Зона магов - Ник Перумов

- Не слишком-то гостеприимны господа мудрецы... - вздохнул Исайя.

Твердислав пожал плечами. Его эти самые мудрецы не интересовали вовсе.

- Да и я к ним не рвусь, - вдруг сказал Исайя. - Просто нам нужна информация об этом мире, как можно больше информации, а наш бедный друг Кео, увы, всего лишь мальчишка, и многого знать не может.

- Например? - переспросил Твердислав.

- Например, где женщины? Ты заметил, что ни на улицах, ни в таверне ни одной женщины? И еще - ты заметил, что нигде нет ни одного ребенка младше двенадцати лет - то есть наших, земных двенадцати лет?

- Тоже мне, вопрос, - проворчал Твердислав. - Дети - с матерями. А женщинам просто не позволяют высовывать нос на улицу. На Земле тоже ведь было нечто подобное!

- Было, - легко согласился Исайя. - Но даже самый воинствующий ислам не отменял в языке понятие “мать”. А наш Кео и не подозревает о существовании такого слова.

- Так спроси его, откуда берутся дети, - ухмыльнулся Твердислав.

Исайя укоризненно поднял бровь.

- Мой юный недоверчивый друг, это я у него попытался расспросить еще в самую первую ночь нашего знакомства. И помнишь ту фразу о “кормящей”, которую мне удалось из него выжать?

- Сам ведь говорил - есть много странных обычаев...

- Обычаев - да. Но в основополагающих понятиях различий существенно меньше. У ряда отсталых племен на Земле практиковалось общественное воспитание детей, однако...

Твердислав помотал головой.

- Потом, координатор, прошу тебя, ладно? Мне, честно говоря, кажется, что все это несущественно. Какая нам разница, общественно здес воспитывают детей или нет, какими правами пользуются женщины и так далее? Что до меня, я хочу отыскать путь назад... пусть даже к Великому Духу, но оставаться здесь я не могу. Бессмысленность хуже смерти. А смысла существовать здесь я не вижу.

- А как же твой неугомонный дух исследователя?! - вскричал Исайя. - Неужели тебе не интересно...

Твердислав отрицающе покачал головой.

- В былые годы нам было не до странствий, координатор. Слишком много приходилось сражаться. Клан превыще всего - так меня учили... и, наверное, правильно. Великий Дух не снял с меня им возложенную миссию, а, значит, я должен или вернуться назад, или умереть, пытаясь это сделать. Таков уж я, ничего не поделаешь, - он развел руками.

Исайя вздохнул и кивнул.

- А мне вот интересно, - вдруг признался он. - И я тоже ничего не могу с собой сделать. Но, помимо интереса, есть, друг Твердислав, и кое-что еще. Помнишь мои слова о Зле?

Юноша кивнул.

- Меня не оставляет мысль отыскать это зло и покончить с ним, - вполголоса признался координатор.

- Зачем? - угрюмо спросил Твердислав. - Как говаривал наш Учитель, пусть мертвые сами погребают своих мертвецов. Зло этого мира - само по себе, мы - сами по себе. Мы дрались с лесом, когда он напал на нас. Но искоренять его - по-моему, прости, это глупость. Мы вот с Джей тоже... пошли бороться со злом... - голова парня опустилась совсем низко. - Выручать Лиззи... А чем все кончилось? Джей сошла с ума и сожгла всю планету. Эх, если б я знал!.. Так что пусть уж здесь все остается как есть. Хватит, нагеройствовался я уже. Ничего хорошего из этого не получилось.

- Я понимаю тебя, - в задумчивости отозвался Исайя. - Что ж, можно сказать, кое в чем ты меня убедил. Но поговорить с мудрецами все равно полезно. Если уж ты намерен плести заклятье выхода, полезно будет узнать, какие волшебные силы вообще действуют здесь, и нет ли какого-нибудь знаменитого своей святостью источника силы?

- А зачем источнику силы святость?

- Я запретил тебе прибегать к магии, иначе как лишь для собственного спасения, когда исчерпаны все иные возможности, - мрачно ответил координатор. - Я ощущаю зло, вождь Твердислав, могучее и ждущее, наделенное силой и могущее эту силу использовать. Берегись, враг, идущий по следу...

