На службе Мечу - Дэвид Вебер

— … ну, миз Хернс, — сказала коммандер Уотсон, откидываясь в своём кресле и устроив руки на подлокотниках, — есть ли какие-либо вопросы?

— Не думаю, мэм, — ответила Абигайль после мига сомнений. Она считала, что старпом дала чёткие указания. Ей по-прежнему могло не слишком нравиться решение капитана Оверстейгена послать её вниз, на Приют, но она ощущала уверенность, что понимает, какие действия ей следует предпринять по прибытии туда.

Уотсон мгновение пристально смотрела на неё, затем едва заметно вздохнула.

— Вас что-то беспокоит, миз Хернс?

— Беспокоит меня? — повторила Абигайль, затем покачала головой. — Нет, мэм.

— Я не спрашиваю, беспокоит ли вас что-либо касающееся ваших инструкций, — сказала Уотсон. — Но, откровенно, миз Хернс, мне кажется, что-то более основательное вас всё-таки беспокоит. И я бы хотела точно знать, в чём дело, до того как отошлю вас на берег с глаз долой.

Абигайль уставилась на неё, и, прячась за своим внешним спокойствием, подавила панику. “Боже Испытующий, последнее, что мне нужно, так это надуться, как школьница, просто потому, что капитан задел мои чувства! — подумала она. — Мало того, старпом решила расспросить меня об этом!”

Она подумала было развеять опасения коммандера Уотсон, но не собиралась осложнять свои затруднения враньём. Поэтому она глубоко вздохнула и заставила себя посмотреть в глаза старпому.

— Прошу прощения, мэм, — сказала она — Я бы не хотела показаться слишком чувствительной, но, похоже, так оно и есть. Меня несколько… беспокоит, что капитан даже не рассматривал возможность поручить это дело кому-нибудь другому.

— Ясно. — ответила Уотсон после короткой паузы. — Короче говоря, вы возмущены манерой, в которой капитан выбрал вас для этого поручения, вроде как по причине вашего прежнего социального и религиозного опыта. Это правильная оценка ситуации, миз Хернс?

В холодном голосе старпома не было недовольства, но так же не было и одобрения. Абигайль глубоко вздохнула. Она было начала оправдываться, отрицая, что её что-либо “возмущает”, но это было бы ещё одной ложью. Поэтому, вместо того она кивнула.

— Выглядит мелочным, когда вы описываете ситуацию таким образом, мэм. Возможно, так оно и есть. Я знаю, что было время, после моего прибытия на Остров, когда я определённо была чрезмерно мнительной. Тем не менее, не пытаясь себя оправдывать, я думаю, что капитан сделал определённые предположения обо мне и о моих убеждениях, основываясь на моей религии и имея ввиду, с какой планеты я происхожу. Я так же думаю, что он выбрал меня для этого конкретного поручения по крайней мере отчасти по той причине, что рассудил, что логичной персоной для установления контактов с планетой, полной религиозных ретроградов, будет... ну, другой религиозный ретроград.

— Ясно, — повторила Уотсон тем же самым тоном. Затем она позволила креслу выпрямиться и подалась вперёд, поставив локти на стол и сложив руки.

— Сомневаюсь, что вам было легко в этом признаться, миз Хернс. Уважение вызывает и тот факт, что вы не стали вилять, когда я спросила напрямик. Хоть я и решила задать вопрос, я не вижу никаких свидетельств того, что вы позволяете неким... сомнениям, которые вы испытываете касательно отношения к вам капитана, влиять на качество исполнения вами служебных обязанностей. Тем не менее, я хотела бы указать вам на два момента.

Во-первых, из четырёх гардемаринов на борту корабля, юношей и девушек, капитан выбрал вас. Не просто чтобы установить контакт с “планетой, полных религиозных ретроградов”, а чтобы возглавить отдельную команду вооружённой морской пехоты, устанавливающей от имени Звёздного Королевства самый первый контакт с планетой, полной кого бы там ни было. Вы можете верить, что он сделал этот выбор, потому что для себя отнёс вас к определённому религиозному стереотипу. Есть также некоторая возможность, обращаю на это ваше внимание, что он мог принять такое решение по той причине, что уверен в ваших способностях.

Во-вторых, в то время как я под впечатлением от вашего ума, ваших способностей и степени личной зрелости, которые вы продемонстрировали здесь, на борту “Стального кулака”, вы всё же ещё очень молоды, миз Хернс. Я не хочу читать вам традиционное нравоучение про то, как ваши взгляды изменятся по мере того, как вы станете старше и ваши суждения станут более зрелыми. Однако, имейте в виду следующее. Безусловно возможно, что капитан позволил сформироваться его мнению о вас под влиянием личной позиции или даже предубеждений. Но точно так же возможно, что и ваше собственное мнение о капитане сформировалось под влиянием вашей личной позиции или — возможно — предубеждений.

