Маленькая Фадетта - Жорж Санд

Долго сохранить тайну нѣтъ никакой возможности. Въ одинъ воскресный день Сильвинэ, проходя вдоль стѣны кладбища, услышалъ по другую сторону, въ двухъ шагахъ отъ него, голосъ своего близнеца. Ландри говорилъ шепотомъ, но Сильвинэ такъ зналъ его голосъ, что могъ угадать всякое слово, невнятно произнесенное.

— Отчего ты не хочешь танцовать? — спрашивалъ онъ у своей незнакомой спутницы, ты все уходишь послѣ обѣдни. Никто не осудитъ, что мы вмѣстѣ танцуемъ, вѣдь не знаютъ, что мы постоянно съ тобой видимся. Не подумаютъ приписать это моей любви, а просто рѣшатъ, что я хочу посмотрѣть, умѣешь-ли ты еще танцовать?

— Нѣтъ, Ландри, нѣтъ, — отвѣтилъ чей-то голосъ; Сильвинэ его не узналъ, потому что Фадетта все скрывалась и онъ давно ее не слышалъ, — пусть меня совсѣмъ забудутъ; а если мы попробуемъ одинъ разъ, намъ захочется продолжать каждое воскресенье и опять станутъ про насъ болтать. Вѣрь мнѣ, наши бѣдствія начнутся съ того дня, какъ узнаютъ про нашу любовь. Я лучше уйду, а ты приходи ко мнѣ вечеромъ, когда вернешься отъ своихъ.

— Тоска какая! никогда мы не танцуемъ, — отвѣтилъ Ландри;— вѣдь прежде ты такъ любила танцы, милочка, ты всегда была граціознѣе всѣхъ. Какое мнѣ было бы удовольствіе — держать твою ручку и кружить тебя въ моихъ объятіяхъ, ты такая ловкая и гибкая! Только ты не должна ни съ кѣмъ танцовать, кромѣ меня.

— Вотъ этого-то и не надо, — возразила она. — Вижу, что ты самъ хочешь повеселиться, мой добрый Ландри. Пойди, потанцуй, я буду за тебя счастлива и терпѣливо буду дожидаться твоего возвращенія.

— Ты слишкомъ терпѣлива, — безпокойно прервалъ Ландри;— я бы скорѣй согласился, чтобы мнѣ отрубили ноги, чѣмъ пойти приглашать дѣвушекъ и цѣловать ихъ, если онѣ мнѣ не нравятся, я бы это не сдѣлалъ ни за какія деньги!

— А вѣдь мнѣ бы пришлось танцовать со всѣми и цѣловать ихъ, — возразила Фадетта.

— Нѣтъ, тогда лучше не оставайся, — перебилъ Ландри, — я не позволю тебѣ цѣловаться.

Сильвинэ не слыхалъ ихъ разговора дальше, шаги удалялись. Не желая, чтобы братъ его обвинялъ въ подслушиваніи, онъ вошелъ въ кладбище и подождалъ, пока Ландри пройдетъ мимо него.

Это открытіе пронзило сердце Сильвинэ, какъ ударъ ножа. Онъ не старался узнать, кого такъ страстно любилъ Ландри. Достаточно было и того, что есть на свѣтѣ такое существо, для котораго братъ забывалъ его. Больнѣе всего было сознаніе, что Ландри съ нимъ не откровененъ.

— Онъ мнѣ не вѣритъ, — думалъ онъ;— конечно, это она виновата. Она подъучиваетъ его меня остерегаться и ненавидѣть. Теперь мнѣ ясно, отчего онъ такъ скучалъ дома и такъ неохотно гулялъ со мной. Я все думалъ, что онъ предпочитаетъ одиночество и рѣдко ходилъ съ нимъ. Съ этого дня я совсѣмъ не буду мѣшать ему. Я и вида не подамъ, что узналъ его тайну, это только разсердитъ его. Пока онъ будетъ торжествовать, что онъ, наконецъ, избавился отъ меня, я буду страдать втихомолку.

Сильвинэ поступилъ, какъ думалъ: онъ не только не удерживалъ брата, но самъ уходилъ изъ дома, чтобы ему не мѣшать. Онъ спасался въ фруктовый садъ и тамъ предавался своимъ мечтамъ. Онъ упорно отказывался идти въ деревню, боясь встрѣтиться съ своимъ близнецомъ.

