На графских развалинах - Вячеслав Жуков

Анжела увидела, как Дима вылез из машины и открыв правую переднюю дверь, волоком стал перетаскивать Фому на водительское место. Закончив с ним, он носовым платком тщательно вытер все места, где только могли остаться отпечатки пальцев его и Анжелы. Напоследок вложил в руку Фоме тот самый пистолет, который Фома возил с собой в бардачке.

– Все. Уходим отсюда, – сказал Дима, подойдя к Анжеле. Причем, голос его был слишком спокойным, как будто ничего ужасного только что не произошло. Анжела ужаснулась его нервам. Как так может быть, человек только что убивший другого человека, держится настолько спокойно. Вот Анжела так не могла. Уставившись на машину, в которой они оставили труп англичанина, Анжела замерла как вкопанная и не двинулась с места. Плечи ее мелко подрагивали. И Дима понял, еще немного и девушка расплачется и еще чего доброго впадет в истерику. А этого как раз и не нужно. Он схватил ее под руку и повел к мосту, тихонько наговаривая:

– Все нормально. Сейчас мы поймаем машину и поедем к тебе. Водочки выпьем…

Анжела не ответила. Да и что в такой ситуации можно было ответить. Пусть все будет так, как говорит Дима. Оставаться одной, ей сейчас не хотелось.

Прежде, чем поймать машину, как обещал, Дима подвел ее к кабине таксофона, располагавшейся на девятиэтажного углу дома.

– Постой здесь. Я сейчас, – сказал он ей.

– Ладно, – безучастным голосом отозвалась Анжела, прислонившись спиной к кирпичной стене дома. Если бы сейчас не оказалось этой стены, она, наверное, упала бы. Ног не чувствовала, будто не было у нее их вовсе. Когда шли, ее поддерживал Дима, чтобы не упала, видя, что девушка качается словно пьяная. И как хорошо, что тут есть к чему прислониться. Анжела прижалась к стене, почувствовав некоторое облегчение, и уставилась на Диму, не понимая для чего он схватил телефонную трубку.

– Алло, милиция? Считаю своим долгом сообщить вам. Только что на набережной Яузы произошло убийство, недалеко от моста. Приезжайте скорей, пока водитель иномарки не уехал с места преступления, – проговорил Дима и сразу же повесил трубку. Подошел к Анжеле, всматриваясь в ее бледное лицо.

– Неважно ты выглядишь, – сказал он девушке.

Анжела улыбнулась, но так, словно хотела расплакаться. Посмотрев на нее, Дима вздохнул:

– Ох уж эти женщины. Такой впечатлительный народ.

– Понимаешь… я первый раз вижу такое… – начала было Анжела оправдываться, но Дима махнул рукой, чтобы она не продолжала. Ни к чему это.

– Ладно. Пошли. – И опять схватив ее под руку, повел к залитому огнями проспекту Мира. Такси останавливать он не стал. Сейчас их бы вполне устроил частник, пожелавший колымнуть.

Так и произошло. Возле них остановился «Жигуленок». За рулем сидел мужик лет сорока. Увидев, что Анжела словно тряпичная кукла, он поинтересовался на всякий случай, прежде чем посадить их в машину:

– С вашей девушкой все в порядке? Какая-то она бледная.

– Да перебрала лишнего на вечеринке, – уверенно ответил Дима.

Водителя такой ответ как видно удовлетворил и больше за всю дорогу он уже не приставал с расспросами.

Костя Фомин пришел в себя оттого, что кто-то довольно сильно бил его по щекам. Открыл глаза и увидел здоровенного милиционера в бронежилете и с автоматом.

– Ну что, голубь, очухался? – радостно проговорил здоровяк мент, словно они с Фомой были большие друзья, и вот один друг после хорошей попойки приводит в чувство другого.

Костя хотел послать мента куда подальше, но язык точно одеревенел, отказывался повиноваться, поэтому вместо нормальных слов изо рта послышались непонятные звуки, которые стоящий перед ним мент воспринял по-своему и сказал, указав на Фому:

– Я ж говорю, он в ломак нажрался. Лыка не вяжет. Имя свое не помнит. В таком состоянии он кого хочешь, убить может.

Башка у Фомы болела так, что казалось, сейчас треснет пополам, как переспелый арбуз. И чтобы такого не произошло, он схватился за нее руками, силясь удержать обе половинки вместе, и застонал. И еще он не понимал, что происходит. Видел, вокруг много ментов. Все чего-то суетятся, а чего, зачем не понятно. И этот труп незнакомого мужика в его машине… Откуда он тут взялся? И вообще, хоть бы спросить у кого, что за хренотень тут.

– Еще какая хренотень, – сказал ему человек, представившийся следователем прокуратуры. – Может расскажите нам, за что вы этого человека убили? – кивнул следователь на труп Пита.

Фома медленно покачал головой. От этой качки башка заболела еще сильней. Он сморщился.

– Я…я не…е….

