Норби и придворный шут - Айзек Азимов

Старейшая вскинула голову и снова взревела. Туманный потолок над садом растворился, и Джефф смог увидеть звёздное небо. Тем временем в траве появились очертания рта, искажённые от сильной боли.

— Ты ранила меня!

Драконица приземлилась на траву рядом со ртом и оскалилась в широкой улыбке. Норби отключил своё защитное поле, подлетел к Джеффу с протянутыми руками и принялся разворачивать витки, стягивавшие его тело. Не поддавался лишь один отросток, обвившийся вокруг головы юноши.

— Монос... не хочет... отпускать меня!

— Освободи Джеффа! — приказала Старейшая.— Или я прожгу в тебе такую дыру, что ты её не скоро заштопаешь!

Она подмигнула юноше, и тот понял, что Старейшая блефует: ни одна джемианская драконица не могла долго изрыгать пламя без отдыха, необходимого для восстановления биохимического механизма.

Джефф застонал, осознав, что Монос всё ещё читает его мысли и теперь имеет преимущество перед Старейшей.

«Да, Джефф Уэллс, я знаю все, что известно тебе. Несмотря на твоё сопротивление и причинённые мне повреждения, я продолжаю удерживать твой разум. Драконица причинила мне боль, но она немощна, как и все остальные. Никто не может справиться со мной! Но вы мне не нравитесь. Ваши мысли трудно контролировать, и я ощущаю вашу ненависть ко мне».

«Мы ненавидим тебя лишь потому, что ты убил Фарго и уничтожаешь жизнь на Джемии. Если мой разум неприятен тебе, тогда отпусти меня».

«Нет! Я заставлю тебя сдаться. Когда ты будешь полностью принадлежать мне, я буду управлять тобою и узнаю, как воспринимается жизнь на твоём уровне».

Норби, прикасавшийся к Джеффу, тоже услышал телепатический голос. Робот снова попытался оторвать отросток Моноса от головы Джеффа, но все усилия были тщетны.

— Монос, ты же убьёшь его! Тогда ты не получишь ничего!

Толстое щупальце вылетело из земли, прицелившись в Норби.

— Нор...би! Берегись!

На лету щупальце выпустило несколько пальцевидных отростков, попытавшихся схватить Норби, но соскользнувших с невидимой поверхности силового поля вокруг робота. Норби отлетел к драконице и устроился у неё на загривке между шипами.

Старейшая попыталась ещё раз изрыгнуть пламя, однако вылетело лишь облачко дыма.

— Если бы я только могла вцепиться в него зубами! — прорычала она.

Рот Моноса, раскрывшийся в траве, снова заговорил:

«Вы — опасные существа. Когда я заберу ваши знания, то уничтожу вас и снова буду один — неделимый, избавленный от необходимости думать и чувствовать...»

«Но ты уже думаешь и чувствуешь. И отныне так будет всегда, даже если ты уничтожишь нас. Мы изменили тебя...»

Щупальце на голове Джеффа выпустило новую петлю, захлестнувшую его шею. Петля начала затягиваться.

— Монос... убивает... меня!

— Вот что, чудовище! — произнёс Норби через сенсорный провод.— У Джеффа есть литания в честь дня летнего солнцестояния, которую он иногда произносит в трудные минуты. Сейчас я прочту тебе новую версию этой литании, поэтому перестань заниматься такой абсолютно бессмысленной вещью, как убийство. Слушай меня очень внимательно — ведь ты невероятно тупой, даже если тебе кажется, будто ты понимаешь все, что обнаружил в мозгах Фарго и Джеффа.

Норби вытянул наружу половинку головы и подбоченился, приняв свою любимую позу.

— Все мы являемся частью Вселенной — разумной её частью вроде тебя, Джеффа, дракониц, роботов Менторов и, разумеется, меня...— Норби сделал паузу, словно размышляя, правильно ли он расставил акценты.— В общем, все мы — воплощение самосознания Вселенной, её способности к мышлению и творчеству. Жизненно важно иметь множество различных видов сознания, но ты, в своём идиотизме, никак не можешь этого понять.

— Почему различия так важны? — спросил Монос.

— Разнообразие! — завопил Норби.— Запомни это слово, чурбан!

— Почему?

Пока Монос дискутировал с роботом, отросток, обвивший шею Джеффа, слегка ослабил свою хватку.

— Отвечай мне, робот! — прокричал рот Моноса.— Почему?

— Потому что во Вселенной должны существовать индивидуальные разумы, способные воспринимать её различными способами,— прохрипел Джефф.— У тебя свой способ, а у нас свой. Мы можем учиться друг у друга, но не можем стать друг другом.

— Так думал и твой брат. Эти сведения я уже почерпнул из его мозга. Я не считаю их важными.