— Если я встрѣчу тамъ Ландри, — думалъ онъ, — онъ вообразитъ, что я за нимъ слѣжу и намекнетъ мнѣ, что я лишній.

Постепенно вернулось его старое горе, отъ котораго онъ было вылечился. Теперь оно возвратилось съ удвоенной силой и невольно отразилось на его лицѣ. Мать старалась узнать причину его печали, но онъ стыдился сознаться, что въ восемнадцать лѣтъ онъ не сталъ умнѣе, чѣмъ въ пятнадцать, и упорно молчалъ на ея вопросы.

Это спасло его отъ болѣзни; Богъ никогда не покидаетъ твердыхъ духомъ, старающихся скрыть свои страданія. Бѣдный близнецъ всегда былъ блѣденъ и задумчивъ, часто страдалъ лихорадкой и всю жизнь остался слабымъ и хилымъ на видъ. Работа утомляла его, но онъ старался превозмочь свою слабость, зная, что трудъ полезенъ; да и при томъ не хотѣлось ему огорчать отца своей лѣнью. Поэтому онъ иногда брался за работу не по силамъ и на другой день лежалъ больной.

— Сильвинэ никогда не будетъ хорошимъ работникомъ, хотя онъ старается и не щадитъ себя, — говорилъ отецъ Барбо. — Я не отдамъ его въ услуженіе, а то онъ навѣрно заморится. Господь не создалъ его сильнымъ, я постоянно бы за него мучился, если бы онъ поступилъ къ чужимъ.

Мать Барбо вполнѣ соглашалась съ мнѣніемъ мужа. Она всячески старалась развлечь Сильвинэ, совѣтовалась со многими докторами; одни сказали, что ему надо беречься и пить побольше молока; другіе, наоборотъ, велѣли ему много работать и пить крѣпкое вино. Мать Барбо недоумѣвала, кого послушаться.

Къ счастью, она не послѣдовала ни одному изъ этихъ совѣтовъ. Сильвинэ такъ и пошелъ по дорогѣ, начертанной ему Богомъ, и не встрѣчалъ никакихъ извилинъ. Онъ влачилъ свое горе довольно тихо, пока внезапно не обнаружилась любовь Ландри, и Сильвинэ сталъ страдать отъ печали брата.

Открыла тайну и Маделонъ. Она сыграла злую шутку, хотя и совсѣмъ неожиданно узнала про любовь Ландри къ Фадеттѣ. Позабыла она его очень скоро, потому что никогда серьезно не любила. А все-таки въ глубинѣ сердца она сохранила затаенную злобу противъ Фадетты и ждала первая случая, чтобы отомстить имъ обоимъ. Въ женскомъ сердцѣ самолюбіе оставляетъ больше слѣдовъ, чѣмъ сожалѣніе.

Вотъ какъ все произошло. На самомъ дѣлѣ Маделонъ была изрядной кокеткой, хотя и славилась своимъ поведеніемъ и строгостью къ парнямъ. Она и на половину не такъ хорошо себя держала, какъ бѣдный сверчокъ, котораго всѣ строго осуждали. За ней ухаживали три молодыхъ человѣка, кромѣ Ландри, но она предпочитала своего двоюроднаго брата, младшаго сына отца Кайлло изъ ла-Приша. Она такъ обнадежила его, что пришлось ей согласиться, изъ страха какой-нибудь выходки Кадэ Кайлло, назначить ему свиданіе въ томъ самомъ голубятникѣ, гдѣ скрывались Ландри съ Фадеттой.

Кадэ Кайлло напрасно всюду искалъ ключа отъ голубятника, Ландри всегда держалъ его у себя въ карманѣ; спросить онъ не рѣшался, не имѣя основательныхъ причинъ для объясненія своего желанія. Всѣ и забыли про ключъ. Кадэ Кайлло вообразилъ, что онъ потерялъ или что отецъ держалъ его въ связкѣ ключей; не долго думая, онъ не постѣснялся выломать дверь. Какъ разъ въ то время Ландри съ Фадеттой сидѣли въ голубятникѣ; влюбленныя парочки смутились, увидавъ другъ друга, и рѣшили скрыть свою встрѣчу отъ всѣхъ.

