Русская сказка - Елена Михайловна Аксенова

class="p1">План был такой: Феликс проведет ее до дома, закажет еду и уйдет, убедившись, что все наладилось, и он загладил вину. Совесть будет спать спокойно.

Аврора была мила, она не переставала улыбаться без тени смущения. Юсупов подумал, что многие мужчины удостаивались чести быть в обществе этой девушки, раз ей так легко вести незнакомого человека в дом. Сам он боялся, что стал похож на помидор, таким смущением сковало его существо.

Они поднялись к двери, не произнося ни слова. Звякнули ключи, князь стоял как вкопанный, он не мог пройти вперед женщины, даже если речь шла о ее доме. Девушка не поняла причину, но все же вошла первой.

Ее квартира оказалась куда скромнее, чем он предполагал. В прихожей ему пришлось ждать, пока она снимет обувь, чтобы снять свою. Феликс знал, что у русских принято так, больше не сопротивлялся. Пол был застелен дешевым ламинатом цвета кокос, стены в нелепых зеленых обоях и мебель фабричной сборки. Его ботинки могли бы оплатить с лихвой все это имущество, даже будучи поношенными.

– Проходите в зал, располагайтесь, – Юсупов улыбнулся уголком губ, так требовала вежливость. Назвать эту комнатушку залом было смело, поскольку в Лондоне у его дворецкого спальня в несколько раз больше. Не найдя взглядом других дверей, он понял, что квартира однокомнатная и более, чем скромная. Ничего отличительного в интерьере, все также типично, как и прихожая. Вдоль стены стоял бардовый диван, который по-видимому служил и кроватью хозяйке. – Я закажу пиццу. Какую вы хотите?

– Мне все равно. На твой вкус, – Феликс сел на краешек старого кресла и провалился вниз. Чувство дискомфорта, вызванное такой скромной обстановкой, сменилось восхитительной самоуверенностью и превосходством, которые он испытывал к людям ниже него. Он откинулся на мягкую спинку и закинул ногу на ногу по-мужски, как требовал светский этикет. Карие глаза внимательно смотрели на хрупкие ручки, набирающие что-то на дешевом смартфоне, довольно старом для современной техники. Только сейчас он приметил, что ее спокойствие – это прекрасная маска, скрывающая невроз по поводу его присутствия. Толи ее смущала обстановка собственного жилья, толи красивый мужчина на старом кресле. Но вывод был таков: Аврора волновалась, но хорошо это скрывала.

Как только заказ был сделан, девушка, не глядя на гостя, удалилась в ванну. Феликс, оставшись один в помещении похожем на коробку для часов, внимательно осмотрел полки. Рамки с забавными фото, семейными в основном, но были и с девушкой, очень знакомой на лицо. Юсупов редко запоминал тех, кто ему не ровня, но эта девица соблазнила его брата, чем заслужила место в памяти князя. Брюнет усмехнулся, представляя, как эти две с позволения сказать дамы, планировали захват богатой семьи. Теперь стало понятно, почему его так тянуло к простолюдинке: он чувствовал опасность.

Когда Аврора вышла из ванной в домашней одежде, асексуальной, но приличной, с мокрыми волосами, оставляющими влажные следы на спине, Юсупов был готов к контратаке.

– Чувствую себя собой, снова, – девушка села на собранный диван, перебирая возможные темы для разговора. – Хотите кофе или чай?

– Нет, – он едва мотнул головой, его бездонные глаза впивались в каждую деталь вида Авроры, отчего ее передернуло. – Я бы хотел узнать другое.

Феликс встал, сел на диван рядом с удивленной девушкой и положил ладонь на ее щеку.

– Ты ведь хочешь этого, да? – скользнув пальцами в копну ее мокрых волос, он почувствовал легкий холод и прикрыл глаза, подвинув ее голову ближе. – Хочешь, чтобы я вел себя так? – он еле-еле коснулся ее губ, трепещущих как крылья бабочек на ветру, легкий поцелуй, какой бывает в 16 лет, когда еще столько разных дорог без видимых преград.

Аврора потерялась в мягкости его ухоженных губ только на мгновение. Спустя несколько секунд она ненавидела себя за эту слабость, за преклонение перед незнакомым мужчиной, за свою доброту к нему.

– Уходите! – ее севший голос выдавал ненасытную жадность продолжения, голубые глаза заволок едва видимый туман.

Феликс не отрывал от нее взгляда. Ему хотелось сорвать с нее одежду, пуститься во все тяжкие здесь и сейчас, но воспитание и жжение от чужого тщеславия были выше. Своей твердой рукой он схватил ее хрупкое запястье, и коснулся его губами. Нежная кожа заставила его дышать чаще, но он скрыл этот факт, как и то, что заметил ее легкий вздох.

– Уходите! – Аврора вскочила как ошпаренная, отбежав от него подальше. – За кого вы меня принимаете? Я пригласила вас из вежливости.

– Серьезно? – Феликс искренне рассмеялся, никто не может быть так наивен, это же какой-то любовный роман в мягкой обложке. – Ты потащила мужчину домой, почти незнакомого, из вежливости, как ты выразилась, правильно?

– Я хотела проявить к вам доброту, чтобы вы не винили себя за то, что сделали. Но вы видимо восприняли это как приглашение в постель. Уходите!

Юсупов поднялся с дивана и направился к выходу. Ему потребовалось одно движение, чтобы накинуть пальто на плечи и впрыгнуть в дорогие ботинки.

– Если ты или твоя подружка влезете в мою семью, я камня на камне не оставлю от вашей действительности. Запомни сама и ей передай, – он вышел и не позволяя себе опомниться нажал на газ своего белого ягуара. Тот рванул с места за секунду.

8 глава.

Частный самолет приземлился в аэропорту Москвы с легкой небрежностью. Несмотря на все прогнозы о снегопаде, столица все же позволила Карлу фон Нироду ступить на свою землю. Истинный скандинавец, в длинной соболиной шубе и меховой шапке, он был выше большинства прохожих и угрожающе широк. Суровое лицо обрамляла борода и кудрявые волосы по плечо.

За то время пока он ехал к особняку Юсуповых, пошел сильный снег. В этот момент граф почувствовал себя дома, в Швеции. Его рыбьи губы выглядели странно на широких скулах, покрытых светлой растительностью. Такая внешность сначала отталкивает своей не типичностью, но чуть позже вы не можете оторвать взгляд.

Водитель Виталий отметил, что отец и сын похожи внешне, но характер кому-то достался мамин. Сам Карл чувствовал себя виноватым перед женой. Он соврал ей про деловые переговоры в Москве, на которые не смог ее взять. Впервые он уехал куда-то без нее, а она даже не спросила о причинах. Просто кивнула и сказала поступать так, как граф считает нужным. В ее голосе не было обиды или недовольства, и это была не его Александра. За столько лет совместной жизни эта женщина не оторвалась от него ни на день, и ему не позволила. С первой встречи они пропали друг