Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему - Джеймс Чейз

Потом ученый уговорил одного своего друга тайно вывезти марки в Берлин, где их могла бы получить американка. Сам он собирался выехать из страны, но затянул с этим, и его арестовали. Под пыткой он признался в своем поступке.

Предупрежденная об аресте любовника, американка бежала в Париж и там продала марки одному торговцу. Она не подозревала о микрофильмах, и поэтому обрадовалась той сумме, которую смогла выручить. С этими деньгами женщина уехала в Нью-Йорк.

Торговец тоже ничего не знал о микроснимках и продал марки клиенту, которого вскоре похитили агенты ЦРУ. Но они ничего не смогли вытянуть из покупателя, потому что он умер от сердечного приступа.

Таким образом, марки пропали.

Радниц сделал паузу, стряхивая с сигары пепел.

— Как вы знаете, у меня налажены выгодные торговые связи с правительством страны, напечатавшей марки. Они интересуются, не помогу ли я им, и я пообещал содействие.

Благодаря их финансированию я организовал поиск марок. К несчастью, информация об этом просочилась в ЦРУ, и они с удесятеренной энергией тоже принялись за поиски, поэтому мне приходится действовать очень осторожно.

Сейчас ЦРУ ищет среди мелких коллекционеров. Я же вышел на некоего Пола Ларримора, который живет в этом городе. Уверен, что марки у него. Я даже сделал ему весьма выгодное предложение, которое он игнорировал. Но это ничего не значит: либо марки у него и он не хочет их продавать, либо у него их нет и он водит меня за нос.

Таким образом, напрашивается решение: похитить этого человека и заставить говорить. Но такие действия вызовут шумиху и привлекут внимание ЦРУ.

Радниц выпустил из ноздрей две дымовые струйки, сохраняя полное спокойствие.

— Я связался с Клодом Нендриком, который знаком с Эллиотом, видимо, единственным человеком в городе, поддерживающим с Ларримором приятельские отношения. Эллиот отчаянно нуждается в деньгах и согласился продать информацию о марках. У меня есть причины не доверять Нендрику. Если Эллиот достанет марки и передаст их Клоду, тот попытается найти более выгодного покупателя, поэтому я должен быть в курсе успехов Эллиота. Надеюсь, ты понимаешь теперь, почему Эллиот должен быть немедленно найден.

Хольц на минуту задумался.

— Если он хочет завладеть марками, значит, его следует искать в городе. Это значительно сужает поле деятельности. Я предупрежу Лессинга.

— Полагаюсь на тебя. — Радниц умолк и пристально посмотрел на секретаря. — Я объяснил все, чтобы ты понял, насколько это важная задача. Если я завладею марками, то правящие круги той страны будут всячески расширять мои торговые связи. Кроме того, я надеюсь получить там заказ на строительство плотины. Я отдам им марки — они мне контракт на строительство. Надеюсь, мне незачем объяснять, насколько это нам выгодно. Словом, я рассчитываю услышать, что Эллиот найден, не поздней, чем через двадцать четыре часа. — И Радниц потянулся к телефону, давая понять, что разговор окончен.

В голове Пинпа царил полнейший сумбур.

Знает ли Эллиот подлинную стоимость марок? Знает ли он имя покупателя? Сколько на самом деле Эллиот собирается заработать на этом деле?

Потом он попытался разобраться в том, что сообщила Джуди. Сама кража мало беспокоила Вина, он не сомневался, что справится с сигнализацией и телекамерой. Но как получить реестр?

Он перебирал один способ за другим, но отбрасывал их: все они были слишком рискованными.

Убедившись, что одному ему ничего не придумать, Пинпа решил посоветоваться с Эллиотом. Сам он вряд ли был способен организовать такую замысловатую кражу. Одна ошибка, один неверный шаг, и вместо миллиона долларов останется лишь красивая мечта.

От этой мысли Пинпа прошиб пот. Нет, придется все-таки кое-что рассказать Эллиоту. Не все, конечно. А потом, когда дело будет сделано и марки окажутся у него в кармане, он разделается и с Эллиотом, и с Джуди. О какой дележке может быть речь?

Пинпа нашел Эллиота в саду, где он сидел в обществе Джо и Синди. Вся троица выжидательно посмотрела на него, а он подошел и спокойно уселся в свободное кресло.

— Где ты был? — спросил Джо. — Мы уже начали беспокоиться. Что с тобой происходит?

— Много чего. — Пинпа ухмыльнулся. — Я приручил дочку Ларримора и узнал почти все, что нам нужно.

Эллиот выглядел ошарашенным.

— Быстро… Выходит, ты уже поговорил с ней о марках?

— Конечно. Прошло как по маслу. Она сама завела этот разговор.

— Они у Ларримора?

