Дыхание богов - Бернард Вербер

Раздается несколько одобрительных выкриков.

– Да, друзья мои. Я вижу, все со мной согласны. Кстати, здесь не хватает бассейна. Посреди Олимпии. Тут слишком жарко. Кроме того, было бы неплохо, если бы нам подавали прохладительные напитки и мороженое, пока мы управляем нашими народами. Как в кино. Да, мы боги, но в то же время и люди!

– Мишель, хватит! Пойдем, – говорит Рауль и берет меня за другую руку.

Я невозмутимо продолжаю.

– Посмотри, мы все в белой униформе, а белое тут же пачкается. Не успел я надеть тогу, как она уже грязная. К тому же все эти тоги и туники скверно сшиты и висят мешком. Пожалуйста, выдайте мне джинсы!

– Мишель, успокойся.

– Успокойся? Я уже достаточно долго был спокойным. Мы тут не в доме престарелых. Должен сказать, тут очень мало развлечений. Сигарет нет, никто не курит. Не занимается сексом. Единственное занятие – убивать друг друга. Тем, кто в детстве играл в войну, наверно, весело. Только я предпочитал кукол.

Я пытаюсь схватить Время года за руку, но она вырывается. Все безмолвствуют. Ну что ж, выскажусь до конца.

– А еще тут совершенно нечего читать. Нечего. Возьмешь книгу в библиотеке, а там чистые страницы. Только чистые страницы! Включаешь телевизор – никаких фильмов или программ. Показывают только бывших клиентов, которые достали нас, еще когда мы были ангелами. Чудесное зрелище – они играют на тамтаме или рыдают в пустой постели! Покажите лучше американский сериал! «Магазин на диване» и то лучше…

Вино помогает обрести смелость, которой мне так не хватает. Я пью еще. Снова и снова. В какой-то момент вино уже вызывает отвращение, но если не останавливаться, то вскоре откроется второе дыхание, и это вдохновляет.

– Мадемуазель! МОЯ АМФОРА ПУСТА! БЫСТРЕЕ, ВЫПИТЬ! ВЫПИТЬ!

Ора поспешно приносит мне новый сосуд. (Однако! Чем более хамски я себя веду, тем с большим уважением ко мне относятся.)

– Прекрати! – шепчет мне Рауль, оттаскивая от амфоры.

– А ЧТО? Я ВО ЧТО-ТО ВМЕШИВАЮСЬ? Пожалуй, только в наши гены. Вот он, естественный отбор твоего расчудесного Дарвина. Наши воздержанные предки, которые пили только воду, вымерли, что вполне логично: в воде полно бактерий. Остались только те, кто употреблял алкоголь – пиво, вино, водку, брагу! Вот эти выжили. Остальные… Фр-р-р!

Рауль ждет, когда я успокоюсь.

– Если ты не остановишься, то скоро не сможешь и шагу ступить.

– Ну и что? ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ и катись к себе на гору, к своим СТЕРВЯТНИКАМ.

Я снова хватаю амфору.

– Что тебя беспокоит? – мягко спрашивает Рауль. Я хохочу в ответ.

– Что меня беспокоит? Я просто ИЗ-МО-ТАН! Я не вижу больше впереди «ВЕЛИКОГО СЧАСТЛИВОГО БУДУЩЕГО»! Что меня беспокоит?

Я в упор смотрю на своего друга.

– Послушай, Рауль! Ты что, не понимаешь, НЕ ВИДИШЬ? Все пропало, мы все передохнем. Тут вообще не будет победителя, только ПРОИГРАВШИЕ.

Рауль подходит ко мне и хватает за руку.

– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!

У меня за спиной раздается голос Диониса.

– Отведите его домой, пусть протрезвеет.

Два кентавра хватают меня за руки и за ноги и быстро уносят. Мы мчимся по городу, я чувствую, как свежий воздух обдувает мне лицо.

Кентавры швыряют меня в кресло. Я неподвижен, тело, как тряпка, голова мотается из стороны в сторону.

Я долго сижу в полной прострации. Словно сплю с открытыми глазами, но кровь моя кипит. Мне хочется плакать и смеяться.

Я пытаюсь встать, но тут же падаю обратно. На смену приятным ощущениям пришла мигрень, которую, как мне кажется, удастся вылечить только алкоголем. Я должен выпить! Нужно унять головную боль. Только алкоголь спасет меня от боли, вызванной алкоголем.

– ХОЧУ ПИТЬ. ХОЧУ ВИНА!

Но я один в комнате и даже не могу стоять. Ноги стали как ватные и не в состоянии удержать меня в вертикальном положении. И тут открывается дверь. Я вижу три луны и обнаженные женские ноги, едва прикрытые тогой. На пороге стоит фигура, лицо ее скрыто капюшоном.

– Афродита?

Женщина входит и закрывает за собой дверь. Она опускается рядом со мной на колени и кладет прохладную руку мне на лоб. У нее нежные пальцы. Она восхитительно пахнет.

