Трава зелёная - Александр Валерьевич Решетников

тихо слинял из дома. Походу не я один. У Прасковьи неожиданно нашлись дела в бане, в которой по совместительству находилась прачечная.

— Слышь, Прасковья, а чего это Мария Васильевна так осерчала? — спрашиваю женщину, остановившись возле бани.

— Как тут не осерчать, Леонид Иванович? Готовить давно пора, а Марфа пропала и на зов не откликается. Оказывается, у вас сидит… Хорошо, что там дети были.

— В смысле? — опешил я.

— А вот такой и смысл, господин учитель, — ответила женщина и отвернулась, всем своим видом давая понять, что продолжать разговор не намерена.

Это что, Мария Васильевна заподозрила свою холопку в блуде? Или ко мне приревновала? М-да, ничего не понятно.

— Слышь, Прасковья, а ты вязать умеешь?

— Вы, господин учитель, меня обидеть хотите? — женщина развернулась всем корпусом в мою сторону и упёрла руки в бока.

— Зачем, обидеть? — я недоумённо уставился на Прасковью. — Просто спрашиваю…

— А вот не надо просто спрашивать, — и нос кверху задрала.

— Ох, ё… — я даже растерялся. — А как надо, сложно, что ли? Сначала песню спеть, потом сплясать, да?

— Ничего не надо! Любая порядочная женщина умеет вязать, — и снова нос кверху.

— Хм… Судя по твоим словам, у непорядочных женщин с вязанием существуют какие-то проблемы? Кстати, а в Боровске много непорядочных женщин? — усмехаюсь, а сам думаю: «Интересно, кого она имела в виду? Неужели проституток? Разве они здесь есть? А чего тогда Белкин говорил про центр староверов?»

Зря я задал этот вопрос. Бабам только дай языком почесать. В результате я узнал… Нет, не про проституток. Про дворян, с которыми Белкины находились, так сказать, в контрах. А раз дворяне в контрах, то и дворня друг с другом на ножах. Заодно сплетница прошлась по некоторым купчихам и мещанкам. М-да, оказывается много в Боровске женщин, которые не умеют вязать… Это, конечно, печально, но мне совершенно неинтересно. Я-то задавал не праздный вопрос. На дворе конец ноября. Зима, считай. А моя одежда напоминает театральный гардероб. Я хочу не гольфы и короткие штанишки, а что-нибудь практичное. Шерстяные гамаши, хотя бы. До термобелья пока ещё, как Ленину до коммунизма, поэтому ориентируюсь на местные возможности.

А ещё хочу свитер. Моя девушка… Уже бывшая девушка, умела вязать прекрасные свитера, а ещё носочки, шапочки, варежки и прочие тёплые приблуды. Научилась, между прочим, благодаря роликам из интернета. Я тоже много чего оттуда почерпнул. По крайней мере, вполне чётко представляю процесс создания некоторых вещей. Визуальная память у меня хорошая. Вот и хочу нарисовать Прасковье эскизы, а она по ним свяжет всё необходимое. А ещё хочу некий аналог джинсов и высокие зимние ботинки. В валенках чувствую себя, как панда какая-то. Правда, в одном из баулов я нашёл сапоги, но они, сука, оказались маленькими! Тем более не соответствуют названию «зимние». Если только надевать вместе с тёплыми портянками. Но, как я уже сказал, они и без портянок не лезут на мою ногу. Придётся продать или обменять. А ещё можно подарить. Тому же Прохору, например. Ему в самый раз будут. А вот Емельяну не полезут, голени у него слишком здоровые.

— Я так понял, что ты, Прасковья, первая мастерица в Боровске? — принимаю решение прекратить ненужный трёп.

— Ну, уж скажете, первая… — зарделась баба, как невеста на выданье. — Мария Васильевна лучше меня вяжет.

— А она что, умеет? — удивляюсь.

— Конечно, умеет! — неподдельно возмутилась Прасковья.

Понятно, приписываем Марию Васильевну к порядочным женщинам. Думаю, лучше с ней обговорить мой будущий гардероб. А то стоящая передо мною «артистка» только и умеет, что играть эмоциями. Хотя…

— Прасковья, а ты петь умеешь?

— Э-э… — видать сбилась с мысли. — Умею.

— Споёшь мне на ночь колыбельную? А то я без них засыпаю плохо.

— Нее, — качает головой после короткой заминки. — Колыбельные пусть Марфа поёт, у неё лучше получается.

— Марфе ко мне нельзя. Мария Васильевна снова ругаться будет. А ещё у неё муж ревнивый. Давеча с шилом на меня кинулся. Хорошо, что Иван Данилович рядом оказался. А что я сделал? Всего лишь сказал, что у Марфы глаза красивые…

— Чё, правда, что ли?! — опешила баба.

— Ага, — тяжело вздыхаю и развожу руками. — Ладно, идти мне надо… — развернулся и пошёл, зародив в голове «артистки» новую порцию слухов. Ну, а что? Такой талант необходимо развивать…

От бани я не сразу направился в конюшню. Решил пройтись по двору. Оценить, так сказать, с профессиональной точки зрения. А то прошлый раз, когда Белкин проводил для меня экскурсию, мысли совсем другим были заняты.

Ну, что тут можно улучшить? Опираясь на уже полученный опыт, прежде всего, необходимо перестроить туалет. В доме есть мужчины, женщины, дети, а кабинка всего одна. Да и выглядит слишком хлипко, щели повсюду. Прямо, как за забором. Особой разницы не видно. Короче, никакого удобства и комфорта.

Сам дом тоже надо переделывать. А ещё лучше новый рядом поставить. Тем более площади позволяют. У каждого ребёнка должна быть отдельная комната. А ещё требуется помещение, где бы имелась возможность заниматься физическими упражнениями. Спортзал, так сказать. Вот сейчас, где заниматься? Месить снег с навозом на скотном дворе? По мне, так занятие сомнительное. И снова возвращаюсь к устройству санитарно-технических устройств. Чем бегать на двор, проще в доме провести канализацию. Заодно рукомойник установить. Сделать его нетрудно. И света надо побольше. А то окна маленькие, да и то лишь там, где без них полная жо… чёрная дыра. И почему стеклят слюдой? Неужели со стеклом проблемы? Допустим, ещё не научились делать плоские стандартные листы. Но выдувать стекло всяко умеют. Трудно, что ли пропустить через вальцы? М-да, в голове куча вопросов, а спросить ответа не у кого.

Помещения для животных мне тоже не понравились. Слишком убого и грязно. Скотину необходимо содержать в чистоте. А то ухаживают только за лошадьми… Свиньи, между прочим, любят порядок не меньше. Был я как-то у одного фермера на предприятии. Он хрюшек разводил. Так вот, когда месячных поросяток забирают у свиноматки, то селят их в отдельные вольеры, которые по чистоте с аптекой можно сравнить. Сама свиноматка тоже живёт припеваючи. Её моют, делают массаж, включают приятную музыку… Всё правильно, здоровая мама, здоровые дети.

Пока гулял по подворью, откуда-то приехал Емельян. Оказалось, что он ездил на реку за водой. Несмотря на то, что возле дома имелся деревянный колодец, бородач раз в день совершал вояж на Протву. На санях, в которые был запряжён один мерин, размещалась здоровенная бочка, литров на двести, не меньше. Понятно, воды надо много: кушать варить, стирать, скотину поить.