КиМ - Август Северн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спроси своего друга. По-моему, он знает ответ.
– Что ж, будем ждать вечера. А время быстрее пролетает за выпивкой. Только последний вопрос: на чей стороне Организация и как её найти?
– У неё свои интересы и она их отстаивает очень жёстко, не взирая на стороны. – Тед поднялся из-за стола, забрал со стола пустые бутылки, собираясь уходить.
– Ты не ответил на вопрос. – я попытался схватить его за руку.
– А как ты нашёл остальных? – Тед посмотрел на меня сверху, как взрослый смотрит на разыгравшегося в песочнице малыша. – Они пришли к тебе сами.
Давно я столько не пил. Внутри меня что-то клокотало, хлюпало, болело. У людей это называлось сердцем. Оно должно быть очень большим чтобы вместить в себя Дженнифер, Сида, Теда, Отца, Маму, Сестру. На меня уже не оставалось места. Вот и маялся неприкаянный я между воспоминаниями, упущенными возможностями и надеждами. Мечты как мусор, поднятый ветром, кружили вокруг.
Когда в пабе появился Сид, я уже потерял счёт своим состояниям озарения и падениям в омут отчаяния.
– Скажи мне друг. – мой язык заплетался, мысли путались, в голове лишь одна надежда на ответ Сида. Он большой, добрый, восстал против решения Светлых и деяний Тёмных.
– Время. Завтра получишь ответ. – Сид опустился на стул, недовольно попробовал носом запах свежего перегара, как облако окружавшего меня.
– Нет, ты скажи сегодня. – Пытаясь налить ему виски, я благополучно разлил содержимое бутылки по столу. Хорошая получилась лужа, большая. Она быстро приближался к краю стола, за которым сидел Сида.
– Поедешь, сам увидишь. – Сид отодвинулся от стола, поднял правую руку вверх. Показал два пальца.
– Завтра? – Я «икнул», выпустив на наружу часть паров из содержимого моего желудка. Вспомнив, что за целый день «кушал» только виски, тихо рассмеялся и выключился.
Проснулся я ближе к вечеру. Голова хоть и болела, но мысль, что сегодня мне не удастся предать друга, приносила облегчение. Холодный душ и вид косметики, оставленной в ванной Дженнифер, вернул ясность ума и мрачное настроение. Мне казалось, я начал понимать Сида, потерявшего дорогих его сердцу людей. Призрачная надежда вернуть, только сильнее колола в сердце.
Зазвонил телефон. Наскоро вытершись, я успел к телефону.
– Он ждёт на старом месте. – Голос Теда, приглушенный телефонными проводами, то же не сулил ни чего хорошего.
– Так ещё солнце не село. – говорить в трубку и пытаться вытереть волосы ускользающим полотенцем, та еще задача.
– Поведёшь ты. Он звонил из автомата.
Посмотрев во внезапно замолкшую трубку, мне показалось, что нас пасут или ФБР, или Тёмные. Что же у меня был припасён один трюк. Достав из шкафа пыльную коробку, я извлёк из неё парик с длинными светлыми волосами, солнечные очки в пол лица и пару банок грима. На грим времени не было. Чувствуя себя заговорщиком, быстро перевоплотился по молодёжной моде (15-летней давности). Тихонько выскользнул к чёрному ходу, пошарил в шкафу. Сюрпризом для меня стало то, что шкаф был пуст. Тед ничего не приготовил! Что это могло значить? Если я выйду через дверь черного хода, то Они за мной увяжутся. Возьмут Сида с поличным на месте, если успеют, то с живой девушкой. Или? Старый наряд для проказ, когда я сбегал от себя, от Теда через подвал. Подвал!
Приняв решение главное было – не останавливаться. Не оглядываться и не паниковать. Когда я добрался до фургона, то увидел, что Сид сидит на пассажирском сиденье. Быстро метнувшись, я занял место водителя, завёл двигатель. Когда Сид назвал Место, ответил «хорошо» и смутился мысли, что он знает про нашу с Тедом слежку за ним. Возможно, с самого начала.
Когда мы приехали на место, то оказались на очень большой парковке. Куда ни брось взгляд был один асфальт. Неужели Сид решил изменить своим принципам? Только спросить было уже не у кого – Сид вышел из машины. Заглушив двигатель, поставил фургон на ручной тормоз. Инстинктивно потянулся к бардачку, там лежала бутылка воды и пара шоколадных батончиков. Мурашки от мысли, что я сегодня буду пустой, так и сновали по моему телу. Без прибора ночного видения, без тепловизора, что я мог разглядеть. Оставался вариант – подойти в плотную и самому приставить нож к горлу Жертвы.
Потерянный я смотрел из тёмной кабины как Сид идёт прочь от фургона. Свет сопровождал удаляющегося Сида. Он что святой? А, нет, простой человек. Сид, перейдя под другую группу фонарей оказался в новом потоке света. Фонари, горевшие до этого, погасли.
Сняв дурацкий парик и очки, накинув капюшон спортивной ветровки, я вышел из машины. Решив обмануть умную технику, выверил середину между рядами столбов освещения. Изображая ниндзя (надо было до конца соответствовать образу юнца), пригнув туловище к земле, я крался в темноте. Заметив, что свет впереди меня потух, решил поэкспериментировать: махал руками, выпрыгивал то в сторону одних фонарей, то в сторону фонарей другого ряда.
Случайно впрыгнув в область света, обнаружил сидящего на перевёрнутой мусорке Сида. Глаза его были закрыты (он никак не отреагировал на свет), руки чистили очередное яблоко. Решив больше не изображать юность (возраст не тот, устал), я прилёг метрах в пяти от Сида, прямо на газон. Узкая полоска газона, ограничивалась бордюрами и столбами освещения с каждой его стороны. Когда я успокоился, свет через минуты две потух, стали видны звезды. Всё-таки дух озорства во мне не успокоился, утопая в видимой части Вселенной, шум проезжавших по далёкой трассе грузовиков, казался мне звуками космических кораблей. Возможно, не все они были грузовыми, часть точно была пиратскими, замаскированными под обычных торговцев. Конечно, просто так грузовики сдаваться не будут, начнутся баталии из орудий. Выстрел каждого даёт вспышку света. Вспышки сливаются в световое пятно. Бой приближается ко мне, так как свет становиться всё интенсивнее. Свет!
Я резко поднялся на ноги. Сид сидел в столбе света от двух фонарей. Метрах в десяти, за его спиной застыла девушка. Её тело представляло для меня размытое пятно, так как всё моё сознание занимал Ужас в глазах девушки. По её белому, как чистый лист бумаги, лицу бежали слёзы. Глаза, устремлённый в Великое Ничто, уже не молили, они готовы были перестать быть частью Живого, чтобы перестать быть частью, видимого только им, Кошмара.
Что-то тёмное нарастало между мной и девушкой. Это Сид медленно преодолевал невидимое «силовое поле». В каком-то фильме я уже видел подобное. Отойдя от оцепенения, я
