Назад в школу! Бесценные уроки великого бизнесмена и инвестора - Уоррен Баффетт

Вопрос из зала: Можно ли найти выгодные предложения, если все компании на фондовом рынке оценены правильно?

Не знаю, слышали ли вы об этом, но в прошлом, во всяком случае, на некоторых университетских кафедрах, кое-кто утверждал, что купить недооцененные акции или заработать на них невозможно, поскольку рынок всегда эффективен, и на основании имеющейся информации всегда назначаются справедливые цены. Поэтому размышлять и рассчитывать целесообразность покупок не имеет смысла.

Конечно, мне выгодно, чтобы в это поверили как можно больше людей, потому что если вашего противника не учили думать, вы получаете потрясающее преимущество. Иногда мне очень хочется, чтобы люди, с которыми я играю в бридж, перестали думать. Как ни странно, бизнесмены, разделяющие столь странное воззрение, распоряжаются солидными суммами на Уолл-стрит. Есть старая поговорка: не имеет смысла поднимать с пола 20-долларовую купюру, потому что ее не может там быть. Идея о всегда справедливых ценах преобладала 10 лет назад. Сегодня она немного утратила популярность. Могу сказать вам одно: это не так.

Однажды я рассказывал о том, что в 1966 г. мы купили 5 % акций компании Disney за 4 млн долл. (таким образом, вся компания продавалась всего за 80 млн долл.!). Владельцы студии оценили фильмы («Белоснежка», «Три поросенка», «Фантазия», в общем, все 220 фильмов) в ноль долларов! 159 гектаров земли в Анахайме и Диснейленд отдавались бесплатно! В том году компания открывала аттракцион «Пиратский рейд», обошедшийся ей в 17 млн долл. А сама Disney продавалась за 80 млн долл. Поразительно! В 1966 г. фильм «Мэри Поппинс» собрал кассу в 30 млн долл. Планировалась, что через 7 лет «Мэри Поппинс» и «Белоснежка» будут выпущены в повторный прокат. Кинематографический бизнес сродни неиссякаемому нефтяному месторождению. Каждые семь лет новое поколение детей смотрит «Белоснежку». Они доводят родителей до безумия, пока те не отведут их в кинотеатр на этот фильм.

Итак, компания Disney продавалась за 80 млн долл. Не нужно быть финансовым аналитиком или экономистом, чтобы понять, что это была смешная цена. «Диснейленд» посещают 11 млн человек в год. Билет стоит семь баксов. И все это отдавали за бесплатно! С ума сойти! При встрече Уолт Дисней с удовольствием рассказал бы потенциальным покупателям о собственности компании и ее дальнейших планах. Иногда на фондовых рынках происходят странные вещи.

Сторонник теории эффективного рынка будет доказывать, что 80 млн долл. — справедливая цена за компанию Walt Disney. Но он ошибается. Такие возможности выпадают довольно редко. От вас не требуется эзотерических знаний. Вам не приходится искать лекарство от СПИДа или гадать, какой компьютер или производитель программного обеспечения будет считаться лучшим через пять лет. Ничего подобного. Вам нужно только решить, будут ли люди все так же есть шоколадки под маркой «Hershey» и пить напитки «Coca-Cola».

В 1919 г. акцию Coca-Cola можно было купить за 40 долл. Если бы вы вложили в дело дивиденды, то сейчас у вас был бы миллион долларов. Компания продает прохладительные напитки в 150 странах мира, и с каждым годом их потребление на душу населения возрастает. Видите, все не так уж сложно.

В 1960 г. Дон Кеф, председатель совета Университета Нотр-Дам — не знаю, известно ли вам об этом, но он также является президентом Coca-Cola — жил напротив моего дома в Омахе. Он работал продавцом в компании Butternut Coffee и зарабатывал 200 долл. в неделю. Поверьте, если бы вы хорошо знали Дона Кефа, то сразу бы поняли, что избрание его руководителем компании Coca-Cola — это правильное решение. Я верю, что через пять лет они будут продавать еще больше напитков, и, соответственно, зарабатывать намного больше денег. Если поднять цену на каждую бутылку всего на пенни, то прибыль компании увеличится на 2 млрд долл. в год.

Вопрос из зала: Вы не считаете, что покупка контрольного пакета акций компании с помощью кредитного рычага и бросовые облигации отрицательно сказываются на конкурентоспособности страны в мире?

