Убийство в купе экспресса - Альберт Баантьер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пьер Лакруа кивнул.
— Но она не ездит в ней на работу, предпочитает добираться поездом, обычно в вагоне первого класса — в Амстердаме так трудно припарковать машину. Да и в банк ей не нужно являться слишком рано, как правило, она ездит поездом, который отходит от станции Цейст-Дриберген в десять часов пять минут.
Де Кок встрепенулся.
— В десять пять? — повторил он. — Это тот самый поезд из Неймегена, в котором была убита Сюзетта. Люсьенна работала в этот день?
— Нет, в этот день она осталась дома и лежала в постели, у нее разболелась голова.
Когда молодой человек удалился, Фледдер поднял глаза на своего шефа.
— Ну и что вы думаете обо всем этом? — нервно спросил он. — Начинается просто какой-то бред. У Жана де Турне алиби, засвидетельствованное его старым школьным товарищем, а у Синтии де Ламотт алиби, подтвержденное ее племянником.
Де Кок кивнул.
— Я думаю, молодой человек сделал это по рекомендации все того же Рихарда Бернарда. Видимо, наша милая дама вчера вечером обсудила с ним ситуацию, после чего связалась со своим племянником.
— Похоже на сговор, — ухмыльнулся Фледдер.
Де Кок вытянул руку, указывая пальцем куда-то в угол.
— Так оно и есть, Дик, самый настоящий сговор. Плохо только то, что я пока ничего не понимаю. Что это за сговор? Против кого он направлен? Никак не могу отделаться от впечатления, что все эти люди, с которыми мы разговаривали в ходе следствия… что-то скрывают… чего-то боятся и скрывают…
— И Пит де Бур в том числе?
Де Кок задумался.
— Мне кажется, что этот парень говорит правду. Несмотря на все улики, я просто нюхом чувствую это. Он оказался случайно втянутым в это дело. Пора освободить его, я сейчас же позвоню Бейтендаму.
Фледдер энергично замотал головой.
— Нет, де Кок! Это сделаю я, ведь Пит де Бур был арестован по моему настоянию. Я чувствую себя морально ответственным за это и сам должен разрубить узел.
Де Кок одобрительно кивнул.
— А если снова не удастся убедить комиссара?
По лицу Фледдера скользнула улыбка.
— Тогда я буду действовать самостоятельно, но думаю до этого дело не дойдет.
Он встал и вышел из комнаты, но тут же вернулся.
— А что делать с Люсьенной Лакруа?
Де Кок пожал плечами.
— Надо бы побеседовать с ней… и как можно скорее… После того, как освободим Пита де Бура. Может быть, мы еще сумеем застать ее в банке? Кайзерсграхт находится отсюда совсем недалеко, и директора я хорошо знаю. Думаю, надо уговорить Люсьенну пока не ездить поездом.
— Как еще мы можем ее защитить?
Де Кок покачал головой.
— Мы не в силах ее защитить. Так же, как и Луизу де Колиньи.
Фледдер внезапно зажал рот рукой.
— Луиза де Колиньи!.. — прохрипел он.
Де Кок недоуменно взглянул на него.
— Что еще стряслось?
— Я забыл вам рассказать, — проговорил Фледдер. — Сегодня утром, перед вашим приходом, мне позвонили из полиции Утрехта.
— И что же?
— Луиза де Колиньи сегодня ночью исчезла из больницы.
Над городом, словно пухлое серое одеяло, висели облака. Было безветренно и снова пошел мелкий нудный дождь.
Два инспектора полиции медленно шагали по широкому тротуару в сторону площади Дам. Как всегда, здесь было много народа. Стайка молодых туристов в мятых дождевиках входила в дверь дискотеки.
— Был трудный разговор у комиссара? — спросил де Кок.
— Нет. Он только спросил, что вы думаете по этому поводу. Когда я ему все рассказал, он сразу позвонил господину Медхозену, советнику юстиции. По-моему, оба недовольны.
Де Кок улыбнулся.
— Еще бы, они-то уже приготовились закрыть дело. А что тебе сказал Пит де Бур, когда ты объявил ему об освобождении?
— Очень обрадовался.
— Надеюсь, ты принес ему наши извинения?
Фледдер вяло кивнул.
— Он спросил, арестовали ли мы женщину в темно-коричневом твидовом костюме и очень удивился, что мы ее не задержали.
На лбу де Кока появилась глубокая морщина.
— Отчет о токсикологической экспертизе готов?
— С утра лежит на моем столе.
Де Кок с укором взглянул на Фледдера.
— А почему я ничего не знаю об этом?..
— Это все из-за вас, — обиженно надулся Фледдер. — Вы с самого утра ноете, что у вас болят ноги, вот я и забыл про отчет.
— Ну и что там?
— Где?
