Тупик во все стороны - Алекс Норк

— С огромным удовольствием, сэр.

— А сегодня я лишь хотел спросить о тесте. Если использовать продающийся у вас полуфабрикат, сколько времени уйдет на приготовление из него, например, маленьких хлебных булочек?

— В микроволновой печи совсем быстро.

— Нет, на плите или в духовке.

— Маленькие… ну, минут пятнадцать потребуется.

— Совсем маленькие.

— Меньше десяти минут, сэр, никак не выйдет.

— Спасибо.

— Так я вас жду, сэр.

– Непременно, мэм, непременно.

На улице было немного ветрено, но прояснилось. И большие куски синего неба между быстрыми уже не грозовыми, а совсем белыми облаками, понравились Блейку. Светлеет все как-то и очищается…

В офисе он, как всегда, проверил сообщения: не было ни собак, ни неверных супругов — только рекламные предложения по электронной почте. Блейк, опасаясь вирусов, уничтожал их сразу, не раскрывая.

В давние годы он полагал, что думать надо с карандашом в руках и над листком бумаги. Слава богу, Макс не заразился этой привычкой. Очень вредной, потому что ничего кроме имен с идиотскими стрелочками на бумаге не остается. Зато постепенно к ним прибавляются всякие квадратики, кружки и прочая рисуночная белиберда, которая лишь потакает рассредоточению мысли. Со временем он понял, что мысль нельзя отпускать. Что-то похожее на прогулку с собакой — можно с кем-то разговаривать, думать попутно о мелочах, но главную мысль, как поводок, держать под контролем. И вдруг поводок сам куда-то возьмет и потянет.

В доме у них не было хлеба? Когда проживает четверо человек, наверняка есть остатки. А к завтраку можно хоть в шесть утра заказать. Ширак не хотел «светиться»? Допустим, но на кухне он пробыл всего лишь неполные семь минут. На приготовление чего-то, что он помешивал ложечкой, остается, следовательно, не больше шести. Торопился?.. А кто и куда его гнал?

Вот простенькая мысль, и ее нельзя отпускать с поводка.

Блейк написал два вежливых отказа по тем «непрофильным» для него предложением, потом выпил чашечку крепкого чая и сам поймал себя на мысли, что чего-то ждет.

Макс протрубил новость в манере спортивного диктора: «К нам едет гость! Французы сообщили, брат Ширака заказал билет на завтрашний нью-йоркский рейс!».

Вообще-то, он ждал другого звонка, и телефон снова зазвонил буквально через минуту.

Поступило вежливое приглашение от Чилвера – он звонит из «Леопарда», прямо с теннисного корта, его люди только что сообщили о выполненном задании.

Чтобы попасть в ту загородную зону, надо было проехать полгорода в неудобное для этого время — закончился рабочий день. «Чик-чик», — скребла ложечка, когда Блейк стоял на очередном светофоре, — «чик-чик-чик».

Его ожидали уже на площадке клубной парковки. Сначала показалось, тот парень, который демонстрировал ему цветовые оттенки. Нет, оказался другой. На удивление, они какие-то похожие все. — Мистер Чилвер уже закончил игру и просил передать, что ожидает вас в баре.

В баре Чилвер весело болтал с двумя девицами, с теми же, что и в прошлый раз. Или тоже с похожими.

Но завидя Блейка, поднялся, пошел ему навстречу и показал на свободный столик.

— Здесь не помешают.

Достал из кармана и расправил веером фотографии размером с четверть листка. Лицевой стороной к себе.

— Я ведь, грешным делом, что подумал, — в его глазах мелькнула смешливость, — зачем мне, будь я… вы понимаете, брать напрокат машину в нашем городе. — Он укоризненно качнул головой. — Неосмотрительно. Можно ведь прокатиться куда-нибудь. Тут есть соседи. Вот я и не стал терять времени на проверки в городе и разослал эти фотографии своим заклятым друзьям. Или закадычным врагам — это одно и то же. Они никогда не отказывают в мелочах.

Чилвер начал одну за другой разворачивает фотографии и класть перед Блейком на стол.

Четыре фото.

— Сняли утром на похоронах?

Чилвер кивнул и внимательно посмотрел на Блейка.

— Интересно, совпадет ли это с вашими подозрениями?

— А вот и проверим. — Блейк еще раз скользнул глазами по четырем снимкам и поднес к одному указательный палец: — Вот.

— Браво!

Улыбка на лице Чилвера появилась лишь на миг.

— Вы найдете камень?

— Уже завтра.

«Чик-чик», – весело подтвердила ложечка.

