Хранитель - Кэтрин Шеперд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы уже видели газету? – спросила она и повела Лауру за собой по коридору. – Знали бы вы, какой тут начался переполох… Этот треклятый репортер обвинил персонал больницы в халатности. Мол, мы разрешаем пациентам выходить наружу!.. К сожалению, этот репортер еще и намекнул, что в больнице не записывают данные пациентов. Главный врач устроил мне разнос. Если этот тип только попадется мне в руки, я не знаю, что с ним сделаю…
Лаура невольно улыбнулась. Прежде она и предположить не могла, что доктор Гебауэр может реагировать столь импульсивно. Но, по всей видимости, эта статья все-таки вывела ее из себя.
– И не говорите, – ответила она с сочувствием. – Сегодня утром мне пришлось оправдываться за эту фотографию перед сенатором по внутренним делам.
– Перед сенатором? Ужас какой…
Доктор Гебауэр открыла дверь в ординаторскую. В кабинете никого не было. Она устало опустилась на стул.
– Я всерьез подумываю подать иск против этого мерзавца. В конце концов, я не давала согласия на публикацию этого фото. Не могут же они просто так это публиковать?
Лаура пожала плечами.
– Возможно, это не лишено смысла. Я, во всяком случае, даже не заметила, что нас фотографировали.
Заведующая кивнула.
– Я тоже. Но выяснила, кто подбросил этот сюжет прессе. Вы не поверите…
– И кто же? – Лаура насторожилась.
– Эрик Крюгер, – ответил доктор Гебауэр таким тоном, что не оставалось сомнений, как она поступит с ним, когда он попадется ей в руки.
У Лауры захватило дух.
– Эрик Крюгер? Вы уверены? Мы ведь его разыскиваем. Он держал у себя в квартире сумку похищенной. Поверить не могу…
Когда доктор Гебауэр кивнула, Лаура поднялась.
– Я должна позвонить. Вы не подождете минутку?
Она отвернулась и позвонила Бекштайну. Редакция газеты должна выдать свой источник информации, и если это действительно Эрик Крюгер, репортер должен выдать его местонахождение. В противном случае ему придется разговаривать с судьей.
– Откуда вам известно, что Эрик Крюгер общался с прессой? – спросила Лаура, вновь садясь за стол.
– Карстен Бёмер рассказал. Пришел с этой газетой и показал статью… – Доктор Гебауэр вздохнула. – Знаете, Бёмер хороший парень, но, наверное, слишком доверчив и связывается не с теми людьми. Крюгер позвонил ему, чтобы попросить денег. И при встрече рассказал, как пообщался с прессой. Это было еще вчера. Бёмер ему не поверил, пока не увидел фотографию в газете… – Она устало пожала плечами. – Что сказать? Здесь и без того хаос, а эта статья лишь все усугубляет.
– Если вам это поможет, я бы попросила сенатора замолвить за вас доброе слово. Я сейчас у нее в немилости, но вряд ли ей хочется, чтобы у вас после этой истории были неприятности. Она хоть и резкая, но справедливая.
Заведующая отмахнулась.
– Спасибо, не нужно. Я могу за себя постоять. – Она усмехнулась. – По счастью, в больнице вечно не хватает персонала. Даже если б начальству захотелось, никто меня отсюда не выставит. Главный врач хоть и вспыльчивый, но вообще мы с ним ладим. До завтра он остынет.
Лаура облегченно улыбнулась. Ей нравилась эта женщина, которая с такой решимостью боролась за благополучие своих пациентов.
– А вот мне нужна ваша помощь… – Она достала из сумки фото первой жертвы. – Вы узнаёте эту женщину? Три недели назад ее нашли на контейнерной площадке супермаркета. Мы полагаем, что за ее убийством стоит тот же самый человек.
У доктора Гебауэр дернулись брови.
– Боже мой! Я-то думала, хуже быть уже не может…
Она взяла фотографию и нахмурила лоб. Через некоторое время покачала головой.
– Очень жаль, при всем желании не могу припомнить ее. Оставьте фотографию, я покажу коллегам. Может, кто-то ее узнает…
– Это было бы очень хорошо. Если появятся новости, звоните в любое время.
Лаура поднялась и на прощание пожала заведующей руку, после чего направилась в квартиру Евы Хенгстенберг.
19
– Ты разочаровала меня, Ева.
…Слова по-прежнему звучали у нее в голове и усиливали боль в указательном пальце левой руки. Рана пульсировала под тугой повязкой…
– Я думал, ты порядочная девушка и тебе можно доверять, – добавил он. – Придется преподать тебе урок…
После этого занес молоток и одним ударом сломал ей палец. При воспоминании об этом у Евы перехватило дыхание.
– Ты хочешь боли? – спросил мужчина и взял за подбородок, так что ей пришлось посмотреть на него. – Мужчинам обязательно тебя бить, чтобы ты их уважала? – Казалось, он действительно задет. – Чтобы это было в последний раз!
Он по всем правилам обработал ей рану. У Евы даже возникло впечатление, что это и в самом деле далось ему непросто. С другой стороны, Фрэнк вел себя так же, и через пару дней от сожалений не оставалось и следа. Вряд ли похититель чем-то отличался в этом смысле…
Ева перевернулась на бок и посмотрела на дверь. Он не заглядывал к ней уже целую вечность. На туалетном столике стоял поднос с едой и водой. Может, он больше не хочет ее видеть?
Ева пребывала в смешанных чувствах. Страх в ней боролся со стыдом. С одной стороны, она боялась этого человека. Но ведь до того случая он обходился с ней вполне хорошо. Ева понимала, что разочаровала его своей попыткой к бегству. В конце концов, незадолго до этого она разбила окно. Неудивительно, что в какой-то момент он потерял самообладание. Фрэнк уже после разбитого окна измордовал бы ее до полусмерти. Незнакомец же предоставил ей новую комнату, а ей не пришло в голову ничего лучше, как при первой же возможности попытаться сбежать… Это действительно не очень-то благодарно с ее стороны.
«Но он держит тебя здесь против воли, – шепнул внутренний голос. – Беги, пока не стало еще хуже!»
Ева поднялась, заглушив в себе эти предостережения. У нее просто не осталось сил. И почему только она не умерла в туалете ресторана… Ева потерла забинтованные запястья. Кто бы мог подумать, что смерть приходит так долго! Она предполагала, что перережет вены и умрет за несколько минут. Но даже не потеряла сознание и наблюдала поднятый вокруг нее переполох. Все то время Ева лежала на полу и надеялась умереть. «Скорая» приехала слишком быстро. Санитары спасли ее, прежде чем хотя бы капля жизни покинула ее тело.
Внезапно послышался стук. Ева удивленно обернулась. Значит, он все-таки вернулся? Но дверь так и оставалась закрытой, и шагов из коридора не было слышно. Ева снова легла, но
