Это странное волшебство - Мэри Стюарт

«Тогда не беспокойтесь. Промолчу».

Пауза. «Так просто?»

«Я же сказала. Ради вашего отца. И Марии. Только…»

«Что?»

«События случаются по три, говорят, и если что-нибудь произойдет с Ад они…»

Он засмеялся. «Ничего, обещаю! Не могу взять на себя ответственность и повредить такое произведение искусства! Ну… – Он это протянул, как вздох облегчения. Потом заговорил нормальным голосом: – Не должен вас задерживать. Бог его знает сколько времени, а вам надо домой с этим вашим сокровищем. Извините, что не заметил его утром и послужил причиной получасовых мучений вашей сестры… И извините, что напугал. Сказать, что я благодарен, – неправдоподобное преуменьшение. Можно проводить вас домой?»

«Не нужно, спасибо. И вам ведь нужно помочь Адони?»

«С ним все в порядке. Слышали сигнал?»

«Сигнал? Но не было… Неужели крик совы? Нет, правда! Это был Адони?»

«Он. Друг-разбойник дома вместе со своей добычей. Поэтому пошли. Отведу вас домой».

«Нет, правда…»

«Пожалуйста. В конце концов в лесу темно, а вы понервничали, правда?»

«Я нервничала? Конечно, нет!»

«Тогда зачем же вы так неслись?»

«Потому что… – Я замерла. Дельфин. Забыла про него. Ветер, дельфин сохнет на берегу. – Очень поздно, Фил беспокоится. Не волнуйтесь, сама дойду, спокойной ночи».

«Лучше мне отвести вас домой. И насчет лодки вы правы, лучше, чтобы утром она была у меня под рукой. Отведу ее под сосны. – Я даже слегка застонала, он услышал. – Минуточку. Вы узнали обо мне больше, чем мне бы хотелось. Пора и вам немножко побыть честной. Вы встретили кого-то в заливе?»

«Нет».

«Видели кого-нибудь?»

«Нет».

«Тогда почему вы не хотите, чтобы я туда шел? Послушайте, я должен знать. Когда-нибудь скажу, почему. Черт возьми. Мне приходится вам доверять, почему бы вам не довериться мне для разнообразия? От чего-то вы бежали, как заяц перед гончими. От чего? Или скажете, или я пойду и сам посмотрю. Ну?»

«Дельфин».

«Что дельфин?»

«В заливе».

«Предполагается, что я пойду стрелять в него посередине ночи? Сказал я вам, что не прикасался к зверю! Послушайте, у вас был жуткий день, вы устали и испугались. Никто вашего дельфина не тронет, поэтому вытирайте глаза, и я отведу вас домой. Он может сам за собой присмотреть».

«Не может. Он на берегу. На песке. Не может слезть».

«Господи, но вы же не думаете до сих пор, что я причиню ему вред… – И тут до него дошло. – На песке? Хотите сказать, что он на берегу?»

«Да. Далеко. Он умрет. Я пробовала и пробовала его сдвинуть, но не смогла. Побежала за веревкой, вот почему спешила. Если он будет без воды долго, ветер высушит его, и он умрет. И все это время мы теряем…»

«Где он?»

«С другой стороны, под соснами. Что вы? Ой? Что вы делаете?»

Он схватил меня за руку и развернул. «Не волнуйтесь, это не нападение. Слушайте, в моей лодке есть веревка. Я спущусь, возьму ее и приду, как смогу быстро. Бегите к своему дельфину и ждите. Он с вашей помощью проживет еще двадцать минут?.. Хорошо. Мы вместе сможем, не волнуйтесь. Но… Потише, пожалуйста, ладно?» Я не успела ответить, он ушел, ветки зашумели ему вслед.

9

Небыло времени сомневаться и задавать вопросы. Этим можно заняться позже. Я подчинилась, понеслась опять вниз по тропинке на берег, через бледный песок, туда, где большое тело лежало так же неподвижно. Темный глаз смотрел. Жив. Я прошептала: «Теперь все в порядке, он идет», – и опять начала черпать морскую воду и поливать дельфина. Не хотела думать ничего конкретного о том, кто идет, это тоже можно оставить на потом.

Он появился быстрее, чем я ожидала. Маленькая моторная лодка выскочила, задрав нос. Мотор не шумел, только весла шлепали по воде, а лодка уверенно неслась вдоль залива. Ветер и шум моря заглушали все звуки. Гэйл-млад-ший вылез, приткнул лодку к молодой сосне и оказался около меня на песке с мотком веревки в руке. «Боже мой! Как он сюда попал?»

«С ними бывает. Я читала. Иногда их шторм выбрасывает, а иногда ориентация нарушается или что-то в этом роде, они прыгают и, прежде чем что-то поймут, уже и на берегу. Нам повезло, что прилив небольшой, а то вода могла бы быть в милях отсюда. Можете его подвинуть, как по-вашему?»

«Попробую. – Он походил вокруг зверя. – Несчастье в том, что не за что ухватиться. У вас был фонарь?»

«Уронила, когда вы на меня напали в лесу».

