Кровные связи - Дэн Уоделл

Найджел приблизился к двери. Он достал из кармана платок и через него взялся за ручку. Он стал аккуратно открывать дверь — дюйм за дюймом, так, чтобы фары автомобиля и огни с Уэстуэя могли осветить внутреннюю часть гаража. На него пахнуло едкой смесью бензина и скипидара. Когда света стало больше, он различил очертания тела. Это была молодая женщина. Найджел отпустил дверь и подождал, убеждаясь, что она не сорвется с петель. Потом он зашел внутрь.

При ближайшем рассмотрении он увидел, что женщина блондинка, в джинсах и цветастой рубашке, которая была разорвана, обнажая окровавленные изуродованные груди. Кровь уже застыла и стала студенистой. Она лежала на спине с раскинутыми в стороны руками. Найджел посмотрел на ее лицо. Чистое, нетронутое. Но на месте глаз зияли две черные дыры с запекшейся вокруг них кровью, обрамлявшей пустые впалые глазницы, зловещие, темные и, казалось, все еще способные видеть.

Найджел знал, что эта картина останется с ним до конца дней, она будет появляться перед ним, как ужасная заставка, всякий раз, едва он закроет глаза. Он отступил и медленно прислонился к двери гаража, будто пытаясь защитить то, что осталось от достоинства молодой женщины.

Два или три человека появились на дороге. Один пытался успокоить женщину. Другой звонил по мобильному телефону.

— С тобой все нормально? — крикнул Найджелу чернокожий парень.

Через несколько секунд вокруг собралась толпа.

Найджел кивнул. Он медленно сел на землю перед дверью в гараж, преграждая путь к нему.

Вдали он услышал вой полицейской сирены.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Монотонное стрекотание полицейского вертолета эхом разносилось в ночной тишине, свет от его прожектора скользил и метался по прилегающим улицам. Они опоздали, и Фостер это прекрасно понимал. Убийца скрылся, бросил свою страшную ношу и растворился в большом безликом городе. Все это время Фостер и его отряд ждали у другой станции метро. Это волновало его больше всего, преступник по-прежнему оставался на свободе. Фостер знал, что независимо от того, мог он предотвратить убийство или нет, его начальству новость не понравится. Особенно, если в дело вмешаются стервятники-журналисты. Следствие по делу о гибели его отца подорвало репутацию Фостера, которую он так старательно создавал за долгие годы работы детективом; у него осталось мало союзников. Если вообще остались.

Фостер стоял посередине Мелтон-роуд. Он уже сбился со счета, сколько ночей приходилось ему проводить на этих богом забытых улицах в короткие предрассветные часы, в ярком свете прожектора над трупом какого-нибудь несчастного неудачника. Когда наблюдаешь, как твой отец сводит счеты с жизнью, чтобы спастись от грядущей агонии, смерть незнакомцев уже не причиняет тебе таких страданий. И все же гибель женщины стала для Фостера шоком. Они знали о предстоящем убийстве за несколько часов до того, как преступник собирался нанести удар, и все-таки опоздали.

Фостер посмотрел на женщину. Глаза вырезаны, а грудь растерзана. Карлайл обследовал тело. Заметив детектива, он поднял голову, и они поприветствовали друг друга. Их напряженные лица передавали всю мрачность ситуации. Никто не сказал ни слова. Фостер осмотрел гараж, пока Карлайл заканчивал работу. Ничего необычного он не нашел.

— Я думаю, ей было около тридцати или тридцать с небольшим. Время смерти примерно пять или шесть часов вечера, — произнес патологоанатом.

Фостер кивнул. Это было ответом на один из главных для него вопросов.

— Причины?

— Еще пока рано говорить. Предположительно, причиной стала одна из ран на груди, но я должен осмотреть ее более тщательно.

— А глаза?

— Их могли удалить и до смерти. Но я надеюсь, это случилось после убийства. Глаза вырезали аккуратно, с большой осторожностью, а не просто вырвали, а это значит, что она была без сознания. Зрительный нерв уцелел, но поврежден.

«Око за око», — вздохнул Фостер. Дарбишир лишился рук. Вероятно, эти надругательства над трупами являлись символичными, а не ритуальными. Например, женщина что-нибудь видела или руки Дарбишира сделали нечто такое, их и отрезали? А почему тогда тело бродяги осталось нетронутым?

— А как насчет ран на груди?

— Похоже, преступник пытался вскрыть грудную клетку. У женщины были силиконовые имплантаты. Они взорвались, отсюда такое месиво. Когда мы произведем вскрытие, я достану все, что осталось. Посмотрим, может, мы сумеем узнать серийный номер. Иных способов установить ее личность у нас нет. Если не считать необычной татуировки на лопатке.

