Роза песков (СИ) - Ром Полина

Наталья настолько оторопела, что даже не сразу начала серьезно сопротивляться, сперва просто пытаясь спихнуть с себя тяжелое вонючее тело. «Пусть девка точно знает, кто ее хозяин!» -- возбуждение захлёстывало Луша, и если первые его действия были направлены на то, чтобы снять одежду с пленницы, то сейчас похоть туманила разум, а сопротивление только распаляло. Коротко, почти без замаха, он закатил ей оплеуху, рукой перехватил горло и, стиснув, глядя ей в глаза, пытался добиться покорности и подчинения.

Пожалуй, для Натальи все это произошло слишком внезапно, слишком много лет она прожила в относительно цивилизованном мире и даже психологически не была готова к такому насилию. Выброс адреналина заставлял ее судорожно и бессмысленно дергаться, но крупная мужская рука сжимающая горло оставляла ей слишком мало воздуха, и последние движения ее были уже рефлекторными – она теряла сознание.

Внезапно тело Луша, как-то странно содрогнулось, дернулось и тяжело обвисло, рука на горле потеряла хватку и уверенность, пальцы, несколько раз царапнув кожу, соскользнули. Судорожно хватая воздух горящими легкими, всхлипывая и сипя, Наталья начала спихивать неловкий, обмякший груз…

-- Ты, тупая дочь Хирга… Посмотри, что ты наделала, ты опозорила всю семью! Если Бангыз айнур узнает, что ты сбежала с рабом, он никогда не возьмет тебя в жены!

Луна скатывалась к горизонту и косыми лучами освещала жутковатую сцену – хрипло дышащая фигурка горбатого мальчишки, который держался за горло и даже не мог встать на ноги, лежащее рядом неподвижно лицом в землю, крупное тело в серой одежде и с расплывающимся темным пятном под левой лопаткой – из центра пятна торчала золотая, украшенная каменьями рукоятка ножа. Перед этими двумя стоял худощавый круглолицый подросток, несколько напуганный тем, что он сделал и прячущий свой страх за громкими словами обвинения:

-- Вставай, хиргово отродье!

Мальчишка попытался пнуть горбатого подростка. Подросток, неуклюже подёргавшись на земле, встал, правда, не с первой попытки, несколько минут еще жадно и шумно глотая воздух, потом потер виски и потряс головой, пытаясь прийти в себя. Мальчишка, стоящий перед ним, не успокаивался и звонким голосом командовал:

-- Давай, давай, шевелись! Пусть мать решит, что с тобой делать!

Он неловко замахнулся и пытался ударить горбуна по лицу. Однако горбун, уже пришедший в себя, ловко уклонился и ответил серьезной затрещиной. Мальчишка упал в песок и на несколько мгновений замер, а потом, елозя на заднице, тихо-тихо просипел:

-- Леарды…

Горбун звонким голосом начал было:

-- Не смей указывать мне…

-- Оглянись, хиргова дочь… -- Гуруз почти шептал, но в голосе его было что-то такое, что заставило Нариз оглянуться.

На макушке холма, у подножья которого они ссорились, четко подсвеченной лунными лучами, обнаружился силуэт собаки. Крупной собаки.

Последние минуты в жизни Натальи Леонидовны оказались неслабым шоком. Начиная с момента нападения на нее раба и заканчивая тем, что его не просто обездвижили, а именно убили. И кто убил?! Мальчишка! Обыкновенный мальчишка! Однако, если бы не он, не исключено, что сейчас у подножья холма лежало бы ее тело. Учиться и обрабатывать информацию дитя современной цивилизации умело быстро. Именно тот стресс, который она испытала, навсегда выбил из нее надменные замашки чужачки, презирающей местную жизнь. Желание выжить четко трансформировалось у нее в понимание – или она станет местной, совсем местной девушкой Нариз из стойбища Барджан айнура, или погибнет очень скоро.

Так что, оглянувшись и увидев собаку, она не стала фыркать и говорить:

-- Подумаешь собака…

Слыша ужас в голосе Гуруза, она протянула ему руку, помогла подняться и также тихо, как говорил он, спросила:

-- Что нужно делать?

Сиплым шепотом брат ответил:

-- Только не беги. Они всегда ходят стаей. Идем назад, но медленно.

Пятясь, поддерживая друг друга, две фигурки, так и не повернувшись спиной к животному, медленно продвигались к выходу из ложбинки, оставив труп Луша остывать в одиночестве.

