Опыт возрождения русских деревень - Глеб Тюрин

6. Промежуточный вывод: народ самостоятельно из нынешней безнадеги не выберется. Нужен тренер-наставник, способный возрождать волевые качества, уверенность в собственных силах, веру, обучать изменившимся правилам игры, пробуждать гражданское сознание. Примерно так, как хороший тренер учит играть в футбол. Он берет двадцать мальчишек, которые кое-как пинают мяч, и учит их: здесь пробежка, туда пас, там подача… И постепенно возникает команда, которая может даже выигрывать. Глеб начинает учить людей «играть» в решение своих проблем.

7. Поморы начали думать. Выяснилось, что они вовсе не так бедны, как привыкли думать: лес — земля, недвижимость — архитектура, рыба — морошка, ландшафты и другие ресурсы. Частью — бесхозные сегодня — гибнут. Например, закрытая школа, клуб или старинный дом — памятник архитектуры XVIII века. Обычно их немедленно разворовывает само же население — на дрова и металл. Так оно разрушает ценный актив, который можно сохранить и положить в основу выживания и развития территории.

8. Когда инициатива есть и образуется ячейка на селе, включаются следующие ресурсы: те, кто уехал, у кого душа болит за малую родину, кто готов помогать, не приезжая, инвестировать, не управляя.

9. Затем в деревне появляется юридическое лицо — и многие вопросы, острые проблемы снимаются не по отраслевому принципу (клуб — Минкультуры, школа — Минобразования, лесопилка — Минпромнауки), а по территориальному — решаются интересы и проблемы именно территорий с живущими здесь людьми. Начинается пространственное развитие.

10. Семинары Тюрина дают толчок появлению и развитию малого бизнеса — и он становится ресурсом развития территории Жители деревень, в которых возникли группы развития и ТОСы, с жаром доказывают, что именно консультационная, информационно-обучающая, тренерская работа тюринского института передавала людям знания и навыки, серьезно меняла людей и помогала им добиваться результатов.

Кстати, на том же ошевенском мосту нашему разговору с Тюриным с интересом внимали и местные жители. Гпеб продолжал печатать программные установки. Местные затаились — слушали наставника:

— К сожалению, самим этим людям организоваться очень сложно. Необходимо то, что называется социальной технологией. Необходимо то, что на Западе красиво называется «агент социальных изменении» — люди, которые могут прийти и принести те навыки, те знания, те технологии, которых этим людям не хватает. Для того чтобы они могли увидеть, для того чтобы они могли осознать… И здесь нужны не просто технологии, а инновационные технологии, высокие технологии…

11. Научившись азам, люди пишут проект, получают небольшую инвестицию и становятся субъектом действия. Раньше человек из райцентра тыкал пальцем на карту: вот здесь будем строить коровник. Теперь же сами люди внутри своего сообщества обсуждают, где и что они будут делать, причем ищут самое дешевое решение, потому что денег у них очень мало. Рядом с ними тренер. Его задача — привести их к выбору и реализации того проекта, который поможет осуществить следующий. И каждый новый будет делать их экономически все более самодостаточными. В большинстве случаев это не настоящие бизнес-проекты в конкурентной среде, а этап обретения навыков управления ресурсами. Для начала очень скромными. Но те, кто через этот этап прошел, уже могут идти дальше.

12. Проблемы решаются, и решаются дешево, с минимальными затратами, при мизерных вложениях, с огромной отдачей. Вообще, это некая форма изменения сознания, своего рода НЛП. Население, которое начинает себя осознавать, создает внутри себя орган территориального общественного самоуправления, сокращенно — ТОС. И вручает ему мандат доверия. По существу, это земство, хотя несколько иное, чем было в XIX веке. Тогда земство было кастовым — купечество, разночинцы. Но смысл тот же: самоорганизующаяся система, которая привязана к территории и отвечает за ее развитие. Люди начинают понимать, что они не просто решают проблему водо- или теплообеспечения, дорог или освещения: они создают будущее деревни. Главный продукт их деятельности — новое сообщество и новые отношения. ТОСы в своей деревне создают и стараются расширить зону большего благополучия. Энное количество успешных проектов в одном населенном пункте наращивает критическую массу позитивной реальности, которая меняет всю картину в районе в целом. Но надо понимать, что дальше нужно переводить этот процесс на более высокий уровень. Это новая задача, новый барьер, который нужно преодолеть. Без тренера, без высоких технологий здесь опять не обойтись.

