Нежная отравительница - Арто Паасилинна

Линнеа сделала вид, что молится, сама тем временем обводила взглядом часовню. Взгляд ее упал на плиту, на которой было выбито: «Текла Грёнмарк, в девичестве Салмисенсаари, 1904–1987». Боже праведный, так это же могила Теклы, прямо перед ней! Значит, Текла умерла только в прошлом году, и как эта кокотка умудрилась дожить до глубокой старости! И почему Линнею не позвали на похороны? Какое неприличие! Расстроенная Линнеа даже не подумала о том, что родственники Теклы могли и не знать адрес полковницы Раваски в Сиунтио в Хармисто. Линнеа не получала в Сиунтио газету «Хувудстадбладет», она могла позволить себе только временами покупать местную газету.

Глядя на могилу Теклы, Линнеа испытывала теплые чувства. Она знала покойную еще с тридцатых годов, они познакомились в Выборге. Текла всю свою жизнь была красивой и необычайно легкомысленной женщиной. Настоящая пожирательница мужчин, она срывала их, словно ягоды, выжимала все соки, облизывала жадным красным ртом, а потом выплевывала. И Райнера она прибрала к рукам на несколько недель в 1938 году, но Линнеа обставила все так, что до скандала не дошло. Текла была дочерью незначительного питерского лесоторговца, была в ней наверняка и русская кровь. Затем, повзрослев, Текла трижды выходила замуж, последним был некий Грёнмарк, с пигментными пятнами на лице, умерший в том же году, когда закончилась война в Корее.

Предавшись воспоминаниям, Линнеа почти забыла о происшествии в колумбарии. Можно ли уже выходить? Линнеа сунула пистолет в сумочку и оставила могилу Теклы. Она медленно пробралась обратно на кладбище, там все было спокойно. Линнеа прошла к ложбинке. Прах Перы был захоронен и прикрыт дерном.

Линнеа купила в киоске на улице Хиетаниемен-кату букет красных роз и отнесла на кладбище к памятной доске Теклы Грёнмарк. Она подумала, что буйно прожившая свою жизнь красавица заслужила эти розы от своей старой подруги и прежней соперницы.

«Розы — цветы красивых женщин, розы приносят на могилы шлюх», — подумала Линнеа, с печалью и триумфом глядя на пылающий перед урной Теклы Грёнмарк букет.

Вернувшись с кладбища, Линнеа позвонила Райе Ласанен. Девушка была совершенно очевидно потрясена, но не похоронами своего сожителя, а прозвучавшим там выстрелом. Райя рассказала Линнее о происшедшем. Каке и Яри были абсолютно уверены, что за этим инцидентом стоит подлая старуха из Сиунтио. Каке сказал, что будет отсиживаться на улице Ууден-маанкату и закроет на замок двери и окно своего подвала, да еще подопрет дверь изнутри. Райкули казалось, что Каке боится за свою жизнь.

— Да и Яри считает, что лучше некоторое время не казать носу в Хельсинки, он сказал, что отправится на следующие выходные сперва в Рованиеми на рок-концерт «Напапиирирокки», он и меня звал с собой, но я не могу поехать — у меня еще траур. Яри грозился, что когда вернется из Рованиеми, то прикончит эту старуху. Мне страшно, я уверена, что так он и сделает. Яри иногда такой злой.

Линнеа пообещала Райе перевести на ее счет недостающую сумму по расходам на похороны Пертти Лахтелы сразу же, как только из похоронного бюро пришлют счет. Она сказала, что позвонит Райе на следующей неделе. Девушка поблагодарила добрую старушку, по ее голосу было понятно, как она тронута ее поддержкой.

На следующий день в газете «Илта Саномат» вышло интервью с кладбищенским сторожем, который рассказал о происшедшей в колумбарии перестрелке. Сторож пожаловался, что в окрестностях Хиетаниеми стало неспокойно из-за хулиганов. В старое доброе время на кладбищах не стреляли. Молодежь действительно стала вести себя донельзя безобразно, неужели покойники не могут лежать спокойно в своих могилах. Даже им приходится терпеть безобразные выходки молодежи! Напоследок сторож продемонстрировал дыру в лопате, через которую можно было просунуть палец.

Глава 17

В Рованиеми на рок-концерте у Яри Фагерстрёма было время обдумать последние события. Тетка Каке Нююссёнена стала за прошедшее лето просто невыносима. Старуха вышла на тропу войны, и Яри был уверен, что именно она натравила на них полицию на хуторе, а потом пыталась отравить всю компанию. Смерть Перы — тоже дело ее рук.

Чтобы молодой здоровый парень вот так просто отбросил коньки — где это видано? Как старухе удалось угробить Перу — хотел бы Яри знать.

