Как люди открывали свою землю - Анатолий Томилин

Уже давно иностранные купцы и посланники просили пропустить их посмотреть богатые сибирские края. Однако царев указ, вышедший еще в начале XVII века, предупреждал: «Чтобы немецкие (чужеземные. — А. Т.) люди в Мангазею отнюдь дороги не проискивали, а будет кто с немецкими людьми ездити или в Мангазею дорогу учнет указывати, и тем людям быти от нас в великой опале и в смертной казне».

На какие только ухищрения не пускались иноземцы, чтобы хоть глазком взглянуть на заветный чертеж неизведанной и труднодоступной части Азиатского континента… Шведский посол тайно выпросил сибирскую карту у кого-то из бояр на одну ночь. Выпросил с тем, чтобы «только посмотреть, но отнюдь не счерчивать».

Стоит ли говорить, что всю ночь почтенный посол не сомкнул глаз, лихорадочно копируя документ.

Сохранилось письмо и британского посла. Оно сопровождало украденную копию сибирской карты. Интересовались восточными землями голландцы, немцы, даже Ватикан…

И все-таки никому из них истинную «годуновскую» карту увидеть так и не удалось. Русские показывали иностранцам лишь упрощенную схему без всяких подробностей, нарисованных в уменьшенном размере. А истинная карта Сибири, полная и подробная, хранилась в такой тайне, что и по сей день никто из историков не может ее отыскать.

Примерно во время описанных выше событий первые западноевропейские исследователи проникли в неприступные горные районы Центральной Азии. С разрешения местных властей в Тибете и в Гималаях появляются первые католические миссии. Так называли миссионерские организации католической церкви. Монахи-миссионеры лечили местное население и заодно собирали важные географические и этнографические сведения, которые отсылали в Ватикан. Таким образом, они не столько занимались пропагандой христианской религии, сколько разведкой и шпионажем. Католические миссии становились отправными пунктами многочисленных экспедиций.

Про гвоздику, перец и новые географические открытия

Самые бурные события в XVII веке развивались в южной островной части Азиатского континента. Могучие морские державы стремились захватить власть на островах. Золото, драгоценные камни и пряности — перец и шафран, анис, почки тропического гвоздичного дерева и кардамон, горчица, тмин и кориандр, мускат, ваниль, душистая кора коричного дерева, лавровые листья и мясистые корни многолетнего тропического растения имбирь — все это с давних пор было важным предметом торговли Азии с Европой.

Но в XIII и XIV веках турки захватили все подходы к Красному и Черному морям. Пути доставки пряностей в Европу оказались перерезанными. В Италии, во французских и германских городах цены на перец поднялись так высоко, что даже люди с достатком не могли его купить.

Нужно было во что бы ТО ни стало отыскать новые дороги к Молуккским островам, снабжавшим весь северный мир своими пряностями.

В немалой степени готовность отправиться в далекие страны подогревалась вечной погоней европейцев за золотом. Каких только благовидных причин не выдумывали предприниматели… Один за другим уходили корабли и целые флотилии по открытому португальцами пути вокруг Африки, через Индийский океан, к островам пряностей. Привозимый товар ценился так высоко, что даже если из трех-четырех кораблей возвращался с грузом один, это покрывало все расходы и приносило прибыль. А какие рассказы о новых землях, о гигантских островах Ява и Суматра привозили моряки! Они повествовали о тропических архипелагах, на которых «прямо из земли растут деньги, под ногами валяется золото и драгоценные камни, а моря наполнены жемчугом и черепахами с прекрасными панцирями». Деньги, деньги, деньги… Казалось, мир обезумел от жажды золота.

Но торговцы, пираты и конкистадоры-грабители осваивали только края новых земель. По-настоящему их изучали только истинно ученые экспедиции.

Про тех, кто по-настоящему открывал неизвестные азиатские земли народам мира

После первого кругосветного плавания, совершенного русской экспедицией под командованием капитан-лейтенанта Ивана Федоровича Крузенштерна, среди географов утвердилось ошибочное мнение, что Сахалин — полуостров и что устье реки Амура мелкое, пригодное только для прохода по нему шлюпок. Лишь полвека спустя другой русский офицер, Геннадий Иванович Невельской, посланный из Кронштадта вокруг мыса Горн в Петропавловск-на-Камчатке, на грузовом транспорте «Байкал» на свой страх и риск обошел Сахалин и убедился, что это остров. Он же промерил Амурский лиман и выяснил, что тот вполне пригоден для прохода больших судов.