Блейк сразу позвонил Максу по телефону из холла: — Приезжай ко мне минут через сорок. Только, знаешь, сегодня по строгой программе. И вот еще что, попроси дактилоскописта об одной услуге…

Утром не было никакого дождя.

Блейк бежал как всегда — по асфальтовой чистой дорожке, мимо привычных глазу особнячков.

А у прокурорского дома начал заключительный спринт. Но успел помахать маленьким сыновьям прокурора, которые ответили ему тоненькими веселыми голосами.

Сегодня особенно нужна спортивная форма.

И хладнокровие.

Они ехали по уже очень знакомой дороге. Макс нервничал, хотя «делал вид».

— Значит, без церемоний?

– Без. И держись свободнее, они в наших руках.

Ворота, площадка тускло-красного гравия, и у дверей их уже ожидает Ширак.

Блейк взглянул на часы — ровно одиннадцать.

Они вылезли все втроем, сержант направился с ними.

Поздоровались со слугой, тот сообщил, что все собрались и ожидают их в зале.

Как в первый раз, троица расположилась в креслах, спиной к не зашторенным сейчас окнам. И впечатление от залы в дневном, проникающем через большие окна свете было уже не торжественным, а каким-то золотисто-веселым.

В середине маленькой группы помещался Лео Гринвей, справа от него — Керэлл, а слева — Джойс Хьют, которая сразу издали сделала им пальчиками «хай!».

Поспешивший вперед Ширак стал подносить кресла и ставить их по другую сторону столика, назначенного разделять своих и чужих.

— Третьего кресла не надо, — повелительно произнес Макс, — оставьте его для себя.

Ширак приостановился и удивленно посмотрел за их спины. Сержант, следуя инструкции, закрыл двери и встал перед ними, закинув руки назад. В этой позе, как-то сама собой, привлекала внимание на его боку кобура.

— Садитесь, Ширак, садитесь, — приказал Макс застывшему с креслом слуге и указал рукой: — Вот, рядом с мисс Хьют.

— Но…

— Никаких «но». Вы здесь для меня такой же подозреваемый, как и все прочие.

Судя по тому, как у слуги дернулась бровь, подобное «равенство» не показалось ему приятным.

Остальные не отреагировали на слово «подозреваемые», хотя Лео уж точно знал, что юридически они по-прежнему только «свидетели».

— Если у кого-то из вас есть оружие, предлагаю немедленно сдать, — буднично и почти скороговоркой произнес Макс. — Ни у кого? Тогда начнем.

Блейк заметил, что Ширак никак не может найти удобное положение в кресле.

Прочие, однако, беспокойства не выказывают.

— Начну с простого. — Макс сначала отметил взглядом сидящего в центре Лео, затем перевел его вправо на Джойс Хьют. — В доме стреляют. В таких случаях даже мы, полицейские, принимаем все меры предосторожности, чтобы не оказаться на мушке у вооруженного человека. А вы мисс, извините за выражение, стремглав несетесь. Не боялись получить от преступника пулю?

Джойс ответила не сразу.

Спокойно, откинувшись на спинку кресла, она обдумала вопрос, оценивая его, несомненно, как «ход противника».

— Вы, безусловно, правы, лейтенант, и в следующий раз я не поддамся естественному человеческому импульсу. Буду действовать осмотрительно. Как полицейские.

Хьют вытянула из нагрудного карманчика очки, надела и посмотрела на Макса через их модные овалы с выражением: «ты у меня где сядешь, там и слезешь».

— А я, — Лео Гринвей с недоумением к себе самому развел руками и застыл так… потом, не решив внутреннюю проблему, проговорил вполне невразумительно: — Возможно, и следовало как-то… да, на предмет осторожности.

— У вас большая близорукость? — неожиданно обратился Блейк к Хьют. — Я заметил, очки вы постоянно не носите.

— Приличная, около минус четырех. А не ношу постоянно, потому что мне нравится цельное мировосприятие. Детали, знаете ли, не главное.

Макс с сомнением качнул головой:

— Не скажите, мэм, смотря, какие детали. — Он опять качнул головой: — Вы говорили, что видели пистолет миссис Линч только один раз. В руках у мистера Гринвея?

— М-да, кажется.

— И никогда не брали его в руки?

— Не брала.

— Здесь нет ошибки в вашем мировосприятии? Я вынужден повторить вопрос: вы точно никогда не брали пистолет в руки?

— Абсолютно точно, лейтенант.

— Очень жаль, мэм.

— Почему?

— Потому что миссис Линч была убита именно из этого оружия.

— И что?

— На щечке пистолета отпечаток вашего большого пальца.