Операция «Гильгамеш» - Геннадий Тищенко

— Мне ещё семнадцати не было… — рассказывал слегка захмелевший Андрей. — Я тогда к поступлению в вуз готовился. Это сейчас можно без корочек чем угодно заниматься, а тогда… — Андрей помотал головой, трезвея. — Предки мои развелись, поэтому мужского воспитания, как такового, я и не имел. Даже драться толком не умел. Меня очень разъярить надо было, чтоб я по-настоящему сдачи дал… А так — рос тихоней, книжечки почитывал, да о светлой любви мечтал…

— Ага, значит, самец все-таки присутствовал… — заметил Сергей.

— Да какой там самец! Таня, увы, родилась на пять лет раньше меня и, как я сейчас понимаю, это было главной причиной того, что она отвергала мои телячьи нежности. Но я чувствовал, что нравлюсь ей…

— Ну, и в чем же дело?

— Вспомни, когда это было!.. Днем она работала в каком-то засекреченном институте, а вечером училась на биолога. И я, дурачок несмышлёный, ревновал ее и к работе, и к учёбе. Потому, что у нее не хватало времени на меня. Она, вообще, относилась ко мне, как к ребенку…

… Собственно говоря, ребенком в глубине души Андрей оставался и сейчас. Просто он научился скрывать за внешней жесткостью ранимую душу, не устающую удивляться, а иногда даже радоваться жизни. Долгое время он был убежденным пацифистом, но от толстовства и гандизма отошел после того, как в Афгане на его глазах был убит лучший друг.

— Добро должно быть с кулаками! — не раз повторял его ротный, капитан Черенков, с которого он старался лепить себя. — Не так еще мир совершенен, чтобы пассивно ждать, когда он сам по себе улучшится…

Впрочем, впервые о роли силы Андрея заставил задуматься случай, происшедший в далеких восьмидесятых… Вечером, во время его свидания с Таней, к ним пристали трое отморозков, и девушке едва удалось предотвратить драку. Андрей понял, что чудом избежал страшнейшего позора и осознал, как жалко он выглядел бы, если б эти болваны избили его на глазах любимой женщины.

А, может быть, еще и поиздевались бы над ней…

Именно после того памятного вечера он занялся каратэ, а позднее и другими восточными единоборствами.

Но еще не скоро наступило время, когда он, гуляя с девушками, при виде подозрительных фигур, не превращался в растерянного идиота…

С Таней, однако, все оказалось сложнее…

…Это случилось в Новогоднюю ночь. Андрей, которому в то время не было и семнадцати, впервые собирался отметить праздник один, без родителей. Конечно он не настаивал бы на этом, если бы у его приятеля Вовки Килина, родители не отправились бы отмечать праздник к друзьям. Грех было не воспользоваться «пустой хатой».

Вовка Килин был на два года старше Андрея и к тому времени почти полгода встречался со студенткой медицинского института Светой. Она училась на последнем курсе института и проходила практику в Институте Экспериментальной Медицины.

Девушки у Андрея тогда ещё не было, и Света обещала привести «для компании» подружку.

Надо отметить, что Света была на три года старше Вовки, и, чтобы она не помыкала им, как сопливым мальчишкой, Владимир сообщил ей, что ему тоже двадцать два года. И старался вести себя соответственно. К счастью Андрея и Вовки они были парнями рослыми и выглядели значительно старше своих лет.

Тане скоро должно было исполниться двадцать три, но это обстоятельство не смущало Андрея. Накануне знакомства он долго репетировал перед зеркалом, отрабатывая поведение взрослого мужчины. В отличие от Вовки, он был ещё «нецелованным», как тогда выражались, и надеялся в новогоднюю ночь ликвидировать сей «пробел в биографии».

Таня оказалась невысокой, светловолосой, сероглазой и хрупкой. Таких женщин сердцеед Вовка Килин классифицировал, как «карманных». Рядом с Таней, которая вполне могла сойти за его ровесницу, Андрей чувствовал себя большим и могучим. Её хотелось защищать и носить на руках, тем более, что и весила она, как пушинка, в чём вскоре Андрей убедился.

Любовь вспыхнула в Андрее с такой силой, что Таня не могла не видеть этого. И, как всякой женщине, ей это было приятно. Тем более, что, обманувшись ростом и телосложением Андрея, она и не представляла, насколько старше него.

Ночью, когда всё уже произошло, Андрей с детской пылкостью предложил Тане выйти за него замуж. Лишь после этого предложения лаборантка засекреченного института поняла, что переспала с неопытным наивным мальчишкой.

Андрей, безусловно, нравился Тане. И не только внешне. Он очаровал её своей юношеской чистотой, открытостью и благородством. Но после нескольких любовных неудач Таня относилась к таким важным в жизни любого человека поступкам, как замужество, с житейской мудростью женщины, обжёгшейся на мужиках, настроенных лишь на приятное времяпровождение…

… Андрей и Таня шли по проспекту Мира.

— … Андрюша, пойми!.. — голосом заботливой учительницы говорила Таня. — Через несколько лет я состарюсь и стану сморщенной грымзой… А ты… Ты только в самый сок войдешь! Я не могу думать только о сегодняшнем дне! Неужели не понимаешь?! Да и не до любви мне сейчас… Ты даже не представляешь какими интересными исследованиями занимаются в нашем институте!.. Вот вы, мальчишки, все космосом бредите…

— Я им никогда и не бредил… — солгал Андрей.

— Да, ты уже из другого поколения… — Таня вздохнула. — А вот многие из моих сослуживцев в детстве мечтали космонавтами стать… Но будущее — за биологией, лишь она выведет человечество из всех намечающихся тупиков!..

— Таня, я без тебя… жить не буду! — перебил девушку Андрей. — Я же ничего не прошу! Ты только пока ни в кого не влюбляйся! Подожди немного! А когда я закончу школу…

— …тогда ты пойдешь в армию… — грустно продолжила Таня. — А когда вернешься, то на меня, кошку драную, и смотреть не захочешь!

— Да как же ты можешь?! — Андрей едва сдерживал слезы. — Я тебя всегда любить буду!.. Ну, что мне сделать, чтобы ты поверила?!

— Солнышко мое!.. — Таня стала на цыпочки и поцеловала Андрея в нос. — Ты даже представить не можешь, какая я буду отвратительная жена! Я же помешана на науке! Я не умею готовить, не люблю стирать… У меня даже нет нормального материнского инстинкта! Все девчонки мечтают выйти замуж, нарожать детей… А я… Горшки, пеленки… Нет, все это не моё!..

— Да как же ты не поймешь! Я просто не могу быть с другой?! — Андрей задыхался от возмущения. — Ну, как тебе доказать?! У меня и мама — однолюбка, и бабушка… Они потому и не вышли больше замуж, что только своих мужей любили! Это у нас — генетическое!

— Много ты понимаешь, — Таня, улыбаясь, покачала головой. — Ты — мужик, Андрюша! Вам, как это не грустно, — сам Бог велел… Это я тебе, как биолог, говорю. У самца природа такая — оплодотворить как можно больше самок. Ты еще маленький, в пору не вошел, потому и не понимаешь всего… — Таня замолкла, пытаясь подобрать нужные слова.