Иного не желаю. Часть третья (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна

Как выяснилось, к завтраку уже многие из именитых гостей разъехались по домам, а потому в замке осталось совсем небольшое количество гостей, среди которых, к моему большому сожалению, была и Моник.

Красавица делала всё, чтобы привлечь к себе внимание моего мужа. Она томно вздыхала; то и дело поправляла довольно смелый вырез на своей блузке; облизывала губы и почти стонала, когда ела свежую выпечку. Мужчины, присутствующие за столом, довольно улыбались; женщины делали вид, что ничего не происходит… только я, к сожалению, не могла сдержать своё сумасшествие, которое безошибочно чуяло, кому именно угрожает своим появлением эта самка.

На моей правой руке выступили волчьи когти, которые мне пришлось спрятать под стол: а потому я теперь вынуждена была просто пить утренний отвар, пытаясь мысленно начать считать.

Но каждая новая выходка Моник сбивала меня с мыслей.

Не знаю, как долго продолжался бы театр одного актера, однако в столовую неожиданно ворвался какой-то грязный мужчина в порванной одежде…

—Альфа, — зарычал он, широкими шагами направляясь к Этьену. – Альфа, мне сказали, что Валери исчезла на территории стаи шотландских оборотней. Я прошу поддержать моё право на эту самку и прошу армию, чтобы вторгнуться на территорию клана Рамзи.

Этьен кинул всего лишь один взгляд на официанта, который стоял ближе всего к нему – и тотчас, словно по волшебству, рядом с Этьеном были поставлены дополнительные столовые приборы.

—Позавтракай с нами, мой друг, — предложил Этьен мужчине. – А потом мы всё обсудим.

— Я прошу воинов, Альфа, — упрямо протянул воин.

Этьен вдруг резко повернулся в мою сторону и будто довольно ощерился.

— Тебе не нужны воины, Марк, — покачал головой Валуа. — Рамзи и так сделает всё, что я прикажу.

Этьен

Несмотря на резкий порыв, мой зверь недолго наслаждался полнолунием – даже волк чувствовал, что в замке осталось самое главное, самое ценное для нас двоих: самец не имел права отлучаться надолго от своей пары, не обеспечив ей достойную защиту от любых возможных посягательств.

А потому я словно дворовый пес, прикованный цепью к будке, бродил возле замка, пытаясь сбросить хоть немного напряжения своего зверя.

А ещё мы оба следили за окном спальни, в которой ночевала наша пара.

Таис.

Она наконец-то начала хоть как-то реагировать… Натан говорил, что моя пара, выросшая как человек, в человеческом же обществе, никогда не подойдет ни под один из наших стандартов.

Я тогда, правда, подумал, что он имеет в виду образ нашей жизни – и был уверен, что док ошибается. В конце концов, сколько иностранок Франция повидала на своём троне — чужестранки, которые в считанные месяцы превращались в истинных француженок.

Только вот выходило так, что док говорил не о тряпках, не о столовом этикете и знании геральдики … Просто это расчетливая, внимательная, и даже методичная дамочка (так, по крайней мере, отзывались коллеги и близкие знакомые о Таис) на деле оказалась совсем иной…

С одной стороны (и это казалось уж совсем невероятным), моя пара, вместо того, чтобы пытаться приспособиться к новой – вполне комфортной – для неё жизни, поспешила сбежать от меня, словно запуганная маленькая девочка. Специалист, который всю жизнь анализировал разные данные, вместо того, чтобы осознать своё новое положение, вдруг стала вести себя так, словно она всё ещё подросток с бушующими гормонами или глупая наивная дурочка, которая не знает, как договариваться в сложных ситуациях?

Я ведь читал её резюме и точно знал, с кем имею дело.

С другой стороны, все её страхи были какими-то избирательными… Ну ладно, я напугал её в начале, когда только привез из России в Ангулем. Но ведь в Испании она полностью меня приняла! Мы занимались сексом, заботились о нашем ребенке, зреющем в её теле, планировали вдвоем вернуться во Францию.

А потом вдруг сразу после скандала с домиком для утех – новый, спонтанный побег.

