Агу Сихвка говорит правду - Яан Раннап

Вдруг мне вспомнилось, что в кладовке возле комнаты труда лежит каменный уголь. Я притащил целое ведро угля в коридор и накидал совком полную печку. Через некоторое время я хотел ещё добавить топлива. Вот тут-то и выяснилось, что сильный жар расплавил внутреннюю дверцу печки и, значит, испортил школьное имущество, а школьное имущество - наше общее достояние.

На другой день эту историю знала уже вся школа, и все покатывались со смеху. Но не зря народная пословица предупреждает: где веселье через край, там беды ожидай. Так оно и получилось, правда, не со всеми, а со мною одним. Как только начался урок природоведения, учитель Пюкк вызвал меня к доске и с добродушным видом сказал, что сейчас мы станем повторять пройденное

И он спросил:

- Из чего делаются дверцы печек?

- Из чугуна, - Ответил я. Учитель Пюкк сразу стал серьёзнее и задал новый вопрос:

- А при какой температуре чугун начинает плавиться?

Я не мог вспомнить, но зато это вспомнил Юхан Кийлике и начертил пальцем в воздухе цифру "1100".

- При тысяче ста градусах, - ответил я.

- Ага! - воскликнул учитель Пюкк. - Так ты, стало быть, это знаешь! Ответь-ка мне ещё на один вопрос:какова наивысшая температура пламени при горении каменного угля?

Этот вопрос был ещё труднее, и я надолго задумался. Но Юхан Кийлике нарисовал в воздухе цифру "2000", а Виктор Каур шепнул мне, что это зависит от притока кислорода. Так я и ответил учителю.

Тут-то учитель Пюкк и поставил мне двойку. И добавил, что было бы не грешно даже единицу поставить, потому что в данном случае он оценивает моё умение применять теоретические познания на практике. Вот если бы я не знал температуры плавления чугуна и температуры пламени при горении каменного угля, тогда другое дело, тогда он мог бы просто-напросто сделать мне замечание за забывчивость. Но теперь ему ясно, что замечания недостаточно. Он готовит нас к жизни в сложном мире, а в этой жизни самое главное - практическое использование знаний.

Выходит, мне поставили двойку неизвестно за что. Ведь никакой температуры я не знал. Я ответил по подсказке Юхана Кийлике. Но Кийлике вышел из воды сухим, а мне теперь придётся принести в интернат новую печную дверцу.

Учитель сказал мне напоследок, что сама себя раба бьёт, Коль нечисто жнёт. И я закончу сочинение этими словами, потому что это - сущая правда. Никто не заставлял меня заводить дружбу с Юханом Кийлике. Сам завёл и теперь сам расплачиваюсь.

А деньги он мне так до сих пор и не вернул.

Как мы устроили ночную тревогу

(Объяснительная записка Агу Сихвки директору школы)

Чтобы честно рассказать все, как было, я должен начать с того вечера, когда у нас на костре был в гостях писатель. Он спросил:

- Как сделать пионерскую жизнь более интересной? И сам же ответил:

- Каждый должен выступить на борьбу со скукой. Следующим вечером меня и Кийлике назначили дежурными по лагерю, и Кийлике вспомнил слова писателя.

Когда все уже крепко спали, он сказал:

- Скука прямо-таки смертельная. Наш долг - выступить на борьбу со скукой.

И он предложил подбросить в палатку председателя совета отряда Сильви Куллеркупп жабу.

Как всем известно, обязанность ночных дежурных - следить за порядком на лагерной территории. Поэтому я не согласился с таким планом. К тому же неоткуда было взять жабу.

Но Кийлике сказал:

- Тогда придумаем что-нибудь другое. И спросил, что я думаю о небольшой тревоге. Как известно, тревоги устраиваются в каждом пионерском лагере. В таком случае среди ночи поднимают весь лагерь и сообщают о таинственных незнакомцах, которые шпионили возле палаток. Затем следует ловля шпионов, роль которых, как выясняется позже, исполнял кто-нибудь из вожатых.

