Игра агента X - Роберт Шекли

Следом за ним исчез и я.

Кругом была тьма кромешная. Левой рукой я задел каменную стену. Распрямившись, стукнулся головой о правую стенку. Мне показалось, что я слышу торжествующие голоса наших преследователей, и опять задел левым боком о камень. Должно быть, ширина прохода была не более трех футов. Через секунду толща воды просветлела — мы выплыли в широкий канал.

Всплыли. Позади подпирали небо шпили Матер Домини. Мы проплыли по каналу, который шел под самым собором. В отливе, наверное, по нему могли проходить гондолы, а в высокий прилив вода поднималась настолько, что полностью перекрывала проход.

— Нам надо двигаться дальше, — сказал Кариновски, сняв маску, — они могут сдать назад и обойти нас по каналу Маченинго, это займет у них минут пять.

— А мы куда направляемся? — поинтересовался я.

Кариновски горделиво взмахнул рукой:

— Как лорд Байрон, мы переплывем Большой канал. А потом самым коротким маршрутом, прямо по каналу Мизерикордия, и в Лагуну. Нет, мой друг, этим, столь очевидным маршрутом мы не пойдем, это слишком рискованно. В целях безопасности мы чуть удлинним наш путь — поплывем через канал Гримани. Это очень живописные места, уверяю вас.

— Весьма признателен. А запаса воздуха хватит?

— Надеюсь.

— А вы не думаете, что мы могли бы попробовать теперь пеший варинт?

— Нет. На суше у Форстера около дюжины подручных, а на лодках, ручаюсь, гораздо меньше. На воде наши шансы выглядет предпочтительнее.

Я собрался было спросить, что же мы будем делать, когда попадем в Лагуну, но заметил жесткие морщины смертельной усталости на его лице.

— Как ваша рука?

— Вообще-то, доставляет мне больше неудобств, чем я думал. Но это нас не остановит, полагаю. А теперь…

— Эй, чего вы там, черт побери, делаете? — заорал кто-то с набережной.

Мы погрузились в воду, быстро миновали Сан Стае и выплыли в Большой канал. Примерно на середине канала Кариновски вновь всплыл, взял ориентир на Палаццо Эриццо и церковь Маддалены и снова ушел под воду. Мне показалось, что теперь он плыл помедленнее и тратил на это гораздо больше усилий.

Мимо нас прошумел паром, потом — баржа. Через двадцать минут мы уже оставили позади семьдесят с лишним ярдов водной глади канала и добрались до Рио делла Маддалена.

Мне показалось, что здесь мы были в большей безопасности. Мы без помех прошли по Рио дей Серви и, следуя его извилистому руслу, доплыли до Рио ди Сан Джироламо. За спиной оставалось Новое Гетто — боковым каналом Кариновски продолжил маршрут к Рио делла Санса. Над нашими головами прошла гондола, но никаких попыток обнаружить нас не последовало, все было тихо. Только надтреснутый тенор затянул неаполитанскую любовную песню, и в ответ раздался девичий смех.

Канал повернул направо, и каменная стенка, которой мы держались, закончилась. Мы всплыли на поверхность, и я обнаружил, что доплыли-таки до Венецианской Лагуны. За нашей спиной расстилался город, его блистающие шпили и купола поднимались из воды, как видение сказочной Атлантиды. В какой-то миле от нас лежал болотистый берег материка, справа темнел остров Мурано, а слева, рядом с нами, шла дамба на Местре.

— Поплывем через Лагуну? — спросил я.

— Нет, — ответил Кариновски. — Это лишнее. Мы просто поплывем вдоль берега бухты Сан Джироламо до Риковеро Панитенти. Ну, а там и всем нашим проблемам конец.

Он уже с большим трудом держался на воде, высоко запрокинув голову и тяжело дыша. Передохнув, повернулся и поплыл, медленно и целеустремленно двигаясь на запад вдоль береговой линии. Через десять минут мы добрались до низкого, плоского берега неподалеку от канала Каннареджио, почти напротив скотобойни. В каких-нибудь пятидесяти ярдах от нас виднелись стены Риковеро.

— Смотри, сын Божий! — гордо проговорил Кариновски.

Я увидел темный, прилизанный силуэт катера, пришвартованного к причальной стенке. В его длинном, приземистом корпусе было что-то такое, что взволновало меня, разбудив в памяти неясные воспоминания. И вдруг мне совершенно расхотелось иметь что-либо общее с этим катером. Но это чувство было совершенно необъяснимым и настолько абсурдным, что я решил не обращать на него внимания и пошел вслед за моим спутником. По трапу мы вскарабкались на палубу.

Глава 17

На катере никого не было. Мы сбросили акваланги и по узкой палубе пробрались в рубку. Немного посидев и отдышавшись, переоделись в сухую одежду, предусмотрительно приготовленную для нас. Я очень устал после этого марафонского заплыва, у Кариновски, похоже, совсем не осталось сил. Однако на отдых у нас времени не было. Мы сумели-таки оторваться от погони, во всяком случае, на время, но чтобы вовсе лишить их всяких шансов, нам было нужно развить свое преимущество.

Кариновски открыл ящичек на приборной доске, вытащил оттуда карту и фонарик. На карте была обозначена Венецианская Лагуна — от дамбы до Торселло.

— Мы находимся здесь, — сказал мне Кариновски. — Дамба слева, Сан-Микеле и Мурано справа, материк — строго на север. Мы пойдем по основному фарватеру — вот, он помечен красным, мимо Изоли Тессера, в сторону аэропорта Марко Поло. Но к самой пристани подходить не будем.

— Конечно, — согласился я. — Это слишком просто.

— Слишком опасно, — поправил меня Кариновски. — На подходе к пристани мы повернем на восток, пройдем по основному фарватеру мимо Сан Джиакомо, почти до самого Маццорбо. Видите, Маццорбо обведено кружочком?

— А я подумал, что это мушка нагадила. Что это за карта такая?

— Албанская. Они сняли копию с югославской навигационной карты.

— Как же это Гвеши не смог раздобыть итальянской карты?

— В правительственной типографии они кончились. Сейчас они как раз составляют новую карту Лагуны.

— Лучше всего, конечно, была бы карта английского адмиралтейства.

— Ну, вы же понимаете, не мог же Гвеши отправить такой заказ в Лондон, верно?

— Пожалуй, нет.

— Так или иначе, он меня заверил, что даже ребенок сможет идти по этой карте. Смотрите, крупные острова и фарватеры обозначены вполне ясно. Единственное, что от вас требуется — двигаться в сторону аэропорта, потом у предпоследнего створного знака повернуть направо и идти до Маццорбо, у створного знака № 5 свернуть налево и двигаться по фарватеру до Палюде дель Монте.

Кариновски развел руками, как бы желая показать, насколько все просто. Я, правда, не совсем разделял его оптимизм. Когда-то я ходил под парусом на Лонг-Айленде, но дело было днем, так что я понимал, до какой степени сложно было вести судно по морской карте, по незнакомой акватории, да ещё ночью.