Ключ от опасной двери - Бекки Чейз

заставляет запнуться — я подсознательно чувствую фальшь. С чего бы ему волноваться обо мне? — Просто здесь слишком…

— Скучно? — похотливо улыбается Уорнер, не просто раздевая взглядом, а наверняка еще и представляя, как имеет меня во всех позах. — Могу показать место, где будет в разы интереснее.

От удивления сердце бьется чаще. Он все-таки приглашает в загородный клуб? Но почему именно сейчас?

Краем глаза я замечаю Юджина. Не имея возможности подойти, он маячит в отдалении, дожидаясь, когда Уорнер оставит меня одну.

Ясно. Их спор не окончен. И конгрессмен решил поставить точку, показав, кто здесь главный.

Сколько бы лет не было мужчине, страсть к состязаниям у них в крови. И судьба дает мне шанс воспользоваться этой слабостью. Нельзя его упускать.

— Звучит заманчиво, — я игриво отбрасываю за спину прядь волос, как на тренировке с Дейдрой.

С довольной усмешкой Уорнер по-хозяйски пристраивает руку на моих ягодицах.

— Тогда идем.

[1] В большинстве казино Лас-Вегаса используются наличные или специальные чеки. Также можно купить фишки в кассе, и уже с ними подойти к игорному столу. Пластиковая карта и приватный зал введены в повествование в угоду сюжету. В реальности такая схема игры неосуществима.

[2] Возможность разделить две карты и сделать две ставки вместо одной.

Звезда вечеринки

Кожа под его пальцами нервно зудит. Даже ткань платья не скрашивает брезгливого ощущения, но я не подаю вида и с энтузиазмом спешу к выходу из зала.

Остановившаяся у колонны Дейдра провожает нас довольным взглядом. Легкий кивок — и она принимается кому-то звонить. Похоже, замена отменяется.

Выжидающий Юджин отворачивается и ретируется за стол. Улыбчивая блондинка администратор на миг отвлекается от вошедших и желает нам приятного дня.

— Будем рады увидеть вас снова.

Вот и все. Я справилась. Но что делать дальше?

В лобби из-за колонны бесшумно выныривает крепко сложенный афроамериканец в пиджаке под цвет кожи и рапортует:

— Транспорт ожидает, сэр.

Он пристраивается рядом и вышагивает в такт, не обгоняя и не отставая.

— Самолет готов? — свободной рукой конгрессмен небрежно ослабляет галстук.

— Уже заправили, сэр, — отзывается телохранитель и тем же механическим тоном сообщает в закрепленный на лацкане микрофон: — Мы выходим. Приготовиться.

Я замираю в предчувствии проблем. И без того ровная спина вытягивается струной — напрягается каждое сухожилие. Мы куда-то полетим? А как же загородный клуб?

«Кадиллак» с тонированными стелами мягко притормаживает возле нас, едва мы спускаемся на подземную парковку. Второй телохранитель выскакивает с пассажирского сиденья и распахивает заднюю дверь. Конгрессмен пропускает меня вперед, и пока я неуклюже ныряю внутрь, откровенно пялится туда, где еще недавно была его ладонь.

Проклиная идею Рида со стрингами, я усаживаюсь подальше и закидываю ногу на ногу. Вряд ли это меня обезопасит, но иллюзия оградиться от домогательств хотя бы закрытым жестом невольно успокаивает подпрыгивающее сердце. Внешне я по-прежнему выгляжу веселой, но сомнения не отступают, нагромождая тревожные мысли одна на другую, как кирпичи в стене. Почему никто не подумал об инструкции на случай форс-мажора? Дейдра даже смартфон отобрала. И как я должна понять, что делать, если конгрессмен передумает ехать в клуб?

Со Стрипа мы сворачиваем к аэропорту Маккаран, и пока телохранители провожают нас от «Кадиллака» до сверкающего обшивкой бизнес-джета, я пытаюсь навскидку определить расстояние до ближайшего терминала и гадаю, смогу ли преодолеть его на каблуках.

Решив, что я заскучала, конгрессмен возобновляется беседу.

— «Лейкридж» в часе полета, — придержав за локоть, он помогает мне ступить на откидной трап.

Так мы все-таки направляемся в клуб?

— Расчетное время до Рино[1] — пятьдесят восемь минут, — сообщает один из телохранителей, зажав костяшкой пальца гарнитуру в ухе.

Отлично. И этот клуб на другом конце штата.

Стараясь не задаваться вопросом, откуда у конгрессмена деньги на частный самолет, я поднимаюсь в просторный светлый салон. Мне раньше не доводилось летать на джете, поэтому любопытство все же одерживает верх над страхом, и я с интересом рассматриваю обстановку. Дизайн довольно сдержан, но даже отсутствие броских элементов декора не дает усомниться в его стоимости. Эта «скромная» роскошь обошлась не в одну тысячу долларов.

С одной стороны от перегородки расположены два кожаных кресла и диван, с другой — барная стойка с закусками и алкоголем. Рядом, на полированном столике в ведре со льдом охлаждается бутылка «кристалла».

Стюардесса с двумя бокалами на подносе приветствует конгрессмена, шагнувшего следом за мной:

— Рады вас видеть, сэр. Добро пожаловать на борт.

И расцветает от его наигранной благодарности.

Весь перелет я не отрываюсь от иллюминатора. Отчасти, чтобы не пить слишком много — стюардесса так и норовит подлить мне шампанского. Второй причиной становится боязнь домогательств, но конгрессмен не спешит лапать меня в присутствии свидетелей. Разве что иногда поглаживает по бедру, то и дело отвлекаясь на сообщения в смартфоне. Мне на руку его занятость, и я не ною, требуя себя развлечь.

Большую часть пути под нами простирается серая пустыня с редкими вкраплениями кустарников, но когда джет начинает снижение, унылый ландшафт сменяется яркой зеленью в сочетании с насыщенной синевой большого озера.

— Это Тахо,[2] — поясняет конгрессмен, наклонившись ко мне и указывая на горный хребет, тянущийся вдоль водной глади. — Зимой здесь довольно сносные трассы, особенно в Хэвенли.[3]

Сообразив, что он имеет в виду горнолыжный курорт, я капризно надуваю губы:

— Предпочитаю Аспен.[4]

Если и изображать шлюху, то элитную. Надеюсь, дальше не придется лгать о своих спортивных достижениях. Последний раз я стояла на лыжах лет пять назад.

— Согласен, там веселее.

Светскую беседу прерывает сообщение пилота по громкой связи — мы готовимся сесть.

За двойным стеклом иллюминатора я вижу поле для гольфа и длинную вереницу бассейнов у похожих друг на друга особняков. Кажется, это и есть наш пункт назначения.

— «Лейкридж», — подтверждает мою догадку конгрессмен.

Из аэропорта тонированный седан привозит нас к высокому решетчатому забору. На автоматических воротах взгляд выхватывает табличку «Частная территория. Проезд запрещен».

Я шумно сглатываю. Вот же вляпалась. Ну и как мне выбраться из клуба, если что-то пойдет не так?

В холле главного корпуса к конгрессмену спешит администратор и сообщает, что бунгало готово. Предвкушая проблемы, я снова просчитываю пути к отступлению, но приватная вечеринка на двоих неожиданно оказывается многолюдной. Просторная гостиная встречает нас непринужденной музыкой и гулом голосов. С десяток мужчин, в основном пожилых, в компании спутниц во фривольных платьях