Дайте стройбату оружие - В Антонов

   Поплевав на ладони? Нет, не поплевав на ладони, потому, что при дурной привычке плевать на руки, моментально появляются кровавые мозоли, рота приступила к земляным работам.

   Понимая, что дело принимает серьёзный оборот, и деды и салабоны, невзирая на сроки службы, начали рыть землю.

   Причем, у опытных дедов и черпаков дело шло быстрее, чем у салабонов и у молодых. Как говорится: "Мастерство не пропьёшь".

   С лёгким хрустом лопаты входили в песок прибрежной террасы. С каждым махом лопат, всё четче проявлялись очертания будущих орудийных позиций морской артиллерии.

   А тем временем, в блиндаже прораба, за столом, сервированным котелком спирта, котелком речной воды, полудюжиной луковиц и буханкой хлеба, сидели Сёмочкин - дед, Сёмочкин - внук, капитан Филипов и вторранг Большаков.

   Сидели, пили спирт и решали как жить дальше.

   Будущее казалось обнадёживающим.

   Несмотря на то, что фронт полыхал всего в сотне километров от Днепра, особого повода для тревог не было.

   "Смотри, внук" - говорил Сёмочкин - дед - "Вот газета "Правда", понимаешь, ПРАВДА!"

   А в ней уже третий день подряд печатают передовицы о том. как армия, под командованием Конева, успешно развивает наступление впереди нас, возле Духовщины. Вот смотри газеты: "Коневцы наступают", "Успешные бои командира Конева", "Новые успехи командира Конева", "Части Конева продолжают развивать успех".

   "Замолчи, дед" - бестактно перебил Сёмочкин-внук - Знаю я о этих победах. Читал о стремительно-развивающихся наступлениях аж на пятьсот метров и о значительных трофеях, захваченных у противника в виде шестисот шинелей, сотни солдатских одеял, двадцати пар сапог и армейской палатки. Очковтиратель твой Конев. Мастер победных реляций. Нормальный командарм на такую мелочь и внимания не обратит. Вишь ты, целой армией новенькую пустую палатку штабную захватили! Подвинется он вперёд на 5-6 километров, положит в землю при этом почти тридцать тысяч бойцов, потеряет три сотни танков, полторы сотни пушек, две тысячи автомашин, а потом только пятки у него засверкают".

   - Хорошо, но рядом наступает шестнадцатая армия Рокоссовского.

   - Рокоссовский поумнее. Он только двенадцать тысяч красноармейцев потеряет убитыми и раненными, да две танковые бригады.

   - А Жуков, говорят он на днях прилетает?

   - Дед, помолчи про своего мясника. Кто до войны про Ельню слыхал? Ну захватят немцы районный городишко. Это же не Киев, не Минск, не Смоленск и не Новгород. Прыщик на линии фронта, И вот за этот прыщик, за семь недель боёв, гениальный Жуков умудрится потерять восемьдесят тысяч личного состава. Немцы в четыре раза меньше.

   Знаешь, дед, как Жуков будет заверять товарища Сталина, что непременно Рославльскую группировку врага к ногтю прижмёт. Не прижал. А потом немец Гудериан от Рославля попрёт на Брянск и на Вязьму, и кердык будет тут и нам с тобой, и ещё миллиону военнослужащих рабочее-крестьянской Красной армии. Лучше бы он вцепился в землю зубами и держал, понимаешь, ДЕРЖАЛ фронт! А он восемьдесят тысяч бойцов за районный городишко, который немцы предусмотрительно оставят, заплатил. Из Ельни ушли - в Вязьму придут.

   - Подожди, Так ведь Рославльско-Брянское направление Ерёменко прикрывает?

   - Правильно, и Ерёменко. Только он будет так же Сталину лапшу на уши вешать: "Товарищ Сталин, я хочу разбить Гудериана и безусловно разобью". Представляешь, о том, что танки Гедериана "гуляют" в нашем глубоком тылу, за сто вёрст от линии фронта, Сталин узнает только на третий день!

   А шеф твой, начальник особого отдела Красной армии товарищ Абакумов, будет строить, как мальчику, в своём кабинете и обвинять в паникёрстве командующего авиацией московской зоны обороны Сбытова.

   Так что твой главный армейский особист сорвёт уничтожение танковых колонн на марше к Юхнову и Вязьме.

   А ведь была возможность и уже были отданы приказы о сборе нескольких сотен самолетов для нанесения ударов по колоннам. Авакумов и Мехлис отменили.

   "Вот смотри, дед" - Сёмочкин -внук, взял в руку нож и провел по столешнице черту - "Это Днепр, с шоссе и мостами, где мы сейчас спиртягу глушим".

   "Вот" - нож торнулся в столешницу - "В часе езды за нами древний город Вязьма".

   "Теперь смотри" - нож прочертил две стрелки, сходящиеся на точке, означающей город Вязьму - "Кирдык дедушка нам с тобой и всем, кто в колечке окажется и не увидит тебя больше моя бабушка...".

