Секс-няньки по соседству (СИ) - Стоун Милана

— Черта с два!

Не буду я плясать под его дудку. Не дождётся придурок.

Петтинг был только моей идеей, моей победой! Я это сделала, потому что сильно хотелось попробовать. Не стану играть на его условиях. Я не его девочка по вызову — когда захочу, тогда и возьму.

Кусаю палец, пинаю голень и наблюдаю злость в глазах. С возвращением! Недолго, однако, музыка играла.

Вижу вдалеке Захара, вышагивающего к нам, и проскальзываю к нему.

— Захар! Ренат меня пугает! — кидаюсь к нему на шею, льну к его груди. Смотрю щенячьими глазками.

Да вот только не получаю нужный эффект, на который рассчитывала, решившись пожаловаться. Тот глядит укоризненно, впервые недовольно. Словно я враг народа.

Бесцеремонно отцепляет меня от себя и трясёт за плечи, как тряпичную куклу. Чего еще?

— Дура! Ты хоть понимаешь, чем могла закончиться твоя прогулка в туалет?! — орет так, что уши закладывает.

Боже, еще один зануда!

— Да пошли вы оба, — обрубаю взмахом телесный контакт и подхожу к машине. — Дверь мне откройте, придурки.

Парни недоуменно переглядываются, вздыхают и я, наконец, могу залезть в машину. Забиться в угол и порыдать о том, что у меня в очередной раз ничего не вышло.

Как мне совладать с этими животными?

Глава 24

Есть время, когда все замирает, например, как я. Перед неизвестностью. В неопределенности и страхе перед будущим. Я правда не знаю, чего мне ждать в реальности.

А вот фантазии и мечты зашкаливают пошлостью и грязью. Там все просто. Я пропитана этим полностью. Нахожусь в них всецело и отдаюсь.

Пусть бы там и оставались, но нет. Я упорно тащу их в реальный мир. В тот мир, что плотно заняли два мужика. Два! Огромных, мокрых после бассейна мужика.

Блять. Никак ещё не могу привыкнуть, что они вот так нагло прижились в моем доме. И хозяйничают как у себя, устанавливают свои правила. Захватывают всю территорию. С каждым днем мое личное пространство сжимается. И я начинаю чувствовать, что теряю власть в своем собственном доме.

Зачем я лежу на шезлонге и наблюдаю за тем, как они акулами рассекают водную гладь. Зачем я развязываю тесемки лифчика.

Почему я заигрываю с одним и дрочила другому. Рука до сих пор слегка покалывает, стоит вспомнить ощущение невероятного, огромного члена в своей ладони.

А самое главное, самое-то главное! Почему они оба меня игнорируют. Уже третий день! После того, что было. Это немыслимо. Я для них не больше, чем каменная статуя. Ходят, смотрят. Молчат.

Разговаривают о чем-то между собой. На вопросы не отвечают. Не реагируют на клочки ткани, что в обиходе должны называться купальником.

И даже дали согласие на свидание с Эдуардом. Оно должно состояться сегодня, и я пытаюсь дать этим олухам последний шанс, вспомнить, что я вообще существую. Вчера вовсе пришла к Ренату в одном полотенце, закрыв на щеколду дверь, а он даже не отвернул свою тупую башку от ноута.

— Ренат…

— Кать, я занят. Хочешь развлечься, купи себе вибратор.

Ну вот тебе раз!

После этих слов, минимум, чего он заслуживал, это оплеухи. Жесткую такою… Лучше с ноги.

Но я, как истинная леди, взяла себя в руки, досчитала до десяти, подошла ближе и выдохнула ему в ухо. Свой вопрос.

— Можно я схожу на свидание?

— Можно, только выйди и не отвлекай меня своим идеальным, влажным телом.

Проговорил колко, отмахнувшись от меня, как от назойливой мухи.

Ну ладно хоть комплимент из себя выдавил, на этом спасибо. Но сам факт, что он разрешил, меня нехило так смутил.

Обидно.

Он же не может же в отпуске быть настолько занят? Что может быть важней, чем я?!

Идиота кусок.

А я после неудачи с Ренатом с гордо поднятой головой пошла к милейшему Захару.

Но тот мало того, что сначала не открыл мне дверь, так потом и вовсе не среагировал даже на скинутое полотенце!

ОН, видите ли, разговаривал по телефону. По-английски.

