Москит. Конфронтация - Павел Николаевич Корнев

бесшумное движение транспортного средства и едва заметное возмущение энергетического фона, вот и сообразил, что в движение машину приводит направленным кинетическим импульсом водитель.

— Садись, прокачу! — махнул тот рукой и рассмеялся. — С ветерком!

Но вот с ветерком как раз и не получилось. Когда я забрался на переднее пассажирское сиденье, автомобиль покатил меж деревьев весьма и весьма неспешно. И ландшафт к гонкам не располагал, и кроме нас с шофёром сзади пулемётный расчёт разместился, да ещё там всё коробами с лентами заставлено было, а это лишний вес. Опять же сосен изрядно повалило, местами такой бурелом образовался, что не только не проехать — пройти не получилось бы. Тут и там визжали вгрызавшиеся в дерево пилы, солдаты то ли освобождали пути сообщения, то ли просто разделывали рухнувшие стволы на брёвна для укрепления позиций.

— Слушай, вахмистр! — оживился вдруг наводчик пулемёта в чине унтер-офицера. — А это не ты часом нихонский танк шаровой молнией запалил?

— Было дело, — подтвердил я, хоть и поразил боевую машину сгустком плазмы. Просто не посчитал нужным вдаваться в подробности.

— Орёл! — хлопнул унтер меня по плечу.

— Готовь дырку для ордена, — усмехнулся шофёр. — Разведчику за второй танк солдатский крест обещали. Тебе тоже дадут.

Я только посмеялся.

— Ага, а потом догонят и ещё дадут!

Честно говоря, вовсе не считал, будто совершил нечто выдающееся. Вот когда в июне с пятью операторами схлестнулся — да, было за что орден пожаловать. А тут я просто хорошо свою работу сделал. Мог бы и лучше, мог бы и второй танк спалить, если б нихонский оператор не помешал, но чего уж теперь?

— Вас-то самих не зацепило, когда снаряд рванул?

— Не, ласточка прикрыла, — заявил шофёр, похлопав ладонью по баранке. — Только Косте пол-уха отчекрыжило. И чётко так — ровно бритвой. Он и не почувствовал ничего поначалу. Костя, скажи!

Ефрейтор с перебинтованной головой кивнул; вид у него был нездоровый.

А, впрочем, у меня самого, подозреваю, вид ничуть не краше. И то ли ещё будет…

Глава 4

Вот так сразу выдвигать автомобиль на опушку никто, разумеется, не стал, вездеход остановили в ельнике за небольшим пригорком. Я направился к позициям бывшего третьего отделения и ещё издали услышал ругань и невнятный скулёж. Когда подошёл, ефрейтор Бирюк потирал ссаженные костяшки, а один из новобранцев сплёвывал кровь, стоя в обнимку с сосновым стволом.

— А-а-а! — отмахнулся командир отделения, перехватив мой вопросительный взгляд. — Воспитательную работу провожу. А то взяли моду паниковать!

— Паникёров расстреливать приказали, — подлил я масла в огонь, и рядовой с расквашенными губами мигом прекратил изображать из себя умирающего лебедя, отлип от сосёнки и вытянулся чуть ли не по стойке смирно.

Ефрейтор благодушно махнул рукой.

— Воюет пусть.

— Пусть воюет, — кивнул я и велел отрядить бойцов на обустройство укрытия для вездехода, но только лишь этим дело не ограничилось, до самого позднего вечера так и не присел, решая какие-то неотложные вопросы. Ужин и вовсе чуть ли не с боем выбивать пришлось, но, пусть пайку и уполовинили, голодным никто не остался.

После я проверил личный состав нашего поредевшего взвода, распределил очерёдность караулов и довёл до Бирюка переданную вестовым штабс-ротмистра связку пароль-отзыв. Единственные на отделение часы нашлись у Демида, временно изъял их на общественные нужды — по ним и стали отслеживать время караулов.

Потом уже только я сел перевести дух и с отвращением поглядел на миску с перловкой. Еда в глотку не лезла, голова гудела, в ушах звенело, ещё и морозило всего. Ладно хоть бойцы костерок в приямке у блиндажа развели и в котелке чай из лесных трав заварили. Опустился на одно из уложенных тут же брёвнышек, выпил кружку — стало легче.

Но озноб так и не отступил, даже за курткой сходить не поленился, да и рассевшиеся вокруг огня новобранцы начали доставать скатки и облачаться в шинели. К вечеру ощутимо похолодало, а, быть может, просто после дневной парилки слишком разительным показался контраст.

Оставив бойцов у костра, я отправился на очередной обход, постоял немного на левом фланге и понаблюдал за работой сапёров, которые навешивали на на колючую проволоку погремушки из пустых банок тушёнки и минировали подходы к высоте со стороны леса.

— Передай своим, чтоб за колючку не лезли, — предупредил меня их унтер. — Мин не так много, их бы на макак хватило!

— А там? — махнул я рукой в сторону тылового заслона.

— В ту сторону тоже драпать не нужно. Мы своё дело знаем!

Я пообещал предупредить подчинённых о минном поле, дошёл до правого окопа и задержался там, прежде чем двинуться к позициям третьего отделения. Лучи заходящего солнца ещё пробивались через кроны деревьев, но быстро темнело, в низине сгустился туман, реки уже видно не было, лишь растеклась непроницаемым облаком молочная белизна.

Холодком оттуда так и тянуло, белёсые клочья тумана позли вверх по косогору, и сие обстоятельство мне категорически не понравилось. Если эта гадость затопит всю расселину, нихонцам под её прикрытием не составит никакого труда скрытно подобраться к нашим позициям и задавить числом.

Послышались голоса, что-то треснуло в стороне от окопа, и стоявший на карауле долговязый Антон чуть не подпрыгнул, нацелил ствол винтовки в темноту подлеска и выкрикнул:

— Стой! Стрелять буду!

От ёлок негромко послышалось:

— Синица!

Доброволец судорожно сглотнул и выдал отзыв:

— Этот… Как его… Голавль!

Приблизились три фигуры, обернулись поручиком Гнётом, прапорщиком Аспидом и старшим вахмистром пограничников, имени которого я узнать так и не удосужился. Он-то меня и углядел, хоть я и не отлип от соснового ствола.

— Как у вас?

Обстановка была неформальной, так что я от уставного обращения воздержался.

— Всё спокойно, — ответил и кивнул в сторону расселины. — Только туман, что б его…

Хлопнуло, откуда-то с наших позиций в небо взмыла осветительная ракета. Она начала снижаться и растворилась в белом мареве, словно под воду канула. Сначала просматривалось светящееся пятно, затем сгинуло и оно.

— Туман — это проблема, — согласился со мной прапорщик Аспид. — Вчера он только под утро появился, да и не такой густой был.

Поручик Гнёт указал вниз по косогору.

— Уже второго танка не различить, а только-только первый из виду пропал! — подметил он.

— И похолодало как-то очень уж резко, — высказался я.

Глеб Аспид задумчиво хмыкнул.

— Думаешь, это неспроста? Думаешь, нихонские операторы температуру опускают?

Я пожал плечами.

— А почему нет? К вечеру бы в любом случае похолодало, а тут низина — холодный воздух скапливается и с тёплым не перемешивается.

Поручик потёр подбородок.

— Разве столь масштабное воздействие