиям свою песню «Провинциальная история»:

Городок, островочками кровель,Утром робко раздвинет сирень,Акварелью восхода в цвет кровиСоловьиную выкрасит трель.От решетки свежо щеке,Сыро в тесном подвальчике.Мрак за плечи обнял, как брат,Между прутьев небес квадрат.Город взят белочехами(власть пока что с прорехами).Окна смотрят растерянно —Снова воля расстреляна.Казачье разудалоеСамогон жрет подвалами,Да бормочет «Вечерний звон»Покалеченный граммофон.В тишь полночного шепотаДверь распахнута хохотом,Коренастенький есаулПерегаром свечу задул.А в палисадниках сирень, бледнея, осыпается,И ставни наглухо в домах закрыты до утра.От ног босых и от подков никто не просыпается,спят, запутавшись в ветвях, весенние ветра.Звонко цокают лошадиПо булыжнику площади,И шалеющий шашек свистРадугой на ветру повис.Синь лампасов, как карусель,Рубят молча, со зла в кисель.И найдут – вижу как во сне —Утром здесь лишь мое пенсне.Из века в век все те же здесьБродяги и патриции,И путь на волю лишь один,И страсть у всех одна,А кровь такая же вездеВ столице ли, в провинции —Идет в золе, по всей земле,Гражданская война.

Характер челябинских событий демонстрирует численность арестованных в городе. Челябинская тюрьма, рассчитанная на 1000 мест, в результате арестов оказалась переполнена. Разнообразны были и способы расправ. Так, например, председатель Челябинского совета Е. Л. Васенко, схваченный рядом с Кыштымом, был по возращении его в Челябинск задушен ночью в одиночном карцере прапорщиком Ругана[319].

Вскоре после захвата города без суда и следствия 3 июня 1918 г. были зарублены по дороге в тюрьму у моста через реку Игуменку видные местные большевики Д. В. Колющенко, В. И. Могильников, П. Н. Тряскин, М. К. Болейко, Ш. И. Гозиосский[320].

27 (14) мая 1918 г. войсками чехословацкого корпуса под командованием временного командира седьмого Татранского полка капитана Э. Кадлеца велись бои под городом Мариинском. Несмотря на первоначальный захват города, бои за город продолжались еще неделю. Все захваченные в боях члены интернационалистических отрядов, преимущественно венгры, беспощадно расстреливались чехами.

Это была общая практика солдат корпуса во весь период 1918 г. «Во время боя в плен их обычно не брали, а все же попавших в плен после допроса часто расстреливали, по образному выражению самих чехов, «направляли в земельный комитет»[321].

27 (14) мая 1918 г. на трех возможных путях следования председателя мохченского волостного совета архангельской губернии Н. И. Зыкова были устроены засады недовольных изъятием продовольствия кулаками. В одной из засад отряд Зыкова был обстрелян, а сам он получил тяжелые ранения. Затем он был забит прикладами[322].

28 (15) мая 1918 г. был произведен захват войсками чехословацкого корпуса города Нижнеудинска. В городе погибли в ходе боев и были расстреляны в момент его захвата около 100 человек[323], в т. ч. военный комиссар и председатель ревтрибунала В. А. Какоулин, сдавшийся после ожесточенной перестрелки, под угрозой сжечь дом, где находилась его семья. Был также арестован почти весь состав Нижнеудинского Совета: Д. А. Кашик, Р. Я. Шнеерсон, П. В. Лабеев, А. С. Горенский, А. Г. Страус, Н. Ф. Яманов, К. М. Петрашкевич, Лебедев и другие. В течение 20 дней они находились в заключении, где подверглись неоднократным пыткам. Утром 18 июня 1918 г. они были расстреляны за городом.

28 (15) мая 1918 г. войсками чехословацкого корпуса взят под контроль Миасский завод (г. Миасс). Очевидец этих событий Александр Кузнецов так описывал действия чехословаков: «28 мая на ст. Миасс прибыли чехословаки. После двухчасового боя части РККА отступили. Взятых в плен в бою рабочих напилочного завода Яунзема и Бродиса чехи увели в лес и убили. Повешен попавший в плен Горелов Федор Яковлевич (17 лет), он казнен взводом чехов за грубость обращения с конвоем, грозил отомстить за убитых в бою товарищей». Арестованные за сочувствие к советской власти жители Миасского завода быстро познакомились с «особыми методами дознания», которые использовал унтер-офицер Петрожилка, назначенный смотрителем арестных помещений[324]. Согласно воспоминаниям бывшего солдата чехословацкого корпуса Н. Врхлицкого, «поручик (командир очевидца. – Прим. А.В. Санина), обращаясь к русским офицерам, показал на застреленных большевиков и сказал: «Вот так и мы, и вы должны расправляться с этими мерзавцами»[325].