А дальше ручейки сливаются в одну большую полноводную реку.

Тюрин действует, как садовник: выращивает новую культуру и ухаживает за слабыми растениями в агрессивной среде. Глеб создает ситуацию, когда «списанные» старики и сломанный «средний возраст», вмиг пропивающий только что украденный лес, — все они выходят из депрессии и уныния и медленно, но верно начинают отвечать за свою жизнь. В лицо хмурым детям смотрят уже не красные глаза спивающихся отцов и отчаявшихся матерей.

Безысходность сменяет надежда на будущее. Программные установки, сформированные эпохой советской власти: «нам должны» и «мы ничего не решаем» в считанные месяцы работы ИОГИ меняются на другое восприятие мира, на то самое из «Мы-концепции»: «Это Наш погост, Наше поле, Наша дорога, Наш мост, Наше небо над этой Нашей землей. И мы здесь должны жить!»

Другими словами, Тюрин — основатель российской программы социального ликбеза второй волны. Волны, которая помогает людям понять и менять среду своего обитания, виды и характер деятельности. И самих себя.

Первая волна ликвидации безграмотности имела место в 20-е годы XX века. Надо было научить крестьян читать и писать — для работы в новых отраслях экономики. Ликбез, проведенный в сжатые сроки, позволил начать реализацию грандиозного плана электрификации — ГОЭЛРО и масштабного строительства новой промышленности. После программы ликвидации неграмотности жители советских республик в целом поняли новые правила игры, сильно отличающиеся от тех, что были прежде: сельская, аграрная экономика ушла в прошлое. Пришла экономика индустриальная. Но как основная сфера занятости людей индустриальная экономика рухнула к исходу того же века.

Сегодня мы вынуждены строить экономику постиндустриальную. С одной стороны, эта экономика основана на иных, чем прежде, отраслях: связи, туризме, торговле, высококачественном сельхозпроизводстве, услугах, ремесленных и малых промышленных производствах, транспортном транзите, на создании брендов и нематериальных активов. С другой стороны, требуется принять ситуацию, когда государство перестает обеспечивать людей и предлагает самостоятельно устраивать свою жизнь. В завершенном виде этой экономики еще нет, она только формируется. И процесс пошел — на наших глазах и с нашим участием.

Русское село, чтобы выжить, должно вписаться в этот процесс, а значит, измениться по сравнению с тем, чем оно было прежде. Для это го нужны знания о новой экономике, о самостоятельном деле — как начать бизнес и как построить экономически оправданную жизнь. Для этого нужны новые мысли, новые навыки, качества, новые компетенции. Их и передает соотечественникам Глеб Тюрин. Его ИОГИ успешно опробовал и внедрил в России социальные технологии, которые позволяют поддержать рост «человеческого потенциала» в тех слоях нашего общества, которые оказались на обочине жизни и экономики. Замечу отдельно — в юридическом формате ТОСов. В формате, установленном государственными законами. Лет пять назад о чем-то похожем нельзя было и мечтать.

Еще синхрон с ошевенского моста. И старушка, и внучки зачарованы доступным изложением Тюрина. Слушают, не расходятся. На горизонте появляется легкая тучка…

— Вот это самоуправляющееся сообщество — мир… И мироздание, в котором они живут, — купол под небесами, в котором они находятся, — это мир. И состояние души, гармонии, не войны, благополучия — это тоже мир. И то, что это называется одним словом, — это не случайно. Это определенная жизненная модель. Это уклад, который тысячелетие держал Россию.

Мы эту модель можем вернуть в сегодняшнее пространство, расширить, поставить на какие-то более-менее надежные экономические рельсы, создать для этого политические условия, — надо сделать так, чтобы люди стали верить в то, что если они что-то делают и у них есть хороший результат, то они получат поддержку. Не потому, что они чьи-то родственники или часть какого-то «элитного» общества, а потому, что они — работают. Если такая модель будет поддерживаться, то мы можем поднять даже те территории, которые сегодня кажутся безнадежными…