Тайный преемник Сталина - Владимир Добров

Сталина бы на всю эту обывательскую сволочь, окопавшуюся на высших партийных и государственных постах!

Не иначе как полным политическим тупоумием и дебилизмом можно объяснить продолжающиеся обвинения Сталина, достигшие своего пика в период горбачевской перестройки, что ему всюду-де «мерещились классовые враги». Как будто быстрая и повсеместная реставрация капитализма на территории бывшего Советского Союза не показала, что врагов социалистического государства действительно было много. Прямой и косвенный ущерб, который они нанесли народу своей открытой изменой и предательством, намного превзошел тот, который страна потерпела от фашистской агрессии. По крайней мере, Гитлеру не удалось разрушить экономический и оборонный потенциал Советского Союза, расчленив его на отдельные, вассальные от Запада государства.

Если Хрущев и Брежнев разлагали и подрывали социализм, как говорится, «втихую», будучи не в состоянии справиться с усиливавшейся мелкобуржуазной стихией, то Горбачев и Ельцин открыто взяли курс на реставрацию капитализма. Вот уж истинные враги народа и прислужники буржуазии, крупной, компрадорской, то есть предательской по отношению к своей стране и своему народу олигархической буржуазии, воцарившейся на развалинах Советского Союза! А ведь до сих пор Сталина клеймят и обвиняют в жестокости и даже садизме по отношению к невинным людям, включая и его бывших соратников, облыжно-де объявленных «врагами народа». Потому идут фильмы и телесериалы с расчетом на вышибание по отношению к ним у доверчивой публики жалостливой слезы… Понятно, власть имущим это нужно для оболванивания масс с тем, чтобы легче было управлять ими. Но когда к хору осуждающих присоединяются деятели из патриотической и даже «крутой» оппозиции, остается только руками развести. Неужели до этих господ так до сих пор ничего и не дошло? Неужели они рассчитывают «поднять» Россию на собственной невменяемости и идиотизме?..

Словом, врагов оказалось куда больше, чем предполагал Сталин даже в худших своих опасениях. Он, правда, готовил новую крупномасштабную чистку в начале 50-х годов, но, как уже отмечалось выше, промедлил с ней. Этим и воспользовался троцкистский двурушник Хрущев, державший камень за пазухой против сталинского курса и опиравшийся в своих действиях на мещан и приспособленцев с партийными билетами, пролезших на руководящие должности в партийном и государственном аппарате.

Справедливость ленинского положения о смещении в ходе социалистического строительства центра тяжести классового противостояния в идеологическую и духовную сферу, в область общественной переплавки нравов и сознания людей подтвердили и последующие события. Две трети лиц, занимавших высшие партийные и государственные посты в период брежневского правления, были выходцами из рабочей или крестьянской среды, что не спасло их в своем большинстве от мелкобуржуазного перерождения и фактического пособничества силам, открыто стремившимся восстановить капитализм.

Те, кто следил за международными событиями второй половины прошлого, XX века, знают об острой борьбе, развернувшийся между руководителями советских и китайских коммунистов, КПСС и КПК. Каких только ярлыков не навешивали сусловские теоретики на руководство Компартии Китая! «Мелкобуржуазные авантюристы», «левацкий экстремисты», «раскольники и оппортунисты», «поджигатели мировой войны» — это только самые сдержанные и мягкие. Китайцы в долгу не оставались: «советские ревизионисты», «изменники дела Ленина-Сталина», «лица, идущие по капиталистическому пути». С позиций прошедших десятилетий становится ясным, какие из этих обвинений и с какой стороны соответствовали действительности. Социалистическое государство в Советском Союзе рухнуло, распавшись на ряд зависимых от капиталистического Запада стран, включая и нынешнюю Россию. Во всех из них, за исключением одной Белоруссии, восстановлен капитализм, причем, в самом своем неприглядном, варварском виде. А Китай не только сохранил социалистический строй, но и совершил гигантский скачок вперед и в экономике, и в социальной сфере, став самой динамичной страной в мире, идущей не вдогонку, а в обгон передовых западных держав, включая и США. Ответ на вопрос о том, кто победил в разгоревшемся несколько десятилетий назад идеологическом споре, сегодня очевиден любому.