Вин нацелил палец на Эллиота.

— Помолчи-ка приятель. Спрашивать буду я. Сколько Нендрик предложил тебе за марки?

— Это тебя не касается. Вы соглашались работать за пятьдесят тысяч.

Вин покачал головой.

— Уже нет, приятель. Пока что я делаю всю работу, а вы здесь прохлаждаетесь. Без меня вам и шагу не ступить. Эти марки стоят больших денег, так что давай колись, сколько тебе за них предложили?

Эллиот заколебался, а потом пожал плечами.

— Двести тысяч. Но поскольку идея моя, пятьдесят тысяч вам на троих — вполне справедливо.

— Ты так думаешь? — Вин сложил руки на груди. — А я говорю — нет. Будем делиться иначе.

Эллиот взглянул на Синди и Джо.

— Вы тоже хотите больше?

— Не важно, чего они хотят, — вмешался Пинпа. — Я хочу больше и получу свое. Вот вам новые условия. Мне — пятьдесят тысяч, им на двоих — тоже пятьдесят, а тебе — сто.

Джо был уверен, что после операции они смогут избавиться от Вина, и поэтому спокойно сказал:

— Вам все равно достанется большая часть, мистер Эллиот.

Дон задумался. Уменьшение его доли означало, что отпущенный срок жизни сократится на несколько месяцев, но теперь ему это было безразлично.

— Ладно, договорились. Марки у него?

— Да, — и Вин рассказал про реестр. — Тут вся загвоздка. Без указателя нам марки не найти. Но если мы узнаем номер ящика, где они лежат, я смогу достать их.

— Это не наша забота, — перебил Эллиот. — Нендрик заплатит, даже если я просто заверю, что марки у Ларримора и укажу, как их обнаружить. Ты сделал все, что нужно, теперь мы можем не беспокоиться. Пусть Нендрик сам думает, как их раздобыть. Завтра к этому времени мы получим деньги и смоемся из города.

Пинпа, прищурившись, посмотрел на него.

— Коли такая мразь, как Нендрик, готова заплатить тебе двести тысяч, то сколько же получит он сам?

— Это его дело, — раздраженно возразил Эллиот. — Мне хватит ста тысяч. Я немедленно встречусь с ним, передам информацию и договорюсь о выплате.

— Погоди. А если я тебе скажу, что могу узнать, кому Нендрик хочет продать марки? Если скажу, что покупатель заплатит ему пятьсот кусков, и они могут достаться нам, а не ему? Что тогда?

Эллиот задумался.

— Ты знаешь имя покупателя?

— Могу узнать.

— Как?

Вин улыбнулся.

— Насчет этого не беспокойся, я могу разузнать. Мы будем просто дураками, если свяжемся с Нендриком. Эта тварь заплатит две сотни, а три положит в карман за здорово живешь. Мы сами можем достать марки и продать их клиенту Нендрика за пятьсот кусков. А эту толстую свинью — побоку.

Глядя в жадные глаза Пинпа, Эллиот вдруг понял, что тот надует не только Нендрика, но и всех их. Он не представлял, какой именно трюк задумал этот тип, но был уверен, что не ошибается относительно его планов.

Неожиданно Эллиот почувствовал приятное возбуждение. Это было гораздо интересней, чем жить, думая о долгах и оплакивая потерянную ногу. Он снялся в шести фильмах, где играл роль супермена, который обводил вокруг пальца хитрецов вроде Пинпа. Сценаристы заботились, чтобы он превосходил их сообразительностью и всегда одерживал победу. Но теперь все происходило не в боевике, а в реальной жизни, на этот раз никакой сценарист не позаботится о нем. Не будет режиссера, который крикнет «Стоп!», когда дело примет дурной оборот.

И он решил принять вызов Пинпа. Было даже весело сыграть роль, словно это происходит в фильме. Да и что ему оставалось? Несколько месяцев жизни. Если не удастся раздобыть деньги, снотворные таблетки послужат вместо затемнения в финальной сцене. Стоило притвориться ничего не подозревающим простачком и посмотреть, кто окажется более хитрым и изворотливым. Да, он сыграет еще одну роль, но теперь уже в жизни.

— Что ж, это идея, — согласился Эллиот. — Ну и какой же план ты можешь предложить?

Вин встрепенулся.

— Давай подумаем вместе. У нас появился шанс отхватить пятьсот кусков. Заключим новый договор. Джо и Синди получают сто, а мы — по двести каждый. Что скажешь?

Джо боялся верить своим ушам. Сто тысяч долларов! О таких деньгах он и не мечтал, но мысль о тюрьме, куда они с Синди попадут в случае неудачи, омрачала его радость. Это было слишком крупное дело, а он привык работать по мелочи. Лучше сразу отказаться.