Яри не мог наслаждаться поездкой в Рованиеми, и виновата в этом была только Линнеа. Рок-концерт его не радовал, настроение было паршивое. Трудно было веселиться, когда все время в башку лезут мысли о бедном Пере и кровожадной Линнее. Прикончить старуху становилось его навязчивой идей. Только избавившись от злодейки, Яри снова сможет спокойно вздохнуть.

Конечно, разбираться со своей теткой должен был бы Каке. Это он заварил всю эту кашу. Но Яри хорошо его знал: Каке все дела откладывал на завтра и никогда ничего не доводил до конца. У Яри было чувство, что если он сам не займется этим, тетка проживет до ста лет.

Яри принимал во внимание также тот факт, что если он пришьет старуху, то по справедливости Каке должен отдать ему половину ее денег. Сколько у старухи может быть припрятано на черный день? Яри был уверен, что вдова полковника не могла быть такой нищей, как она утверждала. Стопудово, она припрятала денежки, которые после смерти достанутся им с Каке.

На обратном пути в Хельсинки Яри придумал, на его взгляд, великолепный план. Под каким-нибудь предлогом Линнею нужно было заманить на паром в Швецию, а там незаметно скинуть за борт где-нибудь в районе Аландских островов. Старушенция пойдет на корм рыбам!

Яри Фагерстрём подходил к ликвидации Линнеи с практической точки зрения. Моральная сторона дела его не интересовала. Он представлял, как все произойдет: на борту судна, на верхней палубе, в сумерках летней ночи. Быстрым движением схватить бабку в охапку, рукой закрыть рот, а потом — одним броском через стальные перила вниз, в пустоту. Старуха в свободном полете, поплиновый жакет развевается на ветру, последний вопль отчаяния, крики чаек, всплеск, небольшой круговорот воды в месте падения… и все кончено.

Яри один раз уже убил человека, забил до смерти одного старика в Рускесуо, и даже не попался. Но это был скорее несчастный случай, чем запланированное убийство, и иногда его даже мучала совесть. Если же теперь спровадить Линнею в море, этот старый случай стерся бы из памяти, затменный спланированным и профессиональным убийством полковницы. К тому же у него есть весомые причины пришить старуху.

В подвале на улицу Ууденмаанкату Яри Фагерстрём ознакомил с планом Кауко Нююссёнена. Он пообещал, что если Каке удастся заманить Линнею в круиз, то он, Яри, возьмет на себя практическую сторону дела. Но при условии, что Каке не забудет его при дележе оставшегося после старухи наследства.

— Ну как тебе идея: выкинуть бабку за борт — плюх! И не видать старухи! Шикарная? — расхваливал Яри свой план.

По мнению Каке, план был не ахти какой гениальный. Такой кому угодно мог прийти голову. Только как Яри планирует заманить Линнею на борт? Вот задачка… Яри ответил, что в любом случае он провернет какое-нибудь дельце со взломом, чтобы раздобыть деньги на поездку. А Каке тем временем нужно придумать способ заманить бабулю на паром. Яри рассчитывал утопить старуху в море уже по пути в Швецию, чтобы не платить за обратную дорогу.

Каке поразмыслил и сказал, что им понадобится пишущая машинка. Если Яри удастся ее спереть и обеспечить деньги на билеты, то он, Каке, займется остальным. На этом и порешили.

Как деятельный человек, Яри пошел в пивнушку готовиться к делу. Весь вечер он изучал телефонный справочник, просматривал список организаций, прихлебывая из кружки, а когда пивнушку стали закрывать, вышел на улицу. Нужно было просто забраться в какое-нибудь государственное учреждение или контору. В ночное время там никого нет, и, как правило, там имелись и пищущие машинки, и даже деньги.

На Булеварди напротив парка возле Старой кирхи пьяный взломщик зашел в первый попавшийся дом, в котором оказалось полным-полно мелких контор и бюро, так что ему было из чего выбирать.

На четвертом этаже обнаружилась роскошная входная дверь из дерева ценной породы, на латунной табличке которой было написано: «Embajada Argentina Cancilleria y Section». Яри решил, что в таком замке ковыряться не стоит, там может быть сигнализация. А вот рядом была такая ординарная зачуханная дверца, что устоять было невозможно. Яри достал из кармана приобретенную для таких случаев пластиковую полоску и вставил ее в дверную щель. Пара ловких движений — дверь щелкнула и открылась. Бесшумно взломщик вошел внутрь, прислушался: все было тихо. Он нащупал на стене выключатель, включил свет и осмотрелся по сторонам.

Яри понял, что он в какой-то канцелярии. Несколько комнат, на столах бумаги и пишущие машинки, на стеллажах папки. Бумаги были на каком-то странном языке, на испанском, что ли?