Но ревность и злоба проснулись въ Маделонъ, когда она увидѣла такое постоянство Ландри, самаго красиваго и славнаго парня, къ маленькой Фадеттѣ. Она задумала имъ отомстить. Она не посвятила въ свой замыселъ Кадэ Кайлло, такъ какъ знала, что онъ человѣкъ порядочный и честный; она взяла себѣ въ помощницы своихъ двухъ молоденькихъ подругъ. Онѣ были обижены равнодушіемъ къ нимъ Ландри, онъ никогда не приглашалъ ихъ. Потому онѣ стали внимательно слѣдить за каждымъ шагомъ маленькой Фадетты и скоро узнали все. Подкарауливъ ихъ раза два вмѣстѣ, онѣ пустили слухъ, что Ландри свелъ дурное знакомство съ Фадеттой. Клевета распространилась съ поразительной быстротой. Всѣ дѣвушки приняли живое участіе въ этомъ дѣлѣ; когда рѣчь идетъ о красивомъ и богатомъ мальчикѣ, который заинтересованъ другой, всѣ оскорбляются и съ удовольствіемъ стараются уязвить и унизить ненавистную соперницу. Обида и злость женщины не имѣютъ предѣловъ.

Черезъ двѣ недѣли послѣ приключенія въ башнѣ. Жако рѣшительно всѣ, отъ мала до велика, старые и молодые, только и говорили о любви Ландри къ Фадеттѣ-сверчку, а про приключеніе въ башнѣ съ Маделонъ они умалчивали. Умная дѣвушка постаралась себя выгородить и представлялась, что ее удивляла эта новость будто не она была виновата и первая не разсказала ее потихоньку.

Слухъ дошелъ и до матери Барбо. Она встревожилась и опечалилась, но не рѣшилась сказать мужу. Впрочемъ, онъ скоро все самъ узналъ изъ другихъ источниковъ. Сильвинэ съ грустью увидѣлъ, что тайна брата разглашена, несмотря на всѣ его усилія скрыть ее.

Однажды вечеромъ Ландри собрался уйти изъ Бессонньеры, по обыкновенію, очень рано. Тогда отецъ сказалъ ему при матери, сестрахъ и близкихъ:

— Не торопись уходить, Ландри, мнѣ надо съ тобой поговорить. Подожди, пока не придетъ твой крестный отецъ. Я хочу съ тобой объясниться при всѣхъ тѣхъ, кто принимаетъ въ тебѣ живое участіе.

Когда дядя Ландришъ явился, отецъ Кайлло заговорилъ такъ:

— Вѣроятно, мои слова тебя сконфузятъ, сынокъ Ландри, вѣрь, мнѣ самому непріятно это объясненіе при всей семьѣ. Но надѣюсь, что это послужитъ тебѣ хорошимъ урокомъ, ты исправишься и забудешь всѣ твои выдумки. Оказывается, что ты свелъ дурное знакомство со дня св. Андоша, скоро ему будетъ ровно годъ. Мнѣ еще тогда это замѣтили, до того всѣхъ удивило твое поведеніе; ты весь вечеръ танцовалъ съ самой некрасивой, грязной и невоспитанной дѣвушкой во всей странѣ. Я не одобрилъ твоего поступка, но не сдѣлалъ тебѣ замѣчанія, потому что приписалъ эту выдумку шуткѣ и забавѣ. Не слѣдуетъ глумиться надъ дурными людьми и еще болѣе увеличивать ихъ стыдъ, обращая на нихъ всеобщее вниманіе. Увидѣвъ тебя очень грустнымъ на слѣдующій день, я подумалъ, что ты самъ это понялъ и упрекаешь себя, вотъ почему я ничего не сказалъ. Но, съ недѣлю, до меня дошли другіе слухи; передавали ихъ мнѣ люди, достойные довѣрія и уваженія. Я могу на нихъ положиться, конечно, если ты не разубѣдишь меня. Можетъ быть, мои подозрѣнія напрасны; объясни ихъ себѣ моей заботливостью и припиши ихъ моей обязанности слѣдить за твоимъ поведеніемъ. Ты меня очень обрадуешь, если дашь мнѣ честное слово, что все это ложь и что тебя напрасно оклеветали.