– Хотите сказать, что вы его не убивали? А тогда как вы объясните, зачем в своей руке держали пистолет. Ведь выстрел был совершен из него…

– Я…я не…

– И этого не знаете, значит? – с усмешечкой произнес следователь, просматривая паспорт Фомы. – Да, Фомин, на этот раз попали вы круто.

Причем, как оказалось, круче было некуда, как сам потом думал Костя Фомин, пытаясь разобраться во всем, что с ним произошло. Он помнил как приехал к блондинке с намерением трахнуть ее. Помнил, что выпил водки. А вот было ли у него что-то с Анжелой, не помнил. Все из памяти вылетело и как потом очутился на берегу Яузы да еще с трупом, он не мог объяснить.

Менты ухватились за версию, будто он находясь в сильной степени опьянения, проезжал по проспекту Мира, где и подобрал иностранца, гражданина Англии, с целью подвезти. Но потом в ходе возникшей ссоры, застрелил его.

– Какой иностранец? Какая ссора? – не понимал Фома. Но ментам, похоже, некогда было восстанавливать утраченные детали его памяти. Есть факт убийства. И есть человек, на которого улики указывают как на убийцу. Чего ж еще надо для справедливого правосудия?

Именно так решила судья, определив Косте Фомину меру наказания в восемь лет колонии строгого режима.

Анжела не хотела верить своим глазам, когда однажды услышав звонок, открыла дверь и увидела Костю Фомина.

– Привет, – улыбнулся Фома, при этом не забыв бросить настороженный взгляд в коридор.

– П…привет, – запнулась Анжела, соображая, каким образом Фома оказался у ее двери. Ведь Дима уверял ее, что Фому осудили и отправили под Красноярск. Теперь ей надо было быстренько продумать, как вести себя с ним. Хотя, чего тут думать? Вряд ли Фома в курсе, что она подлила ему в водку сильнодействующее вещество парализующее память. Не понятно, как он вообще оклемался после такой дозы. Но как и что произошло там у реки, он никогда не сможет вспомнить. Он находился в полном отрубе. А она будет изворачиваться, врать. Так надо, чтобы он ни в чем ее не заподозрил. Этот противный кретин. Только его и не хватало на ее голову. Но с другой стороны, может оно и к лучшему, что он пришел к ней. Этим он обнаружил себя, и теперь они с Димой знают, что Фома на свободе. А то бы, глядишь, стал потихоньку следить за ней. Вот тогда было бы намного хуже. Но Фома не стал, значит, он ни в чем ее не подозревает. Об этом обо всем Анжела успела подумать еще там в прихожей, когда только увидела его. Теперь же мучилась вопросом, зачем он притопал сюда? Ответ напрашивался сам собой. И причем один и как казалось самой Анжеле самый верный. Притопал он затем, чтобы разобраться, каким образом оказался в его машине труп. Только зря он с этим не к ней. Об этом ему бы лучше спросить Диму. Ах, Дима, Дима. Все просчитал. Только не просчитал такое скорое возвращение Фомы. И она не просчитала. Думала, встретила тупоголового бандюка, который только и может, что выколачивать деньги с коммерсантов и при этом размахивать перед их носом пистолетом. А оно все вон как закрутилось.

– Ты куда-то пропал?.. Даже не позвонил мне больше после нашей последней встречи, – проговорила Анжела, придав голосу некую обиду, как это сделала бы девушка, которую бросил парень после первой любовной ночи.

Он внимательно посмотрел ей в глаза. Они показались Фоме такими чистыми и преданными. Ну разве можно девушку с такими глазами заподозрить в чем-то? Вот так с порога не стал раскрываться, что зашел он к ней лишь потому, что деться ему сейчас просто некуда. После побега из зоны, кое-как добрался до Москвы, но домой не пошел. Знал, что менты будут пасти его там. Но не по подвалам же скитаться, как бомжу. Первое время надо где-то отсидеться, смыть с себя грязь. Документами он обзавелся. Паспорт вытащил у пьяного мужика на вокзале. Вряд ли тот вспомнит, как и где это случилось. Его Фома усадил в электричку и тот уехал, хотя может ему вовсе и не надо было никуда ехать.

– Я в командировке был, – пошутил Фома. Впрочем, шутка получилась не слишком остроумной. Ну, какая может быть у него командировка? А, впрочем, какая для Анжелы разница.

– К тебе можно? Или у тебя кто-то есть? – через плечо девушки, Фома бросил настороженный взгляд в коридор.

– Да ты что. Никого у меня нет. Заходи, – как бы с неохотой произнесла Анжела. Не имела никакого желания, чтобы он зашел, но и выпроводить его вот так сразу не могла. Да и надо ли? Теперь ее мысли переключились на то, чтобы как-то сообщить о приходе Фомы Диме. Вот уж он обрадуется. Хотя если разобраться, Фома – это ее выбор. Она подыскала его, и как оказалось, не слишком удачно. Ведь тогда она спросила Диму, почему он сам не может убить этого англичанина Пита.