— Ты-то сам читал отчет?
— Пролистал как раз перед тем как позвонили из Утрехта по поводу Луизы де Колиньи. После вскрытия в желудке Сюзетты де Турне был обнаружен дигиталин.
— Дигиталин? — удивился де Кок. — Разве Сюзетта де Турне была сердечницей?
Фледдер пожал плечами.
— По-моему, нет и доктор Рюстлоос сказал, что сердце у нее в порядке.
— Но причиной смерти было все же удушение?
— Конечно. Без сомнения. Почти все хрящи трахеи сломаны.
Старый инспектор посмотрел на своего помощника с недоверием.
— Вы хорошо запомнили название препарата?
— Конечно.
— Ди-ги-та-лин?
Фледдер кивнул.
— Я это слово специально подчеркнул в отчете лаборатории. Я никогда раньше о нем не слышал.
— Дигиталин, или так называемый кардий… является средством от болезней сердца. В его основе — вытяжка из листьев наперстянки, ядовитого растения, которое растет у нас в больших количествах, опасно для жизни.
Фледдер задумался.
— Как же этот дигиталин очутился в теле Сюзетты де Турне?
Де Кок смахнул дождевые капли с лица.
— На этот вопрос, — мрачно бросил он, — я когда-нибудь дам ответ…
17
Люсьенна Лакруа оказалась красивой молодой женщиной лет двадцати. У нее были прекрасные белокурые волосы, светло-голубые глаза и очень изящный овал лица. Она напомнила инспектору Сюзетту де Турне, — явное фамильное сходство.
Молодая женщина переводила недоверчивый настороженный взгляд с де Кока на Фледдера и обратно.
— Что вам угодно? — не слишком любезно обратилась она к ним.
Де Кок обвел комнату рукой.
— Директор банка сказал, что мы можем воспользоваться этим помещением, чтобы спокойно побеседовать с вами.
Она продолжала стоять все в той же боевой позе — скрестив руки на груди и чуть-чуть расставив ноги, и с вызовом глядела в лица непрошеных посетителей.
— Почему я должна беседовать с вами? — спросила она. — Честно говоря, у меня нет ни малейшего желания.
Де Кок пропустил мимо ушей эту колкость и указал ей на стул из гнутых алюминиевых трубок.
— Присядьте, — сказал он дружелюбно. — Уверяю вас… мы действуем из самых лучших побуждений.
Люсьенна Лакруа покачала головой.
— Предпочитаю никогда не иметь дел с полицией, и особенно с амстердамской, после того, как однажды меня оштрафовали за…
Она умолкла, не закончив фразы.
— Искренне сожалею, но я тут ни при чем. — Де Кок снова указал на металлический стул. — Прошу вас сесть, уверяю вас, так будет лучше.
Уступая его настоянию, она села, положив ногу на ногу. Де Кок уселся напротив, опустив шляпу на ковер. Фледдер продолжал стоять, привалившись спиной к стене, на которой красовалась какая-то безобразная абстрактная мазня.
Седой инспектор наклонился к молодой женщине.
— Ваш брат побывал сегодня утром у нас в полицейском управлении.
— Пьер?
Де Кок кивнул.
— Он приехал из Неймегена по просьбе вашей тети Синтии де Ламотт.
— Для чего?
— Тете Синтии нужно было алиби.
— В связи с чем?
— В связи с убийством Сюзетты де Турне.
В глазах Люсьенны Лакруа мелькнул испуг.
— Но это же глупо! — вскричала она. — Сюзетта — ее собственная дочь! Боже, и при этом Пьеру пришлось еще позаботиться о ее алиби…
— Для этого он и приехал, — подтвердил де Кок.
Люсьенна Лакруа покачала головой.
— Что-то они все темнят, это наше семейство. Я лично стараюсь держаться от них по возможности дальше. Потому-то и переехала в Цейст. Но Пьер прямо-таки увлечен всей этой детективной историей, по-моему, он находит в ней даже какое-то странное удовольствие.
Ее лоб прорезала глубокая морщинка.
— Неужели тетю Синтию в самом деле подозревают в убийстве Сюзетты?
— Во всяком случае, точно так же была одета женщина, которую видели в купе вместе с Сюзеттой.
— Темно-коричневый костюм из плотного твида и бежевая блузка с воланами?
Де Кок посмотрел на нее с удивлением.
— Откуда вам это известно?
Люсьенна Лакруа рассмеялась.
— Тетя Синтия постоянно носит его.
Де Кок перешел к другому:
— Вы знали, что вашей двоюродной сестре Сюзетте угрожали по телефону?
Люсьенна Лакруа покачала головой.
— Нет. Я только на этой неделе узнала от Пьера, а ему тетя Синтия все рассказала.
— Насколько мне известно, вам тоже угрожают по телефону?