Я не думаю, что все так уж страшно, но в целом и кредитный рычаг и мусорные облигации сыграли на финансовой сцене отрицательную роль. Вообще говоря, использование для биржевой игры слишком длинного кредитного рычага — несомненный минус. Можно провести такую аналогию (вы увидите на этом примере, какие неприятности нас ожидают): покупка компании с огромными долгами равнозначна вождению автомобиля, на руле которого лежит направленный на сердце водителя острейший кинжал. Оказавшись в подобной ситуации, вы будете вести машину очень осторожно, уж поверьте мне. Вы будете предельно внимательны. Но когда-нибудь вы все-таки наедете на выбоину или кусочек льда и громко ахнете. Вы постараетесь не попасть в аварию и будете избегать трудных ситуаций на дороге, ведь их исход может быть весьма печальным. В такой ситуации находилась часть корпоративной Америки на протяжении последних 10 лет. Но менеджмент компаний как будто не замечал этого. Причина — в огромных вознаграждениях. И жадности.

Меня поразил один случай. Три года назад продавалась телевизионная станция в Тампе. Покупателям пришлось занимать деньги. Проценты по кредиту составили такую огромную сумму, что она сравнялась с ценой на телестанцию! Если бы сотрудники телевидения трудились бесплатно, если бы программы не стоили ни цента, если бы коммунальные услуги обходились бесплатно, все равно они не смогли бы выплачивать проценты. Они чуть с ума не сошли. Сегодня вы можете купить их акции по цене 15 центов за доллар. У компании Чарли Китинга [калифорнийская Lincoln Savings and Loan Association, которая потерпела крупнейшее банкротство в сфере сберегательных услуг за всю историю] тоже были акции этой телевизионной станции. Последние 5–6 лет происходило много странного. Цена телевизионной станции в Тампе была 365 млн долл., а кредит на ее покупку составил 385 млн долл. Наверное, вы догадываетесь, куда пошли «лишние» деньги? В карманы людям, которые устроили эту сделку.

Вопрос из зала: Можно ли утверждать, что долги компаний и государственный долг, в принципе, одно и то же?

Нет, это не одно и то же. Если мы говорим о государственном долге, то важно знать, сколько правительство задолжало другим странам. Допустим, мы оказались на острове и не можем его покинуть. Но у нас есть возможность обмениваться товарами с жителями другого острова. Мы решили заняться выращиванием риса. Мы работаем по восемь часов, но риса хватает только на то, чтобы мы не умерли с голода. Предположим, мы придумали такую систему: некоторые люди работают по 10 часов в день, а другие по 6 часов в день. Те, кто работает 6 часов, «занимают» 2 часа работы у людей, которые работают по 10 часов. От этого жители нашего острова не обеднеют. Да, у нас появится класс людей, которые должны в будущем отдать рис и проценты более работящим жителям острова, но в целом наше положение не изменится. Мы будем съедать выращенный рис, просто некоторые обязуются отдать часть своей доли соплеменникам.

Если же мы все решим бросить работу, потому что люди на другом острове работают по 16 часов в сутки и отправляют нам рис, произведенный за 8 часов работы, нам останется только потреблять полученное пропитания, отправляя в ответ долговые расписки. (Каждую ночь мы будем отправлять туда парня на каноэ с расписками, а они будут каждый день привозить нам рис.) Мы превратимся в бездельников. На наши долги нарастут проценты, и, наконец, через 10 лет жители соседнего острова скажут: «Следующие 10 лет мы не собираемся выращивать рис. Теперь вы работайте по 16 часов в день». Это уже нехорошо, потому что работать по 16 часов в день придется нашим детям, и все ради того, чтобы оплатить сделанные нами долги.

Внешний долг, то есть деньги, которые страна заимствует за границей, совсем не то же самое, что внутренний долг. Государственный долг в основном сосредоточен внутри страны, но в случае внешнеторгового дефицита все меняется. Да, внешнеторговый дефицит является угрозой для нашего образа жизни. Ведь мы, по сути, каждый день распродаем части собственной фермы, поскольку внешнеторговый дефицит вынуждает нас финансировать текущее потребление. У нас большая и богатая ферма, и мы можем долго продавать ее по кусочку, даже не замечая этого. Похоже на переедание. Не бывает такого, чтобы человек растолстел за один день. Не бывает так, что вы садитесь за стол нормальным человеком, а когда встаете после обеда, у вас с брюк отлетает пуговица, и вы слышите восклицание: «Ого, какой ты жирный! А я не обращал внимания». Нет, это невероятно. Некоторое время вы всего лишь ни в чем себе не отказываете, и у вас вырастает огромный живот. Вот что, в сущности, происходит в случае внешнеторгового дефицита. Целый мир начнет требовать у нас возвращения долгов. Рано или поздно негативные последствия этого будут очевидными.

Кстати, мы продали наше здание японцам, хотя не важно, японцы это или кто-то еще. Два года назад мы продали здание ABC по цене около 175 млн долл., что равняется сумме внешнеторгового дефицита Японии. Они продали в Америке множество видеомагнитофонов и т. п., и мы отдали им право на владение зданием на углу 54-й улицы и 6-й авеню. Мы пользуемся их товарами, а они получили в собственность здание.