Его сбежавшая невеста - Любовь Попова

не разговаривала с женами сына, прекрасно зная, что их вскоре может не стать и просто ждала, когда же сможет подержать на руках внука. Рашид ехал в соседней машине и тоже уже стоял рядом. Но отдать приказ не успел.

Латифа спустилась с лестницы, и подняв руку, ударила меня по лицу.

— Ты… Шлюха! Убила моего сына, — кричит она на очень плохом русском.

Данила рвется вперед, но я удерживаю его, продолжая смотреть прямо. Нельзя. Нельзя дерзить. Сейчас вообще ничего нельзя.

— Убей ее Рашид! И ее ублюдка! Зачем ты привез их сюда?! Ради этого я молилась за тебя? Ради этого, ночами не спала, пытаясь вытащить тебя с того света?

— Он останется, — второй удар Рашид не допускает.

Отталкивает собственную мать, не позволяя ей перечить ему. – Он будет моим сыном. Он еще мал, и мы воспитаем его в наших традициях. Сейчас он будет учить каран, а затем будем готовить его к «Хитану»

Ладошка Данилы задрожала в моей руке, а я задержала дыхание. Что еще за Хитан?

— Ему! Русскому ублюдку священный обряд?

— Закрой рот и делай как тебе велено. Он, — тычет в Данилу. – Считается моим законным сыном и тебе нужно поддерживать этот слух, как никому. Отведите его в спальню, а ее в мою комнату…

Нет, только не это!

Сзади вдруг появляются люди Рашида и хотят отобрать у меня мальчика, но я вцепилась в него мертвой хваткой. Я не отдам сына. Я не позволю делать моего сына таким, как эти животные!

— Я никуда с ними не пойду! – кричит Данил, взявшись за меня и второй рукой.

— Пойдешь, иначе я убью твою мать. Она не не особо нужна больше.

— Тогда, тогда… — Данила паникует, я ощущаю, что начинаю плакать. Хочу позвать на помощь, но некого. – Тогда я убью себя. Найду любую острую вещь и убью себя! Ты хочешь, чтобы я прошел твои звериные ритуалы? Я проду! Но мама должны быть со мной. Всегда. И ты к ней не притронешься! – орет Данила, а я не могла его остановить, он буквально закрывает меня собой, пока я заливаюсь слезами.

— Данила не надо. Не говори этого! Я пойду с ним, а ты будешь меня ждать.

— Нет. Я мужчина, я должен тебя защищать. Разве не так ты меня учила?

Латифа смотрит на все это во все глаза, буквально впитывая в себя происходящее. Но вдруг приходит в себя и снова голосит.

— Ты что, будешь слушать это русское отродье?!

Рашид ничего не отвечает матери и просто дает оплеуху, толкнув в сторону одного из своих людей. Женщина проглатывает и это, просто зайдя в дом. Он продолжает смотреть на Данилу, но совершенно другим взглядом.

— Тебе только восемь лет, а ты уже ставишь старшим условия. Далеко пойдешь, — поднимает он черные глаза и смотрит прямо на меня. – Ладно. Твоя мать будет с тобой. Ее никто не тронет, но только пока ты будешь выполнять все, что я буду тебе говорить. Только если ты примешь ислам и будешь следовать любому слову своего законного отца и наставника. Моему слову.

— Данила, нет…

— Я согласен. Я буду делать все, что ты скажешь.

— Ты умеешь держать свое слово, мальчик?

— Мое слово будет действовать, пока ты живой.

— Данила!

— Твоя мать очень старалась меня убить, — проводит Рашид по шраму на лице и зло ухмыляется. – И не одна одна. Может быть у тебя получится?

— Может быть.

— Завтра подъем в пять, а сейчас отведите их в комнату.

Рашид вместо того, чтобы пройти в дом с нами, просто садится в свой внедорожник и уезжает, а я стою и смотрю ему вслед, пока нас ведут в дом. Я ненавижу его, боюсь, но мне вдруг становится его жалко.

Уродливый. Нелюдимый. Ненавидящий женщин. За столько лет он так и не заимел сына, потому что не доверяет никому. И судя по всему не может иметь детей теперь, раз теперь так сильно хочет забрать чужого. Но я ему не позволю. Не позволю сделать из Данилы такое же чудовище.

* * *

Нам выделили огромную комнату в самой дальней части дома. В ней было две кровати, ванная, шкаф. Все в восточном стиле, так ненавистном мне. Данила молчал, разговорить мне его не удалось до самого вечера. Я и сама не очень хотела говорить. Даже двигаться. Просто сидела и смотрела в одну точку, коря себя за все. Только после ужина, когда мы съели плов с бараниной и восточные сладости Данила поднял-таки взгляд.

— Мам, а почему Рашид бил свою мать. Он ее не любит?

Я тоже была в шоке, когда увидела, царящие здесь нравы. Сама не раз попадала под горячую руку Рашида. Но как объяснить это сыну, я не знала.

— Он и меня будет бить?

— Малыш, — как бы мне хотелось его обнадежить, сказать, что все будет хорошо, но я сама в это почти не верила. Рашид маньяк и вряд ли у Харитона есть шанс нас вызволить.

— Папа спасет нас. Он не оставит нас здесь.

Его вера в Харитона придала сил и мне. Только так я смогла с утра отпустить его на обучение и дожидаться, когда оно закончиться. Только так помогала учить заветы Корана, которые были необходимы для подготовки к обряду. Только так могла спускаться каждый вечер в общий зал и ужинать под взглядами многочисленный родственников, каждый из которых был готов меня убить.

Только с верой Данилы я могла надеяться, что мы сможем, когда – нибудь выбраться отсюда и снять шмотки, которые нас заставляли носить.

Но время шло. Прошла почти неделя, а ничего не менялось. Никто не пытался вломиться в дом, спасти нас. Было ощущение, что здесь мы будем жить всегда.

Рашид появлялся редко. Чаще всего ночью и с утра лично обучал Данилу. В том числе рассказал, что такое этот Хитан. Обрезание. Данила, как я и полагала, все воспринял с достоинством маленького мужчины и не стал посвящать меня в подробности.

— Если для того, чтобы нам выжить и дождаться папы нужно это сделать, я сделаю.

— Ты все еще веришь, что он за нами придет? — спросила я за обедом, после которого Данилу ждали очередные занятия, а я собиралась снова помирать со скуки. Нам не