Агентство ’Последний путь’ - Сергей Викторович Вишневский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А у тебя...
— Нет конечно! — фыркнул упырь. — Не дай бог таким уродиться.
Верша недовольно засопел, но дальше ругаться с Роулем не стал. Вместо этого он ткнул во второй мешок.
— А там что?
— Второй комплект. Мелкий же твой напарник.
Берсеркер взглянул на него и тут же открестился:
— Он не напарник! Он сын! Я его на драку с собой не потащу!
— Контракт он подписал, поэтому ты его забираешь с собой, — отрезал упырь. — Тут за ним смотреть никто не будет. Тут, между прочим, живёт озабоченный кошак, истеричка с сумасшедшим недотрахом, и упырь, который жрёт людей! Так что забирай его от греха подальше. Либо его трахнут, либо он трахнет, либо его сожрут...
Верша почесал голову и взглянул на мешок.
— А продать этот комплект можно? — Верша взял сапог в руку и обнаружил, что подошва у него отвалилась, и он давно просит «кушать». Положив его, берсеркер взял в руки кожаную броню, которая развалилась у него в руках. — Можешь не отвечать...
— Вы вправе потребовать денежный эквивалент, — кивнул упырь и потёр руки. — Правда, в местной валюте... и можно... провернуть одно дело и заработать по прибытии ещё.
— Это какое дело? — тут же навострил уши берсерк.
— Контрабанда, подлог и транспортировка мёртвых! — торжественно объявил Роуль и, вскинув руки к потолку, добавил: — Аферы, жульничество, убийства и проституция!
Тут упырь сделал шаг поближе к берсерку, нагнулся к самому лицу и с придыханием прошептал:
— Ну, дава-а-а-а-а-ай! Будет весело!
***
— Итак, — уселся в кресло Кнауф и оглядел собравшихся членов агентства на диванах. — Сейчас мы проведём брифинг!
— Если это опять оргия, то я чур с Катей! — сразу заявил Верша, за что получил полный гнева взгляд от девушки.
— Брифинг — это не оргия, — хмыкнул Роуль, сидевший с миской на небольшом кресле. Он довольно похрустывал чёрными жуками, которые вяло пытались выбраться из посуды. — Это собрание с описанием текущего задания.
— А чё не понятно? Грохнуть обоих, забрать деньги, — пожал плечами берсерк.
— Начнём с того, что смерть одного оплачивает другой, — вздохнул Кнауф и задрал вытянутую ногу. — Если ты убьешь одного и пойдёшь с его головой получать деньги от другого, а после грохнешь и этого, то кто будет платить за первого?
— А деньги вперёд не дадут? — хмуро поинтересовался Верша.
— Максимум аванс и тот пинками под зад, — поправила очки Катя. — Таких умников предостаточно.
— Да и репутация у нас не самая лучшая, — хохотнул упырь.
— Прям уж не лучшая, — буркнул глава агентства и принялся вылизывать ногу.
— Я тут всего второй месяц, а вы уже парочку нанимателей угробили, пока выполняли заказ, — закинул жука в рот упырь. — М-м-м-м... а этот, видимо, печёнку ел... Сладенький!
— Ты трупных жуков жрёшь?
— Не жру, а восстанавливаю свою тёмную сущность. Это, на секундочку, крайне сложное и затратное дело... — захрустел следующим жуком упырь.
— Гадость, — сморщился воин.
— Гадость — это смерть царя Иванидоха на последнем задании, — фыркнул Роуль.
— Почему? — подал голос Бэк.
— Потому что он обосрался, — хмыкнул упырь и спустя пару секунд добавил: — Насмерть.
— Это как?
— Некомпетентная ситуация, — оторвался от вылизывания ноги Кнауф и хыркнул. Затем ещё раз и ещё, после чего из рта на пол вылетел комок шерсти. — Тьфу! Дурацкая привычка.
Опустив ногу, он начал рассказывать.
— Иванидох был знатным красавцем... в молодости. Ну, а самец-красавчик, ясное дело, очень любит женщин. На старости лет давалось ему это всё труднее и труднее. Нет, хозяйство-то работало, а вот спина и шалящее сердце уже подводили. Вот и заморочился этот царёк по поводу эликсира молодости.
— А такие есть?
— Нет, но этому старому трахоёбу объяснить это было невозможно, — хохотнул Роуль. — Бессмертие — да, а вот эликсир молодости — увы. Чушь собачья.
— Да, и для эликсира молодости, рецепт которого какой-то пройдоха впарил этому старому маразматику, нужны были два ведра сердец ядовитых слизней.
— У слизней есть сердце? — нахмурился Верша.
— Это не то сердце. Это... как там по системе? Элитные слизни. Размером они с кулак, ядовитые до жути, но внутри себя собирают концентрат из яда. Он кристаллизуется и превращается в минерал. Небольшой шарик, размером с горошину, зеленого цвета.
— Это ж сколько надо было этих слизней собирать? — нахмурился берсерк.
— Два месяца, — кивнул Кнауф. — Именно столько Серф и Ёган собирали этих слизней. Но суть в том, что как только королевский алхимик приступил к изготовлению — сразу же произошёл взрыв, и над столицей повисло огромное облако ядовитого газа. Итог — вся столица пала жертвой смертельного поноса.
— До кровавого дерьма, — поддакнул Роуль и добавил: — Эти двое остолопов в этот момент не успели свалить из города. Хотя знали, что слизь этих гадких уродцев вызывает жуткую диарею. Они этим дерьмом и питаются.
— И они...
— Пали смертью засранцев, — закинул очередного жука в рот упырь, добавив с набитым ртом: — Срать тоже надо уметь... Вот помню, как-то мы с Хойсо... Кхэм... Впрочем, не важно.
— Дерьмовая смерть, — поёжился Верша и добавил: — В прямом смысле дерьмовая.
Он тут же поймал ускальзавшую мысль, которую всё хотел озвучить, и сейчас вспомнив о ней, спросил:
— Кстати! А почему так пусто? Наверху много комнат, но мы, кроме вас, ещё никого не видели. Все на заданиях?
— Вообще-то... — начал было юлить оборотень, но всю игру испортил Роуль.
— Вы единственная команда! Все остальные сдохли, обосрались, расчленили, казнили, повесили, парочку утопили, а самый большой отряд «Тентакли» сожгли на костре, потому, что они были в красных юбках!
Роуль откинулся на спинку, поставил миску на живот и захрустел очередным жуком.
— В смысле?
— В прямом. У Талабанских гор красная юбка — признак проститутки, а там случился переворот, и запретили продажную любовь. Всех проституток жгли на кострах, как разносчиков заразы.
— А...
— А этих спеленать выехала армия священного гнева. Что-то, вроде инквизиции нравов. Отряд был не самый сильный, поэтому их быстренько спеленали, привязали к столбу и подожгли.
— Бабы никогда драться не
