100 великих женщин - Ирина Семашко

Через год после отъезда жены в Валту приехал Граф. Он предложил Марии Сибилле вернуться в семью, даже согласился, на крайний случай, вступить в общину, но получил отказ и вынужден был вернуться в Нюрнберг. Эта неудачная попытка примирения вылилась в окончательный разрыв между супругами. Отныне наша героиня все свои работы стала подписывать девичьей фамилией, посчитав, как видно, что и перед Богом брак их разрушен.

Как во всякой замкнутой секте, вскоре в общине начались финансовые неурядицы, склоки и борьба за власть. Мериан в этой «мышиной возне» не участвовала, но ей наскучила размеренная жизнь, идеи лабадистов больше не казались столь чистыми и возвышенными, как поначалу. Мария Сибилла не порвала с бывшими единомышленниками, она просто ушла в мир, сохранив за собой право общения с сектой. Мериан настолько плавно и бесконфликтно удалось избегнуть претензий, что проповедник лабадистов сделал исключение из правил: ей вернули часть её имущества, она смогла увезти в Амстердам гравировальные доски и этюды.

Мысль о поездке в Южную Америку овладела Мериан, по-видимому, ещё в замке Валта. Лабадистам покровительствовал губернатор Суринама — крупнейшей нидерландской колонии. Не раз Мария Сибилла с завистью естествоиспытателя разглядывала коллекции необычных бабочек, привезённых с далёкого континента. Но решиться на путешествие оказалось не так уж просто. В море было отнюдь не безопасно — помимо штормов, кораблям грозили пираты. На одних только Малых Антильских островах нашли пристанище до тридцати тысяч разбойников.

К сожалению, о Мериан-путешественнице известно очень мало. Поездка в Новый Свет поставила нашу героиню в ряд с выдающимися и отважными первопроходцами её эпохи. Даже сегодня её дерзкое предприятие представляется подвигом, особенно если учесть «комфортабельность» судна XVII века и то, что Мериан было уже за пятьдесят.

Путешествие в Южную Америку оказалось весьма плодотворным с научной точки зрения. Мария Сибилла вместе с дочерью поселилась на самом опасном берегу, в верховьях реки Суринам. Белым колонистам постоянно угрожали так называемые мароны — нефы, бежавшие с плантаций и селившиеся по берегам рек. К тому же климат Суринама — влажный и жаркий — делал пребывание европейцев на материке крайне затруднительным.

Но Мериан, казалось, не замечала проблем. Её ошеломило обилие насекомых. Уже в день своего приезда она расставила по всему дому ящики. Индейцы, прослышав про странную особу, каждое утро толпились у её дверей, зная, что она скупает пойманных животных. Из мешков и сумок местные жители извлекали змей. Цена зависела от длины. Индеанки приносили гусениц, уверяя каждый раз, что «из этого червяка вырастет красивое насекомое».

За два года пребывания в Суринаме Мария Сибилла собрала бесценную по богатству коллекцию насекомых, гусениц, бабочек. Её работа долгое время являлась наиболее полным этимологическим обозрением по Южной Америке.

Умерла Мериан в Амстердаме, разбитая параличом. Но её дело ещё долгое время продолжали дочери, горячо любившие свою мать и ставшие для неё единомышленниками. Младшая Доротея Мария после смерти Мериан по приглашению императора Петра I переехала жить в строившийся Петербург. Видно, и в потомках ещё долгое время играли авантюрные «гены» матери. Доротея Мария привезла в Россию некоторые книги Мериан и её бесценные коллекции, многие из которых, к сожалению, погибли.

Гравюры Мериан по точности и красоте зарисовок и по сей день не знают себе равных в этимологической литературе.

ЦАРЕВНА СОФЬЯ АЛЕКСЕЕВНА

(1657—1704)

Русская царевна, правительница Русского государства в 1682—1689 годах при двух царях — её малолетних братьях Иване V и Петре I. К власти пришла с помощью В.В. Голицына. Была свергнута Петром I и заключена в Новодевичий монастырь.

Порой случается, что сильным, оригинальным личностям не везёт со временем или обстоятельствами рождения. Царевна Софья могла бы стать великой правительницей, могла бы прославиться на весь мир, подобно Екатерине II, но судьба сыграла с ней злую шутку — она опоздала появиться на свет, а история уже начинала благоволить её противникам и стремительно вела к власти великого реформатора — Петра I. Софья оказалась обречённой.