«Да, вспомнил. В лодке есть… Хотя нет, обойдемся. Попробуете взяться с другой стороны?»

Вместе мы попытались поднять дельфина. Получилось немножко, мы его смогли протащить примерно на фут к воде. Но он нас подвел. Наверное, испугался незнакомого мужчины или мы ему сделали больно, терли об песок и камни, но он начал извиваться и дергаться, так что дальше фута ничего не получилось. Я совсем замучилась. Макс Гэйл тяжело дышал.

«Ничего хорошего. – Он выпрямился. – Он весит тонну, все равно как таскать бомбу. Нужна веревка. Она его не поранит?»

«Не знаю, но придется попробовать. Он умрет, если здесь останется».

«Похоже на то. Хорошо, помогите обвязать в узком месте у хвоста».

Дельфин лежал, как бревно, медленно водил глазами, пока мы возились с его хвостом. Без фонаря было невозможно понять, но мне показалось, что глаз не такой яркий, как раньше. Хвост был тяжелым и холодным, как что-то совсем мертвое. Зверь мускулом не шевельнул, что бы мы ни делали. «Он умирает, – сказала я захлебываясь. – От сопротивления он совсем замучился». Я вытерла глаза тыльной стороной руки и продолжила работу. Веревка была жуткая, а хвост дельфина испачкался в песке.

«Рвете на себе волосы, да?»

Я посмотрела на Макса Гэйла, а он возился с петлей. Не грубил, просто думал о чем-то другом. Плевать ему на дельфина, просто хочет закончить это дело и вернуться к своим темным ночным занятиям. Ну и чего придираться? Спасибо, что вообще пришел. Но какой-то застарелый инстинкт самозащиты заставил меня сказать довольно едко: «Похоже, будете вполне счастливы в этой жизни, если сможете стоять в стороне, смотреть, заниматься своим делом и позволять другим как угодно увечить себя и друг друга. Будете притворяться перед собой, что беспристрастны, терпимы и все такое прочее, а потом вдруг заметите, что мертвы, да и вовсе не жили никогда. Живым больно».

«Поэтому вы решили разбивать сердце над животным, которое даже не узнало вас и никогда не узнает?»

«Кому-то должно быть дело. И он меня узнает, он хорошо меня знает».

Он пропустил это мимо ушей. «Вот и все, лучше сделать не могу. Надеюсь только, что мы сможем это снять, прежде чем он наберет скорость в шестьдесят узлов… Ну все. Готовы?»

Я бросила пальто на песок, скинула босоножки и встала рядом с Гэйлом. Вместе потянули веревку. Ничего странного я не видела в том, что мы стояли рядом, соприкасались руками, работали вместе так естественно, будто делали это всю жизнь. Но прикосновение его руки я ощущала очень сильно.

Дельфин подвинулся на дюйм или два, еще на дюйм, на фут. Его так оказалось даже тяжелее тащить, ему, наверное, было больно, веревка, наверное, резала кожу…

«Отпускаем», – сказал Макс Гэйл. Мы расслабились.

Я отпустила веревку. «Пойду посмотрю. Так боюсь, что…»

«Проклятье!» Это завопил Гэйл, когда дельфин неожиданно рванулся вперед, дергая хвостом, раскидывая песок. Веревка затрещала в руках Гэйла, он попытался устоять на месте.

Я подбежала обратно: «Извините! Ой, что это?» Он обмотал веревку вокруг правой ладони и запястья, а левую руку поднял вверх, сжал, будто ему больно, я вспомнила, как он смотрел на нее наверху. Должно быть, поэтому ему так тяжело и было привязывать веревку, и он не смог двигать дельфина. «У вас рука болит?»

«Нет. Извините, чуть не упал. По крайней мере, он наверняка жив. Приступаем, нужно еще попробовать, пока он совсем не испугался». Он снова схватился, и мы еще раз попробовали. На этот раз дельфин не шевелился, лежал, как покойник, двигался медленно-медленно. Мы достигли того места, с которого он сорвался, но потом застрял, и невозможно было сдвинуть его с места. Гэйл остановился и вытер пот с глаз. Левая рука отцепилась от веревки и беспомощно повисла.

«Послушайте, это займет всю ночь, – сказала я. – А мы не можем… Я имею в виду, что лодка, может быть, его сдвинет… мотором? – Он так долго молчал, что я занервничала и быстро заговорила: – Да ладно, я понимаю, я… Просто подумала, если Адони действительно в безопасности и добрался, это уже не важно. Забудьте. Вы были очень великодушны, что позволили себя этим вообще обеспокоить. Может быть… Если я просто побуду здесь всю ночь и буду его поливать, если бы вы могли… Как вы думаете, вы можете позвонить Фил и сказать? Ну, что видели меня с террасы и спустились? И конечно, вы спуститесь утром, когда это будет неважно, с лодкой или с Адони… – Он повернулся и смотрел на меня. Тень на фоне звезд. – Если вам не трудно».

«Воспользуемся лодкой сейчас, – сказал он резко. – Как сделаем, привяжем веревку к носу, а потом медленно поедем назад?»