Абигайль почувствовала, что краснеет, но заставила себя сидеть на своём стуле подчёркнуто прямо, с высоко поднятой головой, непоколебимо выдерживая пристальный взгляд старпома. Уотсон смотрела на неё несколько секунд, затем улыбнулась, с выражением, которое могло бы означать некоторое одобрение.

— Я бы хотела, чтобы вы рассмотрели обе эти возможности, миз Хернс, — сказала она. — Как я уже говорила, я под впечатлением от вашей рассудительности. Я думаю, вы признаете, что в моих словах может найтись разумное зерно.

Уотсон удерживала взгляд гардемарина ещё несколько мгновений, потом кивнула в направлении люка.

— А теперь, миз Хернс, — сказала она с удовольствием, — я думаю, группа высадки дожидается вас во втором ангаре. Можете идти.

Абигайль действительно обдумывала слова старпома, пока бот “Стального кулака” скользнул в атмосферу Приюта и лёг на курс к городу Сиону, крупнейшему поселению на планете. Она постепенно, хоть и неохотно, признавала, что старпом, скорее всего, была права.

Она осталась убеждённой в том, что капитан про себя навесил на неё ярлык выходца из фанатично религиозного, отсталого общества. Она полагала вполне возможным, даже вероятным, что такое мнение о ней предрасположило капитана к тому, чтобы выбрать её для выполнения этого задания. Но сколь бы её ни раздражал его акцент, его маньеризм — или даже щегольской пошив его формы — она должна была признать, что он никогда, ни в какой форме не опускался до язвительных, преднамеренных гадостей, вроде тех, что она слышала от Григовакиса и некоторых других её сокурсников. Также, насколько она могла судить, капитан никогда не позволял своей предвзятости на её счёт как-либо влиять на оценку её работы. Он так же не был человеком, готовым рискнуть провалить задачу, назначив командовать кого-либо кроме того, кто, по его мнению, подходил для этой задачи наилучшим образом.

Даже если его предубеждение могло поначалу склонить его выбрать Абигайль, капитан не был офицером, принимающим окончательные решения без тщательного обдумывания. Коммандер Уотсон также была совершенно права насчёт другого — Абигайль совершенно не приняла во внимание, что её назначение для установления контакта с обитателями Приюта могло в такой же степени отражать веру капитана в её способности, в какой и его предубеждение касательно её родной культуры.

Она поморщилась, поняв, что старпом верно рассудила, что к чему. В чём бы там ни был виноват капитан Оверстейген, она сама определённо была виновата в том, что позволила своим предубеждениям и предрассудкам определить её отношение к капитану. Это было унизительно. Так же это означало, что она недостойно встретила своё Испытание, что было совсем плохо.

Она смотрела в иллюминатор, когда бот пробил слой облачности и в поле зрения появился беспорядочный, растянутый Сион. То, что она не справилась с Испытанием, не обязательно означало её неправоту, но она твёрдо решила, что до того как она решит придерживаться своих исходных выводов, ей всё же следует рассмотреть все свидетельства.

Это, однако, могло подождать до её возвращения на “Стальной кулак”. Сейчас перед ней стояли другие проблемы, и, независимо от причин, по которым капитан поручил ей эту задачу, она была ответственна за её успешное выполнение.

— Пять минут до посадки, миз Хернс — передал ей бортинженер, и она кивнула.

— Спасибо, старшина Палмер.

Она оглянулась через плечо на взводного сержанта Гутиэрреса. Гутиэррес был родом с Сан-Мартина. Немало сан-мартинцев поступили на военную службу в Звёздном Королевстве после аннексии планеты, но Гутиэррес вступил в Мантикорский Королевский Корпус Морской Пехоты задолго до этого. Так же как и генерал Томас Рамирес, Гутиэррес прибыл в Звёздное Королевство ребёнком, когда его родители смогли сбежать с Сан-Мартина во время оккупации планеты Хевеном. В случае Гутиэрресов, они смогли пристроиться “зайцами” на борту соларианского грузовика, который высадил их на планету Мантикора только с тем, что было на них одето. Подобно многим беженцам от тирании, сержант Матео Гутиэррес и его (многочисленные) братья и сёстры были ярыми патриотами, пламенно преданными звёздному государству, принявшему их и давшему им свободу.