– Мне кажется, тебе нужна помощь, – говорит Мата Хари.

Я отшатываюсь, разочарованный.

– Уходи, мне никто не нужен.

Мата Хари убирает липкую прядь с моего лба и грустно смотрит на меня.

– Мишель, не надо все портить!

– Я подаю в отставку. Прудон прав: «Ни бога, ни господина». Во всяком случае, один бог сегодня играть перестает.

Я усмехаюсь.

– Уходи, Мата. Я неподходящее знакомство. Весь мой народ – неподходящее знакомство. Я проклятый бог.

Она медлит, потом поворачивается, чтобы уйти. Остановившись на пороге, она бросает:

– Знай, я не брошу тебя, даже если мне придется помогать тебе наперекор твоей воле, Мишель. Ставки слишком высоки. Ты не должен опускать руки.

Я ползу на четвереньках. У меня хватает сил подняться и закрыть дверь на задвижку. Хватаясь за мебель, я дохожу до ванной и умываюсь ледяной водой.

Тошнота поднимается из недр моего организма, и я извергаю розовую жидкость, смешанную с желчью. Она обжигает пищевод и горло. Новый спазм сжимает опустевший желудок, я держусь за раковину, чтобы не упасть.

Я смотрю на себя в зеркало и думаю, не хочется ли и Верховному Богу, который, вероятно, находится где-то там, над нами, иногда напиться, чтобы все забыть. А что, если Верховный Бог алкоголик?

Я плетусь в гостиную. Чувствую отвращение к самому себе, а заодно и ко всему роду человеческому, независимо от того, с какой они Земли, 1-й, 17-й, 18-й или 100 000-й. Наши смертные иногда могут вывести из себя кого угодно. Победа людей-крыс над женщинами-осами окончательно убедила меня в их жестокости и глупости.

Спазмы еще скручивают меня, и я падаю на диван. Я жду, когда смогу заснуть. Но сон все не приходит, словно от трения полушарий в моем мозгу вспыхнуло пламя. Кипящая лава стучит в висках.

Сон не придет.

Нужно думать о чем-то другом. О чем угодно.

Юн Би.

Я нащупываю анкх, чтобы включить телевизор.

22. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ПРОРОЧЕСТВО ДАНИИЛА

В 587 г. до Р. X. вавилоняне во главе с царем Навуходоносором завоевали древних евреев. Первый Храм был разрушен, а иудейский царь Иоаким и десять тысяч представителей знатных семей были угнаны в Вавилон в рабство.

Ночью Навуходоносору приснился странный сон, который он никак не мог вспомнить, и никто из его толкователей не мог ему помочь. Услыхав о молодом еврее из царского рода, хорошо толкующем сновидения, Навуходоносор послал за ним.

Юношу звали Даниил, и он рассказал царю, что тот видел во сне истукана с золотой головой, руками и грудью из серебра, животом и бедрами из бронзы, ногами из железа и ступнями из глины. Глиняные ступни трескались и крошились, и истукан вот-вот должен был упасть.

Навуходоносор вспомнил свой сон, пришел в восторг и потребовал истолковать его. Даниил объяснил, что золотая голова означала владычество вавилонской империи. Серебряная грудь означала приход следующего царства (можно предположить, что это было пророчество об объединенном царстве Мидии и Персии, 539—331 гг. до Р. X.) Живот и бедра из бронзы означали второе царство (судя по всему, царство греков, захвативших весь средиземноморский бассейн, 331—168 гг. до Р. X.). Железные ноги означали третье царство (римляне управляли этой областью с 168 г. до Р. X. по 476 г. после Р. X.) Глиняные ноги – это царство, построенное простым человеком, мессией. (Этот сон позже был проанализирован христианами, которые пришли к выводу, что это пророчество о Христе. Две ноги символизируют раскол между христианским Римом и христианским Востоком, а десять пальцев на ногах в средние века считали прообразом десяти христианских царств.)

Даниил объяснил, что глина хрупкая, но из-за нее рухнут все царства из металла.

Пророчество Даниила, который предсказывал наступление глиняного царства после того, как страну евреев захватит железная империя (римляне), вызвало появление сотен самозваных мессий. Большинство из них казнили римляне, которые тоже знали о пророчестве Даниила и не хотели, чтобы их железная империя рухнула.

23. СМЕРТНЫЕ. 16 ЛЕТ

Голова дает мне небольшую передышку. Я смотрю на экран и стараюсь сосредоточиться на этом занятии.

Первый канал. Токио. Юн Би смотрит по телевизору передачу о дельфинах. На одном из японских островов, к которому ежегодно сплываются стаи дельфинов для продолжения рода, беспорядки. Рыбаки перекрывают проток между островами и убивают дельфинов железными брусьями. Рыбак объясняет журналисту, что они не едят дельфинов, а убивают их потому, что они мешают ловить тунца. На экране видно море, покрасневшее от крови, и сотни дельфинов, плавающих брюхом кверху.