Братство фронтовое - Александр Жаренов

Юных разведчиков накормили, дали им отдохнуть. Старую кожаную обувь сменили на валенки. Карту с донесением направили в штаб дивизии.

Ребята-школьники, воодушевленные успехами, несмотря на опасность, еще раз навестили вражеские позиции вместе с бойцами-разведчиками и привели языка. От него узнаем, что вражеские солдаты сосредоточились на восточной окраине деревни. Наши части скрытно обходят деревню и ударяют с другой стороны. Противника застигаем врасплох, фашисты бегут в панике, оставляя убитых и раненых. Деревня в наших руках.

Освободив от врага селения Большое Семеновское, Колодези, Огарыши, Морозовскую Коммуну, дивизия заняла оборону. Надо было дать подтянуться тыловым подразделениям...

Уточнив, как обстоят дела в одном из взводов, я поспешил на узел связи полка в Лодышкино. На улице темно. Тишину нарушает лишь скрип саней да гул моторов автомашин. Изредка перекликаются пулеметы. Со стороны противника то и дело взлетают ракеты.

Узел связи разместился в колхозной избе. Здесь же находятся пункт связи артиллеристов и армейский контрольный пункт. Народу полно. Скоро сюда явился и командир Воробьев, прибывший из леса с двумя бойцами. Обсудив дела, мы сели за ужин, приготовленный связистами. Вкусный картофель, зажаренный с печенкой.

С аппетитом поужинав, мы поинтересовались, откуда такой вкусный изобильный ужин. Связисты, хитро перемигиваясь между собой, молчат и лишь на наши настойчивые вопросы решились сказать правду:

- Ужин приготовлен из барашка из-под дуги - из гнедого тпрруки. Вы не огорчайтесь.

- Наоборот, спасибо за угощение. Вкусно, хотя такого барашка я и Воробьев пробовали впервые.

Иногда в питании были перебои. Приходилось выкручиваться. Как только обозная лошадь выходила из строя по ранению, ее тут же на разделку. Таким блюдом связисты нас и угостили.

Закурили крепкого сабантуя (табак, похожий на залежалый мох), и мы с Мишей пересели на голбец - дощатую лежанку у печки. При таких удобствах можно было бы и вздремнуть. Но было не до сна.

- Знаешь, политрук, - начал первым Воробьев, затягиваясь цигаркой, - после того, что пришлось сегодня испытать, ни одна пуля теперь меня не возьмет. - И он рассказал, как вместе с бойцами установил связь с полком, окопался в лесу. Фашисты были рядом. Заметили смельчаков, начали обстрел. Сначала открыли огонь из автоматов, потом из пулеметов. Живого места не оставалось от их обстрела. Укрыться негде: ни землянок, ни траншей, только ямки в снегу. Пули летят со свистом, застревая в стволах сосен и берез.

Беспокоясь за связь, Воробьев то ползком, то нагибаясь, перебежками, а потом во весь рост шел от одной группы к другой, и ни одна пуля его не задела - они словно отскакивали от него.

- Как это говорится, смелого пуля боится, смелого штык не берет. Так, что ли? - отвечаю я ему.

- Какая тут смелость? Рассказываю, что было. А сейчас, пользуясь затишьем, решил наведаться сюда. Но после такого ужина готов снова пойти к связистам, укрывшимся в охотничьей избушке.

- Подожди друг! Немного отдохни, и связисты обогреются, с рассветом тронемся: ты - к своей группе, я - на контрольную.

Рано утром Миша с бойцами ушел обратно в лес. Я с повозочным - в Большое Семеновское, в штаб батальона и договориться заодно о горячей пище для группы Воробьева.

Брезжил рассвет. Возвращаясь в Лодышкино, услышал усиленную перестрелку. Противник прорвал оборону первого батальона.

Кухню ставим под навес сарая. Вместе с другими связистами включаюсь в оборону. Среди оборонявшихся оказались и наши юные друзья Петя и Коля с карабинами. Сдвинув на затылок ушанки, они яростно нажимали на курки...

Нагрянула немецкая авиация. Гул моторов, вой сирен слились с разрывами бомб и снарядов. Вспыхнули пожары. Бой перешел на улицу деревни. Каждое строение стало местом борьбы, местом сопротивления. Новая волна налета. Все рвалось, грохотало, взлетало в воздух. Но вот придвинулась дивизионная артиллерия, за ней подоспели и другие подкрепления. Положение восстановилось.

После напряженного дня у разрушенного сарая с навесом, рядом с разбитой кухней я встретил бывшего фотографа студии. Чумазые от копоти, в порванных маскхалатах, мы трясли друг другу руки.

- Слушай! - хрипло говорит Константиныч. - Никак не думал, что встречу тебя связистом.

- Да, видишь, попал в связь. Никак не думал и я тебя встретить санитаром. Считал, что ты где-нибудь в другом месте пощелкиваешь своим фотокором, показал я глазами на его санитарную сумку.

- Я тут еще вроде метеоролога по прогнозам на погоду, - шутит друг санитар-фотограф. - Видишь, какая погода разыгралась.

- Да-а-а-а! Буран! Вот бы где нашим киношникам снимать. Не то что в павильонах Алма-Аты. Тут без лишних дублей, без пересъемок. Массовочка, что надо...

Мы простились. Он направился к своим в штаб полка.

Врага из Лодышкина изгнали. Жертвы были с обеих сторон. В числе погибших оказались и наши юные герои - Петя и Коля, а вместе с ними погиб и командир взвода связистов Рябчиков. Их похоронили на окраине деревни вместе.

Пока шла борьба за Лодышкино, командир роты Воробьев с группой связистов возле юхновского большака поддерживал связь с полком.

Группу Воробьева окружили фашистские автоматчики. Оказавшись отрезанными от батальона связи и полка, под дождем огня связисты искали выхода к своим. Воробьев с присущим ему хладнокровием обдумывал план действий.

- Медлить нельзя, мы должны выбраться! - обратился он к связистам. Проберемся по лощине.

Разразилась метель. Глаза залепляло снегом, ветер раздувал полы халатов и шинелей. Вдруг связисты увидели слева на небольшом косогоре двух вражеских солдат, ежившихся на ветру.

- Сейчас мы вас погреем, - сердито сказал Воробьев и дал указания бойцам. Они незаметно подобрались к откосу. Размотали кабель и мгновенно накинули его на гитлеровцев. Одного стащили вниз, второй выбрался из петли и поднял руки.

Воробьев приказал:

- Пленных обезоружить, связать руки кабелем и продолжать выход вместе с ними.

Смеркалось. Вьюга не утихала. Связисты разделились на три группы. Одна вышла вперед, другая двигалась вслед за ними, ведя с собой пленных. Воробьев с тремя бойцами выходил последним, прикрывая отход. Продвижение группы затруднялось из-за беспрерывного пулеметного огня врага. Впереди было открытое поле. Все пробирались, разгребая снег.

Один из связистов выдвинулся вперед и перебросил в сторону движения свою ушанку. Взлетевшая шапка становилась мишенью для противника. Он незамедлительно пустил по ней очередь. Тем временем другие бойцы зашли к пулеметчику с тыла и угомонили его. Миновав поле, связисты первой и второй групп выбрались из зоны обстрела. Третьей группе не повезло. При выходе из леса фашистские пули сразили командира Воробьева и рядового Карева.