Я-то дурак, всё никак не мог понять, зачем ей, уже принявшей меня паре, внезапно сбегать в Шотландию, вместо того, чтобы просто закатить мне дикий скандал. Мы ведь истинные!

Да, у меня от похоти и злости окончательно снесло башку – и я слил свой стояк туда, куда мог. Но любая, хоть столько бы нибудь практичная баба, поставила бы мне ультиматум, заставила бы вымаливать у себя прощение… Но не сбегать, толком не объяснив, в чем причина её побега.

Самое смешное (и мой волк сейчас смеялся вместе со мной), она, кажется, до сих пор сама не понимала, чем именно был вызван её побег в Шотландию: дело было не в том, что она вдруг снова стала меня бояться, а в том, что я невольно напомнил ей поведение её отца.

Merde! Что прикажете мне с ней делать, если вместо того, чтобы поговорить, Таис просто тупо замыкается в себе, придумывая себе какую-то отдельную, параллельную реальность?

Я ведь тоже не железный.

Я решил, что как только вернусь в замок, сразу же наберу Натану. Может, док что-то посоветует? Иначе я если не одичаю, то точно сойду с ума.

Какого-то ляда я вспомнил о Баеве и о том, как тот злился, когда брат Насти подкладывал ему свинью из неприятностей. А Баю приходилось это терпеть и даже как-то пытаться договариваться, потому что «семья». Как сокрушался над этим Бай, и как я тогда над ним ржал! А сейчас я бы многое отдал, чтобы у Таис был такой вот братец, который бы сумел уберечь мою пару от тягостей свободной жизни.

Если честно, то нарезая круги возле замка, я мыслями то и дело возвращался к родителям Таис. Её мать… она ненавидела своего мужа, оборотня; ненавидела всю нашу расу до такой степени, что предпочла повеситься, вместо того, чтобы бороться за своё семейное счастье.

И я едва не укусил себя за хвост, вдруг четко осознав, что Таис вольно или невольно пытается повторить судьбу своей матери.

Я не сдержался во время нашей первой случки – оказался для неё таким же зверем, как её отец; трахнул, чтобы не сойти с ума, первую попавшую суку – опять же, превратился в её отца, который, чтобы не свихнуться на почве отказов истинной пары, драл всё подряд.

К тому же он был оборотнем.

Не поэтому ли Таис так сильно старается подавить свою волчицу? Примеривая маску своей матери, она не может позволить, чтобы под ней пряталась волчица – оборотень.

Или сильная, деловая женщина.

Получается, что Таис сама превращает себя в жертву, отыгрывая роль своей матери.

«И я тоже преуспел, помогая ей в этом», — горько усмехнулся я, осознавая, что мою пару нельзя ни понукать, ни принуждать.

В общем, ничто из того, то обычно делают все Альфы.

Я понимал, что должен ей за сохранение своего ребенка, за её попытки уберечь нашу малышку… от меня самого (последнее меня и злило, и веселило одновременно).

Когда Луна опустилась почти до самого горизонта, я подался к озеру, возле которого мелькали какие-то странные, непонятные тени.

Впрочем, огромная багряная Луна была прекрасна – и я с удовольствием взвыл, приветствуя Полнолуние.

Мой зверь почему-то был сейчас абсолютно спокоен.

 Связано ли это было с тем, что Таис уже находилась на последнем месяце беременности или нет, но вместо сводящей с ума жажды секса, я просто отдыхал у воды, планируя свою новую тактику поведения.

Может быть, если я временно перестану ей приказывать…

Нет, у меня на самом деле были такие планы.

 Правда, утром, когда я (заблаговременно приняв душ и переодевшись в другой комнате), пришёл навестить свою пару, она снова меня взбесила.

В то время как Мари с упоением рассказывала ей об изменениях в бывших комнатах герцогини, моя жена, усевшись в кресло, с отсутствующим видом смотрела куда-то в стену.

Ну, замечательно. Ей что, неинтересно?

Я, правда, пытался сдержаться – но, кажется, не сильно в этом преуспел. По крайней мере, Таис вздрогнула и отвела взгляд в сторону.

И что мне с ней делать?