- По какому следу?

- Фигуральное выражение, прости. Так вот, враг хитер и коварен, он пускается на различные уловки, лишь бы подчинить тебя себе и заставить тебя выполнять его волю. Для этого он может даже на первых порах помочь тебе в чем-то малом, например, дать силу твоему заклинанию... - Погоди, - едва не задохнулся Твердислав, - так ты считаешь, что то мое заклятье... Но зачем врагу мне помогать? И вообще - что это за враг такой? Что ему надо? Если он - какое-то там зло этого мира - какое ему до нас дело, а нам, соответственно, до него?

- Нам-то до него, может, дела и нет, да вот ему, похоже, от нас что-то понадобилось... - развел руками Исайя.

Твердислав раздраженно дернул щекой, смахнул пот с лба. - По-моему, это все сказки. Что ж, тогда получается, что мое заклятье черпало силу не от Великого Духа? От какого-то местного “врага”? Это, знаешь, уже слишком. Не верю. Очень уж сложно.

- Сложно, это верно. И умножать сущности сверх необходимого тоже не стоит. Но что мы торчим тут на солнцепеке? Лезем вверх, иного способа тут, по-моему, не предусмотрено.

Твердислав молча кивнул и двинулся к лестнице. Исайя прав - сидеть в холодке куда лучше, чем париться под невидимым лиловым солнцем - или как тут его называют?..

Оказалось, что никак. Понятие Солнца в языке аборигенов отсутствовало тоже, - пояснил юноше Исайя.

Они полезли вверх. Исайя впереди, за ним Кео и Тведислав - замыкающим. Лестница трепыхалась и дергалась в руках, точно пытающаяся вырваться рыба, только что вытащенная из сети. Посыпанная зеым песком земля плавно уходила вниз, перед глазами маячила ноздреватая, изрытаю глубокими трещинами и расщелинами поверхность гриба; Исайя спросил Кео о смысле знаков, что покрывали стены, однако мальчишка ничего не мог сказать, кроме лишь того, что это - священные символы, язык великих посвященных. Но вопрос же о том, чем занимаются мудрецы, он ответил лишь тем, что прижал руку ко рту и отчаянно замотал головой. Но вопрос Исайи, почему же он тогда не боится идти к этим самым мудрецам, Кео ответил, что его новые господа-товарищи (именному этому словосочетанию был, оказываеся, наиболее близок их нынешний статус), не испугавшиеся лучших бойцов рода Кеосов и не cпасовавшие перед ними, прорвавшиеся через Жрущий Лес и не отступившие перед Смертной Смертью, без сомнения, легко справятся и с колдунами. Было в этом что-то от наивной веры неофита в силу только что познанных им богов...

Наконец они поднялись на такую высоту, что смотреть вниз избегал даже Твердислав. Веревочная лестница довела их до края шляпки и кончилась. Перед глазами расстилалась неровная бугристая поверхность, время от времени по ней прокатывалась быстрая судорожная дрожь. Раскаленная, “крыша” чувствительно обжигала босые ноги, так что Исайя тотчас же принялся подпрыгивать, отплевываться и шипеть. Одному только Кео все это было нипочем. Трое спутников медленно двинулись от края к середине “крыши”. Вскоре она стала понижаться, люди шли под уклон - к узкому отверстию в самой середине. Из темной дыры тянуло везесущим здесь запахом гнилья, однако Твердислав уже настолько притерпелся к нему, что почти не обращал внимания. Дыра входа не была ничем прикрыта, очевидно, дождей тут или не выпадало вовсе, или ими решили пренебречь. Возле входа не стояло стражи, само отверстие не было ничем перегорожено, и все-таки что-то удерживало Твердислава от того, чтобы лезть внутрь - даже со всеми мыслимыми предосторожностями. Ведунское чутье, как говаривали в кланах. Он, бывший вождь, конечно, многое забыл - но уж что помнил, что уцелело в огненной купели - то помнил накрепко.