У нас в лагере тревогу еще не устраивали, и я сказал:

- Над этим стоит подумать. Пионерская жизнь должна быть интересной. А главное, таким образом мы поможем старшему пионервожатому и воспитателям - им будет меньше работы. Только где взять шпиона?

На это Кийлике ответил:

- Шпион не нужен. Что-нибудь придумаем. И он все-таки выдумал план, который заключался в похищении гоночного велосипеда преподавателя физкультуры Пауксаара.

Затем мы пошли к палатке воспитателей и укатили оттуда велосипед, имевший двенадцать передач и на руле специальные зажимы для бутылочек с водой. Велосипед мы пристроили в лесу на дереве примерно на уровне человеческого роста. С этим пришлось повозиться. Велосипед был спрятан хорошо, и я сказал:

- Тут его ни один черт не найдет. Но Кийлике сказал;

- В том-то и беда.

Он взял за палаткой воспитателей спиннинг Пауксаара и предложил привязать конец лески к звонку велосипеда, чтобы в случае необходимости мы могли звоном немного помочь искателям.

Потом мы стали обсуждать, как поднять тревогу.

- Юку-горнист спит в третьей палатке, - сказал Кийлике. - Пусть подудит в свою трубу,

- Юку потерял мундштук от горна, - напомнил я.

- Тогда, давай, сами просигналим свистком, - предложил Кийлике. Свисток-то у нас есть.

Но этого мы тоже не сделали, потому что забыли, как свистеть в случае тревоги. Поскольку больше идей у нас не было, Кийлике сказал:

- В конце концов, воспитатели и сами могут позаботиться о том, чтобы поднять тревогу. Достаточно того, что мы все подготовили.

И тогда мы пошли к палатке воспитателей и стали трясти преподавателя физкультуры Пауксаара. Кийлике сказал:

- Тут шныряют какие-то подозрительные типы.

- Ну и пусть шныряют, - сказал Пауксаар и повернулся на другой бок.

- Мы думали, может быть, это шпионы? - сказал Кийлике.

- Весьма возможно, - ответил преподаватель физкультуры и захрапел.

Кийлике стало ясно, что шпионы не произвели на учителя никакого впечатления. Тогда Кийлике быстренько высказал опасение, что эти подозрительные личности могут что-нибудь спереть. А я добавил, что вроде бы слышал велосипедный звонок.

Тут Пауксаар сразу вскочил и бросился из палатки посмотреть, на месте ли его велосипед. Но общую тревогу он все равно поднимать не стал, только разбудил школьную повариху, вожатого Пауля, старшего пионервожатого и учителя Лепика, которые все были страшно сонными, ничего не понимали и изо всех сил хотели только одного - забраться обратно в свои палатки. Поэтому потребовалось довольно много времени, пока учитель физкультуры сумел растолковать им, что надо идти ловить похитителей велосипеда.

Мы же пока вернулись к костру, и Кийлике сказал:

- Такой прекрасный план провалился. Ну кто же мог подумать, что они станут сами искать. Но позвонить все-таки придется, поди знай, куда они еще забредут.

И мы раза два подергали за леску, в результате чего послышалось: дзинь-дзинь.

Учитель Пауксаар сразу же узнал звонок своего велосипеда и заметно повеселел.

- Слышите, далеко они не ушли. Темной ночью в лесу велосипед только помеха.

И они все побежали прочесывать лес. Только старший пионервожатый не побежал, потому что впотьмах никак не мог найти свои туфли.

А мы с Кийлике сидели у костра, прислушивались, откуда доносятся голоса, и по мере необходимости подергивали леску.

Теперь я рассказал все, как было. Мы вовсе не хотели ничего плохого, а совсем наоборот - мы решили облегчить взрослым нагрузку.

"Ночная тревога - самое запоминающееся событие в жизни пионерского лагеря", - писала эстонская пионерская газета "Сяде". Из этого мы и исходили.

Пионер говорит правду всегда и везде, поэтому я еще должен добавить, что это именно Кийлике дергал за леску, отчего велосипед и свалился с дерева.

1 Башня "Кик-ин-де-Кёк" - одна из самых мощных крепостных башен в Прибалтике, сооружена на рубеже XV-XVI веков. Название по-нижненемецки означает "смотри в кухню".