Назначенный вскоре начальником Амурской экспедиции, Невельской очень удачно сумел подобрать себе помощников. Его небольшой отряд обследовал огромные территории Приамурья, Сахалина и Татарского пролива.

Среди путешественников и исследователей азиатских просторов много интереснейших людей. Вот, например, Петр Алексеевич Кропоткин — могучий бородач, выходец из древнего русского княжеского рода. Он окончил аристократический Пажеский корпус, но ни в гвардию, ни на гражданскую службу не поступил, хотя его и ждала там прекрасная карьера. Он закончил университет и по собственному желанию отправился служить в Восточную Сибирь.

Кропоткин путешествовал по Северной Маньчжурии и в горах Восточного Саяна. Во главе большой экспедиции он прошел по реке Лене и пересек множество неизвестных ранее горных районов.

В качестве офицера Амурского казачьего войска объехал Амурскую область и Северную Маньчжурию. Он произвел в Восточной Сибири такие важные исследования, что его книги стали настоящим событием в науке.

Кропоткин установил, что большинство пересеченных им хребтов простирается на северо-восток. Это явилось большой неожиданностью для ученых того времени. Потому что после путешествия выдающегося немецкого естествоиспытателя и географа Александра Гумбольдта, проехавшего от Петербурга через Средний Урал до Алтая, считалось, что хребты Северо-Восточной Азии тянутся либо по параллелям с востока на запад, либо по меридианам с севера на юг. Такую схему предложил Гумбольдт, и ее придерживались не только его современники, но и следующее поколение ученых. Петр Алексеевич Кропоткин исправил ошибки немецкого коллеги и сделал важный шаг вперед в изучении рельефа Азии.

Замечательную работу проделал Петр Александрович Чихачев, командированный в Саяны и на Алтай штабом корпуса горных инженеров. Он составил геологическую карту Алтая, установил границы и размеры знаменитого угольного месторождения, предложив назвать его Кузнецким бассейном. Кроме того, он совершил несколько путешествий по Малой Азии и написал книгу, которая прославила его имя на весь мир.

Чрезвычайной широтой научных интересов отличался известный русский натуралист и географ-путешественник Александр Федорович Миддендорф. Он закончил Дерптский (ныне Тартусский) университет. Защитил диссертацию и получил ученую степень доктора медицины. Побывал во многих университетах Западной Европы.

По поручению Петербургской Академии наук организовал Сибирскую экспедицию. Он был первым ученым исследователем Таймырского полуострова. Вместе с топографом Вагановым Миддендорф прошел огромный путь по неизвестным до того районам Сибири. При этом Ваганов вел съемку и составлял карты, а Миддендорф изучал рельефы и геологию гор и побережий, занимался исследованием вечной мерзлоты. Ему принадлежат интересные наблюдения по физической географии, а также описания современного и ископаемого животного мира России.

По возвращении из экспедиций Миддендорф много сил отдал вопросам сельского хозяйства России. Он занимался улучшением пород крупного рогатого скота и выведением чистопородных лошадей.

А вот Иван Дементьевич Черский, исследователь Якутии, был сослан в Сибирь царским правительством как участник польского восстания. В ссылке ему пришлось служить солдатом Омского линейного батальона. Тогда-то и заинтересовался он геологией и детально изучил строение горной части Сибири.

Не только Сибирские земли изучали в то время русские ученые. Отправлялись экспедиции и в район знаменитых Небесных гор — Тянь-Шаня.

Петру Петровичу Семенову первому из европейских ученых удалось проникнуть в Центральный Тянь-Шань. За этот научный подвиг он получил право прибавить к своей фамилии название горной страны и стал именоваться Семеновым-Тян-Шанским.

Но самым выдающимся путешественником — исследователем недоступных районов Центральной Азии был, конечно, Николай Михайлович Пржевальский. Его, еще совсем маленького, часто брал с собой на охоту дядя, который воспитал в мальчике истинную страсть к походам и любовь к природе. Позже, окончив учебу и получив офицерский чин, Николай Михайлович преподавал историю и географию в Варшавском юнкерском училище. При этом он самостоятельно изучил историю всех важнейших африканских путешествий, их успехи и неудачи, внимательно познакомился с зоологией и ботаникой и составил учебник географии. А когда ему исполнилось 28 лет, он получил долгожданную командировку в Уссурийский край. Приложив все старания, Пржевальский отлично выполнил задание командования и написал интересную книгу о своей поездке. За что он получил повышение по службе — его назначили старшим адъютантом штаба войск Приамурской области. С тех пор его путешествия почти не прекращались.