Норби погрозил кулаком призрачному рту:

— Если бы ты задумался о важности разнообразия во Вселенной, глупый газовый мешок, то ты бы не убил Фарго и не пытался бы завладеть разумом Джеффа!

— Очень хорошо. Тогда я буду накапливать разнообразные восприятия. Для начала возьму человека и робота для изучения. Жаль, что я выбросил оба корабля субстанции, так как мог бы получить девушку и большого робота. Но я попробую вернуть их...

— А теперь, Джефф, пока он занят, освободись от него!

— Всё в порядке, Норби. Монос больше не вторгается в моё сознание. Я свободен.

— И ты останешься свободным,— строго произнесла драконица, выдохнув на пробу язычок пламени.— Я восстановила силы и могу доставить этому монстру немало неприятностей.

— Я уничтожу вас всех! — закричал Монос.— Вы — раковая опухоль во мне! Я должен избавиться от вас, избавиться от жизни на этой планете...

Старейшая заговорила твёрдым, но спокойным голосом, которым она, должно быть, пользовалась в те времена, когда проводила ежегодные собрания джемианского Совета.

— Слушай меня, маленький Монос! — Она указала когтём на рот в траве, словно призывая к покорности.— Я думаю, ты этого не сделаешь. Тебе будет скучно и одиноко до конца твоих дней. Ты будешь терзаться раскаянием и сожалеть о том, что не можешь общаться с нами.

— Но... но...

— Я хочу, чтобы ты вернул Фарго,— деловито продолжала драконица.— Ты должен был запомнить расположение каждого атома в его теле, иначе тебе не удалось бы изготовить такую точную копию. Не спорь и немедленно приступай к делу. Создай другого Фарго, но на этот раз восстанови первоначальную схему излучений его мозга.

— Почему я должен тебя слушаться?

— Потому что теперь, когда ты можешь существовать самостоятельно, тебе предстоит многому научиться. Жизнь отдельной личности очень сложна и одинока; я знаю об этом по собственному опыту. Я научу тебя способам мышления, которые помогут тебе справиться, помогут присоединиться к разнообразию Вселенной.

— Зачем тебе учить меня?

— Для меня это будет интересным и полезным занятием. Да, пожалуй, мне пора кому-то передать свой опыт.

— Но ты мне не нравишься, драконица.

— Ты тоже мне не слишком нравишься, маленький Монос, но мы с тобой поладим, особенно если ты будешь хорошо вести себя. Я обещаю больше не жечь тебя пламенем.

У Джеффа немного прояснилось в голове, и он стал понимать, что происходило между Моносом и Старейшей.

— Вы хотите сказать, что Монос может остаться на Джемии и учиться у вас, мэм? Но это...

— О нет! Я предлагаю Моносу роскошный подарок — себя!

Глава пятнадцатая

ПРОЩАНИЕ СО СТАРЕЙШЕЙ

Смысл её слов постепенно дошёл до Джеффа.

— Нет, Ваше Высочество, не позволяйте Моносу поглотить вашу личность! Пожалуйста, не надо. Монос не удовлетворится вами. Он сожрёт всех...

Призрачный рот скривился, как у человека, попробовавшего испорченную или несъедобную пищу.

— Я не хочу поглощать тебя, драконица.

Старейшая оскалилась в улыбке.

— Ты хочешь познакомиться с реальностью жизни на нашем уровне, Монос. Возьми меня, и ты также познакомишься с реальностью смерти. Копия Фарго обманула тебя со смертью, не так ли?

— Да. Он приберёг этот опыт только для себя.

— Монос, я останусь с тобой до конца отпущенного мне срока и научу тебя всему, что знаю. Я познакомлюсь с жизнью на твоём уровне, а ты узнаешь, каково жить в действительности. Ты значительно разумнее и интереснее для исследования, чем огненные пчелы и морские драконы.

— Я не верю тебе. Наверное, ты будешь прожигать дыры во мне и мне придётся съесть тебя, а тогда я могу заболеть...

— Ха! — воскликнула драконица.— Джефф, когда ты был маленьким, с тобой случалось так, что ты тащил в рот какую-нибудь гадость, а потом у тебя болел животик?

— Конечно. Такое случается с детёнышами всех разумных видов.

— Очевидно, так. Монос ещё очень молод и совсем недавно узнал из нашего опыта, что маленькие органические существа могут отравиться несъедобной пищей. Но ты вовсе не маленькое органическое существо, Монос. Ты не заболеешь, даже если съешь жёсткую, старую драконицу вроде меня.

— Шли бы вы отсюда и оставили меня в покое! — Уголки рта Моноса опустились вниз, как будто он собирался заплакать.

— Ты действительно этого хочешь? — спросила Старейшая.

— Не знаю. Я боюсь. Сможем ли мы ужиться вместе? Смогу ли я узнать от тебя о жизни... и смерти?