   - Так что же делать?

   - Думать, дед, думать....

   Твои гениальные полководцы нас в пыль сотрут при единственном намёке на их неполное соответствие. По стенке размажут за попытку подсказать.

   Каждый из них, в отдельности - хороший мужик. Только не хозяева они себе. Перед ХОЗЯИНОМ дрожат. Боятся выглядеть хуже соседа. Скрывают неудачи, а неудачи за время умалчивания разрастаются до трагедий. Да и учатся они воевать. Немец их учит. Только эта учеба на два года растянется. Большой кровью и горькими слезами оплатится. Думай, дед, думай, ты здешние порядки больше знаешь...

   Ну а я пока к Филипову в замполиты, по нынешнему в политруки подамся. Нехорошо мне ребят бросать. Будем оборону Родины крепить.

   Давайте-ка, за Родину и выпьем!

   Звякнули кружками. Выпили. Кто корочкой хлеба закусил, кто сырой луковицей.

   Помолчали...

   "Товарищ Большаков, как Вы намерены использовать подарок судьбы, свалившийся на Вашу голову?" - спросил Сёмочкин - внук.

   - Да мне таких подарков в десять раз больше нужно. Вы хоть представляете какой объем земляных работ нужно выполнить?

   Противотанковый ров нужно копать.

   На позициях для дивизиона морской артиллерии конь не валялся.

   Траншеи в три линии не вырыты.

   Блиндажи, кроме этого, не построены.

   Так что хватит работы Вашим пацанам.

   Капитан Филипов отхлебнул разведенного спирта, поставил кружку, похрустел луковицей и грохнул кулаком по столу: "Прораб! Ты моих ребят ни с кем не путаешь?".

   Скажешь землю копать - они будут копать.

   Но это почти сто человек с образованием в десять классов.

   Из них пятнадцать человек техникумы закончили, трое после института.

   Каждый четвёртый сможет управлять автомобилем или трактором.

   Почти все они - опытные плотники, бетонщики, сварщики и отделочники.

   Есть геодезисты, нормировщики и учетчики, специалисты по горюче-смазочным материалам.

   Кладовщики мои, почти любому, снабженцу нос утрут.

   Мои люди знают, что такое порядок и дисциплина.

   Они привыкли к труду и, если надо, при нормальной кормёжке, смогут по двадцать часов вкалывать.

   И ты предлагаешь им землю рыть?

   Я ничего не имею против колхозного крестьянства, знакомого с животноводством и земледелием. Уважаю московское студенчество, никогда не державшее в руках ничего кроме томиков Шекспира и бутербродов с колбасой. Да и против заключенных ничего не скажу. На зону и винные и безвинные попадают. Надумает кто из блатных буреть, так мои деды быстро им рога поотшибают.

   Ты помнишь, что Сталин говорил: "Кадры решают всё". Разбрасываться опытными кадрами это вредительство!

   Да половину из моих пацанов бригадирами нужно ставить.

   Это же целое Управление инженерных работ можно за сутки организовать.

   Не ищи, Большаков, лёгких путей. Протрезвеешь и дуй к своему начальству. Проси дополнительный участок работ. Проси две - три тысячи народу из местных колхозов, из Бериевских лагерей и из столичных институтов.

   Реши вопросы с поставкой продуктов и с полевыми кухнями.

   Ну и, конечно, главное - техника, инструменты, материалы.

   Мы здесь, как военно-строительная рота особого назначения.

   Давайте-ка, мужики, мы с пьянкой временно завяжем и посидим, подумаем да мысли для большаковского начальства на бумаге изложим.

   Сёмочкин, который старший, насколько я знаю, строительство укрепрайонов курирует Ваше ведомство во главе с Лаврентием Павловичем. Так вот, поддержи по своей линии инициативу Большакова, к которой мы его сейчас принуждаем. Единственное, что меня очень сильно тревожит, это неблагоприятная перспектива развития военных действий. Очень не хочется мне, чтобы наши труды оказались напрасными, а люди сгинули в немецких концлагерях. Игорь, я тебя очень прошу, реши вопрос с оружием. Хотя бы с сотню винтовок, гранаты, патроны. Дайте оружие стройбату. По полчасика будем выкраивать на боевое обучение. Ну и выбей сотню штанов и гимнастёрок для пацанов, чтобы они особо не светились своей формой.

   "Товарищ заместитель по политической части" - официально обратился Филипов к Сёмочкину-младшему и, улыбнувшись, добавил - "Дуй-ка ты к роте. Познакомься с личным составом. Твои знания грядущей военной обстановки - книжные. А у нас в роте несколько пацанов смоленских. Вдруг местные есть. Наверняка, они, что либо конкретное помнят из слышанного в детстве. Не то, что полководцы в своих мемуарах после войны напишут, а то, что на самом деле здесь в войну творилось. Нужно точно узнать, где именно нам трудиться нужно. А потом порешаем, какой именно участок работ должен истребовать твой дедушка для нашего будущего военно-строительного полка".