«Мы в Китае сохранили верность великому пролетарскому учению К. Маркса и В.И.Ленина, — отмечал Мао Цзэдун. — Мы вовремя убрали со своих постов пробравшихся туда ревизионистов типа Хрущева, которые стали на капиталистический путь. Наряду со свержением буржуазии и приходом к власти Коммунистической партии считаю вторым главным делом моей жизни великую пролетарскую культурную революции. Советские ревизионисты преподнесли ее как «кровавый террор» и «массовое избиение руководящих кадров» — по аналогии со сталинскими чистками ревизионистов и ренегатов 1937 года. Но культурная революция спасла Китай от буржуазного перерождения и неизбежного подчинения капиталистическим странам, так же, как 1937 год спас Советский Союз от порабощения фашистской Германией».

Мао Цзэдун дал точную классовую оценку кадровой чистке в своей стране, той самой которую не успел осуществить в Советском Союзе Сталин. При всех издержках и эксцессах великая пролетарская культурная революция расчистила путь к государственному рулю по-настоящему преданным своему народу, делу социализма кадрам. Среди них, кстати, и нынешнему Генеральному секретарь ЦККПКХу Цзиньтао который был в числе ее «молодой гвардии» — цзаофаней.

На основе имеющегося материала можно сказать, что сталинские представления о путях перерастания социалистического общества в коммунистическое существенно отличались от тех, на основе которых под руководством Н. С. Хрущева была разработана развернутая программа строительства коммунизма, утвержденная XXII съездом КПСС Хрущевская программа, рассчитанная на 20 лет, основывалась на заведомо утопичной и в то же время крайне примитивной установке «Обеспечим изобилие материальных и культурных благ, дадим каждому квартиру, машину, дачу, все, что он захочет, по «потребностям», и тогда коммунизм наступит сам собой». И если показатели роста промышленного производства и материального благосостояния как-то конкретизировались, то задачи идейно-нравственного воспитания оставались на уровне голой, плакатной агитации. Считалось, что главное достигнуть изобилия, все остальное придет само собой. Этот вульгаризированный подход давно опрокинут реальной жизнью.

Во-первых, идейно-нравственная и духовная жизнь общества намного более консервативны, чем производство материальных благ. Сознание людей сильно отстает от темпов экономического и научно-технического прогресса, и это отставание может затянуться на многие десятилетия. Уже сейчас в ряде небольших капиталистических стран (Швеция, Норвегия, Дания и др.) практически достигнуто изобилие материальных благ для большинства населения, оно имеет и широкий доступ к культурным ценностям, однако до коммунизма там, как до дальних планет. Более того, как показывает их пример, материальная обеспеченность, пресыщение всевозможными благами цивилизации ведет к появлению и распространению негативных и даже кризисных явлений в духовной и нравственной жизни, доходящих подчас до грани полной деградации.

Во-вторых, при любом изобилии определенное неравенство в распределении материальных и культурных благ все равно останется уже хотя бы в силу профессиональных различий. А поскольку люди дают оценку своему положению не только по наличию в них этих благ, но и в сравнении с тем, что имеют другие, это уже может нарушить справедливость и социальную гармонию в обществе, которое в силу своей коммунистической природы должно быть гармоничным и справедливым. Отсюда особые требования к духовному и нравственному воспитанию людей, которые должны осознавать это «неравенство» как вполне естественный фактор, не противоречащий коммунистическим принципам и идеалам.

В-третьих, изобилие материальных и культурных благ еще не гарантирует человеку занятие любимой специальностью, работу в профессии, где он может в наибольше степени раскрыть свои творческие способности и возможности. Не случайно, например, что социологические опросы, проводимые во многих странах, показывают, что многие готовы даже существенно потерять в доходах, но заниматься не подневольным, пускай и хорошо оплачиваемым трудом, а любимым делом, тем, к чему человек чувствует свое призвание.

Сталинский подход учитывал сложность и разнообразие общественной жизни, он не был таким прямолинейным, «жестко» нацеленным на достижение материального изобилия, как это было у Хрущева. Сталин подходил к проблеме комплексно, выделяя в ней решающее звено — постепенное преобразование экономических отношений, что, естественно, вело за собой изменения в политической и идеологической надстройке с активным и целенаправленным воздействием на сознание, психологию и поведение масс. При этом рост материальной обеспеченности неразрывно увязывался с всесторонним развитием людей, выходом их за узкие рамки своих специальностей. Каждый шаг в этом направлении должен быть просчитан и продуман, предусмотрены все его ближайшие и отдаленные последствия, иначе можно получить не движение вперед, а откат назад и компрометацию коммунистических целей и идеалов. Отсюда возрастающая роль общественной науки, призванной точно определить наиболее оптимальные пути достижения поставленных целей.