Животное на вершине холма подняло голову к луне и разразилось серией тявкающих и завывающих звуков. При этом Нариз заметила, что это все же не совсем собака. У животного было что-то вроде редкой клочкастой гривы и бороды. Рядом с ним показалось еще такая же тварь поменьше размером.

Чувствуя в свое ладони холодную руку Гуруза, Нариз тихонько спросила:

-- Она нападут на нас?

-- Там труп… Может быть Эрина и убережет нас, -- в голосе мальчишки звучало такое сомнение, что сердце Нариз снова зачастило.

Пропятившись(Пробираясь) между холмами, по-прежнему держась за руки, они вышли ближе к тому подобию тропинки, по которой Нариз и Луш попали сюда…

Резко развернувшись, Гуруз побежал, часто оглядываясь. Нариз бежала рядом, также оглядываясь и с ужасом понимая – долго она не выдержит. Сейчас закончится адреналиновый всплеск, который дал ей подобие второго дыхания, и она просто свалится, а эти степные волки догонят ее! Ужас на мягких лапах входил в ее душу и разум…

Отбежать они успели не так и далеко. Только-только поднялись на очередной холм, когда брат оглянувшись, резко скомандовал:

-- Беги!

Однако бежать Нариз не могла уже совсем. Поняв, что Гуруз остановился, она рухнула на землю рядом, хватая прохладный воздух жадным ртом, и с каким-то отстраненным интересом наблюдая, как мальчишка дернул непонятный ремешок на плече, вытащил из-за спины маленький лук странной формы и, задрав рукав куртки, вытащил из широченного кожаного браслета, короткую стрелу. Первый выстрел пропал даром. А к ним неровными, какими-то рваными прыжками бежали по холму пять омерзительно-пятнистых тварей. Расстояние было столь невелико, а усталость Нариз столь мощной, что смотрела на это она просто равнодушно – у нее просто не оставалось сил бояться.

Как ни странно, поняв, что стрела пропала, Гуруз не стал охать, ахать и что-то восклицать. Точно таким же четким, плавным движением, он задрал рукав куртки, вынул новую стрелу и, даже как бы чуть замедлившись, послал ее в бегущее впереди животное.

Глава 14

Глава 14

Выстрел был меток – с визгом животное покатилось под ноги к остальным. Стая застыла, только раненое животное нарушало тишину жалобными всхлипами. Гуруз стоял, не шевелясь, чего-то ожидая…

Наконец, одно из животных странно припадая к земле, будто прячась, двинулось к вершине холма. И все повторилось, как в страшном сне – плавное движение Гуруза, выстрел и дикий визг нового раненого животного, которое, не удержавшись, скатилось к подножью холма.

Нариз с каким-то отстраненным интересом наблюдала, как по следам этих животных торопятся еще трое… Она так и сидела у ног брата, даже не пытаясь встать и бежать.

Однако, дальше действия развернулись несколько неожиданно. Те трое леардов, что задержались с охотой, похоже решили не тратить силы на зубастую добычу, а практически одновременно кинулись догрызать зверя, что съехал им под ноги. Мгновение поколебавшись, остальные, больше не обращая внимания на стоящих людей, кинулись на первого подранка.

Невежливый, но аккуратный пинок в бок вернул Нариз чувство реальности.

-- Пошли, некоторое время они будут заняты.

Шли быстро, но уже не слишком опасаясь погони. Гуруз пояснил бестолковой сестре:

-- Стаи у них обычно – голов двадцать-двадцать пять. Одного трупа и двоих своих им хватит, чтобы наесться. Вряд ли они еще будут преследовать, но лучше не проверять.

Шли молча. Эта кровавая ночь странным образом сроднила их. Даже Гуруз, как бы забыв, что во всю эту историю его втравила именно сестра, не чувствовал больше злости и раздражения, а от усталости не испытывал и особой гордости за себя.

Когда он увидел, как из лагеря выходят две какие-то странные фигуры, то сперва просто не обратил на это внимание – мало ли кому понадобилось по нужде. Он как раз возвращался от костра, где сидел с солдатами, в кибитку матери – его дежурство закончилось, и он был страшно горд, что отец доверил ему в этот раз охранять стоянку наравне со своими воинами. Уже хотел снять оружие, однако странная пара бросилась ему в глаза.