— Захар, — ноль внимания, хотя полотенце соскользнуло с тела и валялось у туфелек на высоком каблуке — Захар, я хочу тебя, — говорю четко в голос, подхожу ближе, показывая всю себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Катя, выйди!

— Захар, если ты меня не трахнешь прямо сейчас, — голос срывается, — завтра я иду на свидание, — ком в горле, а в глазах предательские слёзы. — Захар!

Ноль ебаного внимания! Это сильно ударяет по моей итак опущенной после Рената самооценке.

— Иди уже куда-нибудь. Дай договорить! — наорал он на меня в ответ, и я точно услышала в трубку: ступит герл, что обозначает тупая девка.

Скотина! Ублюдок! Да оба они такие. НЕНАВИЖУ.

А сегодня делают вид, что вчера не оскорбили меня невниманием. Улыбаются. Зовут поплавать. Да уже бегу, волосы назад.

Я только шире раздвигаю ноги, благо пластика позволяет, пока намазываю их кремом от загара. Медленно. Очень эротично.

Когда же они предложили намазать меня кремом, я сначала решила их проучить и демонстративно с вредностью отказалась. А теперь понимаю, чтобы проучить их, нужно было как раз согласиться.

Дать потрогать себя, разжечь страсть, а потом убежать на чёртово свидание, на которое мне вообще насрать. Зато платье уже готово и висит рядом на спинке стула. Сандалии здесь же. А на прическу и макияж я угрохала пару часов. Зачем? Руки нечем было занять. Увы-увы.

— Ренат, Захар! — зову я моих раздражающих мужчин. — Мне нужна помощь, — широко улыбаюсь, когда в груди жжёт от внутренней обиды. А в голове одни маты и проклятия.

Они тут же как собачки подплывают ко мне. Только вот при приближении этих сенбернаров я сама чувствую себя моськой и уже готова завилять хвостиком и вылизать им ноги. Или чего повыше.

Обида осталась, а вот желание никак не хотело растворяться в воздухе.

Разве так бывает? Чтобы и бесили, и хотелось до дури. Приворожили, ей богу. Иначе нет объяснения моему вечному стояку на них.

— Что? — грубит Ренат, но это в его репертуаре.

— Что, моя прелесть? — улыбается Захар и рукой проводит по волосам, а я как ошалелая хочу, чтобы его рука так же провела по моему телу. Полностью обнаженному.

Облизываю губы, кладу пару баночек крема рядом с собой и заношу руки наверх. Снимаю верхнюю часть бюста и вижу, как резко напрягаются их скулы, а кадыки гуляют вверх-вниз.

Придерживаю лиф рукой, но точно знаю, что мелькнул сосочек. Острый как камушек, потому что внизу живота уже мокро.

— Помогите, пожалуйста. Вы же должны меня защищать. Думаю, и от солнца тоже, — говорю ласково, хотя хочется простонать эти слова. Резко переворачиваюсь на животик и слегка оттопыриваю попку. — Если не сложно, конечно.

Слышу, как они вылезают из воды, шлепают по кафельной плитке и закрывают меня от солнца своими огромными телами.

Я даже не знаю, чего ждать, и вздрагиваю, когда мокрые, горячие руки касаются моего тела. Одна на плече. Другая на выемке коленки. В этот момент я понимаю, что на таком расстоянии одному человеку трудно дотянуться.

Значит. Значит они оба касаются меня. Гладят. Размазывают крем.

Сейчас мне очень хочется проникнуть в их головы. Понять, насколько близко они к срыву и к исполнению моих самых грязных фантазий.

Например, они могли бы сейчас поставить меня раком. Обмазать все мое изголодавшееся тело. Голые сиськи, что так сильно упираются в ткань шезлонга. Между булочек, чтобы облегчить себе проникновение.

Но сейчас очень важно вовремя остановиться и наказать их за вчерашний день, из-за которого я не только выгнала своего любимца, но и проплакала пол ночи. За свои мысли. За невозможность исполнить мечты. За незнание как действовать дальше.

Но все мысли вылетают разом, когда обе руки касаются задницы и обильно втирают в нее крем, а две другие руки, заставляют меня повернуться на бок, чтобы действительно коснуться груди. Щёк опаляет стыд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И я по прикосновению могу понять, где Ренат, а где Захар.

Мою задницу мнут сильно, жестко, как тесто, а грудь наоборот так нежно и трепетно, что хочется выть от счастья. Контраст просто фантастический. Так приятно, до скрежета в зубах.