КиМ - Август Северн

Чувствуя себя выжатым как лимон, мне с трудом удалось выехать со стоянки (не включая фар). Рука хмурого Сида (как ему это удаётся в виду отсутствия бровей?) легла на руль.

– Поведу я. Иди спать.

Обойдя фургон, Сид открыл мне створку задней двери. Чувствуя себя последним человеком, которого можно возвысить до ранга «Друг», я провалился в сон.

В редкие минуты, когда я мог считать себя в одиночестве, мне приходило в голову, что потеряв (отказавшись) от своего имени мне трудно привязывать конкретное имя к конкретному человеку. Сейчас в моей голове находилась картотека, похожая на папки в железном ящике фургона. На корешках папок значились безликие «Корологос Том», «Кинг Коретта Скотт», «Моргенто Генри (старший)». Только открыв папку можно было узнать, что за человек является её содержимым. Живыми людьми (без папок) оставались для меня Тед, Дженнифер, Сид, Отец, Мама, Сестра (когда последний раз я их называл по имени?).

Я опять начал сбегать в зоопарк. Так как ночи были уже холодные, пришлось «выписать» у Теда тёплый спальник. Золото, а не человек. Достаёт всё без вопросов, иногда предугадывая мои желания. Вдыхая холодный воздух с нотками мускуса львов, приправленный звуками ночного зоопарка, я размышлял – «кем я стал?». Если бы не тепло тела Дженнифер, временами касавшееся моей кожи, то я мог бы себя назвать сошедшим с ума манекеном. Мне были безразличны страдания живых существ, их горести, радость, смерть. Меня интересовали проникавшие иногда в пластик моего мозга мысли, желания и капризы. Настоящий человек, по моему мнению, так себя не ведёт. Взять хотя бы Дженнифер: почему я к ней не ревную других мужчин, зная её профессию? Над этим вопросом я долго думал и пришёл к неутешительному для себя выводу – я любитель. Если представить тело Дженнифер как редкий музыкальный инструмент, скажем, скрипку Страдивари, то играющие на ней профессионалы извлекают из неё божественные звуки. Я, как любитель, чудом смог заполучить в свои руки такой драгоценный инструмент. Мои познания в «музыке», в способах получения правильного звука минимальны. Действуя скорее по наитию, чем согласовываясь с мастерством, что я мог желать исполнить?

А если Дженнифер не станет в моей жизнь, что я буду делать? Пойду всех валить на право и на лево? Подсыплю яда, сгубившему её упырю? Смогу я уподобиться Сиду, неся Свет через Смерть?

Морозный воздух так не пробирал моё тело как проскочившие в голове мысли. Чтобы остановить поток вопросов, мне пришлось специально подкатиться к краю крыши и упасть (там была небольшая копна соломы). До смерти я не расшибся, но боль очистила голову от плохих мыслей, как удар «дохлого» тела об землю выбивает весь воздух из лёгких.

В общем, я, как личность, покатился по наклонной, к состоянию говорящего манекена. В последние две поездки с Сидом я боялся любых белых предметов отдалённо похожих на листки бумаги, склонялся вокруг, делая вид, что изучаю окрестности. В итоге Сид отказался от моих услуг, что я воспринял с несказанной радостью. Теда больше интересовали мои «успехи» на поприще народного целителя. А Дженнифер выслушав изматывающую мои силы исповедь (без убийств), лишь пожала плечами:

– Так живут все люди. Работа всех доводит до состояния робота. Жениться тебе пора. – Я не знал, как ответить на её предложение, когда она, смеясь обняла меня за шею, повалила на диван. – Тогда будешь отдыхать от семьи на работе.

Время немного замедлило свой бег, когда убавилось количество клиентов. Тед сообщил мне, что всё преходяще в этом мире и Слава, и Жизнь (протирая до дыр очередной бокал).

Как оказалось он был прав.

Меня разбудил стук в дверь. Я сначала не понял, что происходит. Дженнифер имела свой ключ (дня три её не видел, соскучился). Тед если собирался зайти, то предварительно звонил. Джил не стеснялась, заходила сам, пользуясь ключом Теда. Заинтригованный, я забыл надеть халат, что обнаружил лишь подходя к двери. Решив устроить сюрприз незваному гостю, я открыл дверь. На пороге стояли два джентльмена, одетых в костюмы с иголочки. Один из них открыл рот, собираясь меня поприветствовать, второй пытался осмотреть помещение за моей спиной. В итоге, они оба глазели на меня.

– Чем обязан? – С поклоном разыграл я свою карту.

– ФБР. – наконец первый «джентльмен» пришёл в движение как автомат одновременно выговаривая фразу и демонстрируя удостоверение.

Второй, оторвав от моего «прекрасного» тела взгляд, оглядел помещение, придя к удовлетворительному результату, коснулся руки первого.

Так началась моя чёрная полоса.

Меня засыпали кучей вопросов, просили помочь расследованию. Второй господин буквально «разложил на молекулы» все помещения моей квартиры. Так как мне скрывать было абсолютно нечего, то я сидел расслабленный, без халата. После пятнадцати минут их присутствия мне предложили позвонить моему адвокату, одеться и последовать за ними.

В пабе, возле моего столика крутились подозрительные личности, посыпавшие белым порошком стол, стулья. За стойкой стоял третий «близнец». Возле дверей главного входа в паб стоял полицейский с собакой. Напротив входа манил своей открытой задней дверью чёрный внедорожник. Пока я добирался до машины, собака по незаметной команде полицейского, обнюхала меня. Облизнулась и чихнула, снова облизнулась. Полицейский слегка покачал головой.

В непонятном помещении без окон меня продержали часа три, рассказывая о двадцати шести жертвах, меньше чем за год. Показывали фотографии с известными мне жертвами, считывая с меня информацию всеми доступными им способами. Когда я попросил воды, «большой человек» с минуту оценивал меня, сквозь едва приоткрытые веки. Мне принесли закрытую бутылку без видимых маркировок. Попробовав открыть бутылку, стоящую на столе, мне пришлось попросить помощи. Большой с наигранным удивлением поднял брови, попросив меня, подать ему бутылку. Нисколько не смущаясь, я, мысленно рассчитав расстояние, «подал» ему бутылку. Она угодила бы ему точно между ног после того, как отскочила от стола, если бы не его реакция. Ворвавшиеся два «свидетеля» начали «петь» про нападение на сотрудника при исполнении, заламывать мне руки, стараясь вытереть моим лицом достаточно чистый стол. Показывали бухгалтерские записи о пройденных мной семинарах о гипнозе, задавали вопросы «для чего «калеке» диплом психолога и гипнотизёра?».

Мне повезло с развлечениями. Специально для меня привезли мой стары плащ, заставили его одеть, потом притащили видеокамеру. С первого раза с камерой вышла промашка – она разбилась. Как я понимал, мне сейчас будут вменять порчу государственного имущества, со всеми вытекающими. Но сказка кончилась, когда в помещении появился Первый джентльмен. Положив на стол папку неопределённого цвета, он что-то шепнул на ухо Большому. Наморщив «лобик» Большой перепроверил информацию,