Фостер нагнулся. Карлайл осторожно перевернул женщину, чтобы он мог видеть ее правое плечо. Там был изображен какой-то символ, что-то восточное. Фостер сделал набросок в своем блокноте.

— Знаешь, что это обозначает? — спросил Карлайл.

— Нет. Но я почти уверен, это что-то японское. Я был в Японии несколько лет назад. Удивительное место. Это единственная отметина, которую вы нашли?

— Да. Не считая ран на груди, разумеется.

Фостер посмотрел на кровавое месиво, бывшее когда-то грудью женщины. Разобрать послание было невозможно. Придется дождаться, пока ее очистят. И все же состояние груди и тяжесть нанесенных ран свидетельствовали о чем угодно, только не об аккуратности преступника. Они были нанесены с яростью.

В отличие от вырезанных глаз.

Фостер начал понимать, как действовал убийца. Сначала он каким-то способом обездвиживал жертвы. Потом, как в случае с Дарбиширом и женщиной, удалял у них части тела, прежде чем вырезать послание. Неизвестно, находились ли жертвы в этот момент под влиянием успокоительного средства, но что-то еще сковывало их движения. Затем он убивал их ударом в сердце. В данном случае ему что-то помешало или расстроило, отсюда и весь этот кровавый ужас.

— Наверное, он начал вырезать послание, но был потрясен, когда взорвался имплантат, — проговорил Фостер. — Вскоре он разозлился. — Он сделал паузу. — Что поделаешь, мы все предпочитаем натуральные груди, — мрачно добавил Фостер.

По лицу Карлайла скользнула усмешка. Они вышли из гаража, Карлайл снял перчатки.

— Вам удалось взглянуть на безымянного бездомного в морге? — спросил Фостер.

— Нет пока. Но именно этим я сейчас и собираюсь заняться. Меня ждет веселое воскресенье.

— Нас всех.

Было почти три часа ночи. Около оградительной ленты, натянутой вдоль дороги, Фостер заметил нескольких зевак. Энди Дринкуотер стоял неподалеку и беседовал с полицейским. Фостер сообщил Дринкуотеру результаты предварительного обследования, проведенного Карлайлом.

— Значит, если она умерла во время вечернего чая, он привез сюда труп вечером. Вчера вечером, — проговорил Дринкуотер, глядя на часы.

— Похоже на то.

— И если бы мы оказались на нужной станции, тогда мы поймали бы его.

— Он рассчитывал на то, что мы ошибемся. И оказался прав. Как там Барнс?

— Он в Ноттинг-Хилл-Гейт с Дженкинс. Она понимает, что он пережил. Для него это стало потрясением.

— Есть еще свидетели?

— Женщина, нашедшая труп. Она вернулась с вечеринки в половине двенадцатого ночи. Мы проверили, все подтвердилось. Дверь в гараж была открыта. Женщина подумала, что забыла запереть ее. Открыла и… она лежала там.

— Замок взломали, не так ли?

— Да. Но он был совсем старым. Так что взломать его не составило особого труда.

— Гараж принадлежит ей или она его арендует?

— Арендует. У какого-то парня из Актона. Мы этим занимаемся, уже выяснили его фамилию.

— Чего не скажешь о нашей жертве. Найдите мне кого-нибудь, кто говорит, а еще лучше читает по-японски. Мне плевать, даже если это будет повар из суши-бара. Главное, привезите его побыстрее.

Не прошло и часа, как переводчица — молодая сотрудница полиции, все еще моргая спросонья, стояла рядом с Дринкуотером около оградительной ленты и ждала Фостера. Японка с нежным голосом, и она говорила на безупречном английском.

— Спасибо, что приехали так быстро, — произнес Фостер с натянутой улыбкой.

Ее рукопожатие было мягким и слабым. Дама тоже попыталась улыбнуться, но не смогла, поскольку была напугана. Она привыкла присутствовать на допросах, объяснять обвиняемым правила полицейского делопроизводства. Здесь же переводчица оказалась на месте преступления.

— Как вас зовут?

— Акико, — прошептала она.

Фостер объяснил, что им нужно:

— Я хочу, чтобы вы посмотрели на ее плечо. Вероятно, вам удастся расшифровать татуировку. Должен вас предупредить, тело в плохом состоянии. И я очень сожалею, что заставляю вас делать это, Акико.

Он подвел ее к гаражу. Фостер встал позади Акико, когда она приблизилась к телу, вытянул руку у нее за спиной на случай, если дама упадет в обморок. Фостер распорядился, чтобы жертву перевернули на бок и накрыли одеялом.