С самого детства её судьба, казалось, дразнила, манила иллюзиями, подталкивала к решительным поступкам и в конечном счёте обманывала. Софья рано лишилась матери. Среди своих восьми сестёр и четырех братьев она оказалась самой смышлёной, а главное — самой здоровой. К несчастью, царица Мария Ильинична была плодовита, но дети, особенно мальчики, рождались болезненными — и умом слабые, и боязливые, и хилые. Софья же быстро освоила грамоту, много читала, даже писала стихи, и учитель, приставленный к наследнику Федору, знаменитый Симеон Полоцкий, был весьма доволен ею. Но отец Алексей Михайлович без радости замечал, как резво опережает в развитии маленькая Софья будущего царя. К чему девице грамота? И почему Бог не дал ума наследнику? Кому же передавать трон?

Лишившись материнской ласки, Софья стала безрадостной среди скучных келий, тупоумных мамок и нянек, среди шёпота богомолок. Она ненавидела сплетни сенных девушек за монотонным занятием рукоделием и мелкие интриги женской половины палат. Душа её требовала широкой жизни, деятельности и борьбы.

Через два года после потери жены царь Алексей женился вторично на молодой, красивой Наталье Нарышкиной. Софья возненавидела мачеху с первых дней, сказалось и отчуждение отца к детям от первого брака и то, что новая царица, будучи почти ровесницей Софьи, по характеру являлась её полной противоположностью. Наталья Кирилловна была совершенной женщиной — мягкой, обаятельной, умеющей любить. Стройная, черноокая, с челом прекрасным и приятной улыбкой, она пленяла и мелодичной речью и прелестью движений. От царевны же исходила энергия, на губах дёргалась нервная улыбка, лицо, старательно забелённое, всё-таки выдавало золотушный оттенок. Конечно, умные, проницательные глаза привлекали к Софье поклонников, но холодное эгоистическое расположение держало окружающих на почтительном расстоянии от царевны. Она с трудом приобретала верных друзей.

Алексей Михайлович умер неожиданно, практически безболезненно. Первым чувством, пронзившим Софью, было ощущение потери чего-то близкого, но вместе с ним явилось и предательское облегчение, словно струя свежего воздуха ворвалась в душную запертую комнату. Государем стал брат её Федор, моложе её тремя годами, больной, слабый и очень подверженный влиянию сестры. Софья постепенно, но с удовольствием вникала в дела государства, завела доселе не практиковавшийся порядок — она, женщина, присутствовала на царских докладах, а со временем без стеснения, прилюдно стала давать собственные распоряжения. Многие при дворе начинали понимать, кому принадлежит здесь реальная власть, но не многим это нравилось. В последние годы жизни царя Алексея сформировалась сильная партия Нарышкиных, тем более что у неё имелся сильный козырь — здоровый, умный царевич Пётр, который подрастал в семье. Правда, у Федора Алексеевича и Софьи имелся ещё младший брат Иван, но тот уж совсем был слабеньким.

Шаткость положения Софьи заставляла искать надёжных друзей. Она поставила на своего родственника Милославского и на понравившегося ей боярина Василия Голицына. Прошло время, и сердце холодной Софьи растопил Василий Васильевич — честный, умный слуга царевны.

27 апреля 1682 года в 4 часа пополудни народ толпами двинулся в Кремль для прощания с умершим государем Фёдором. Для Софьи наступил решающий момент. Нарышкинская партия не дремала. Из ссылки спешил в Москву первый помощник Натальи Кирилловны Артамон Сергеевич Матвеев, взбодрился и брат вдовствующей царицы Иван. Оппозиция Софье собиралась сильная, активная, умная. Заседание Государевой думы открылось речью патриарха Иоакима, который объявил, что царевич Иоанн Алексеевич от престола отрёкся в пользу своего брата. Вначале наступило молчание, а потом бояре, за исключением немногих приверженцев Софьи, размыслили, что здоровый, набирающий силу Пётр будет достойной надеждой русского престола.

Патриарх немедленно отправился в покои Натальи Кирилловны и благословил юного государя. Рушились самые заветные, золотые мечты царевны Софьи. Опять та же ненавистная мачеха стала на пути, и опять должна она вернуться в душные терема?.. Софья решила бороться до конца.

Ядром русской военной силы в XVII веке были стрельцы, которые не раз отличались на поле брани и в мирной гарнизонной службе, однако они к концу столетия превратились в «государство в государстве», в образования, мало подчинявшиеся правительству и представлявшие собой некий род «вольницы». На этих буйных, малоуправляемых людей и решила поставить Софья. С помощью приближённых бояр удалось разыграть классический русский бунт — «бессмысленный и беспощадный». Был распространён слух, будто «Ивашка Нарышкин издевался над царевичем Иоанном, примерял его корону, а потом несчастного-то и порешил».