Следствие продолжается. Том 1 - Кира Измайлова

– Ну, ну, – сказал тот, похлопав Дэвида по плечу, отчего тот едва не сел на пол. – Эх, молодежь!..

Пока молодой человек пытался подобрать какие-то приличествующие случаю слова благодарности, поручик уже развернулся и ушел.

«Ну, – подумал Дэвид и воровато оглянулся. – Рискнем!»

Запершись у себя в каюте, он произвел необходимые приготовления (то есть достал из чемодана уже читанные, но все еще любимые журналы, старательно не глядя на обложки), переоделся на ночь, потом осторожно подсунул под цепочку составные части ошейника и тщательно закрутил винты. Ошейник сидел идеально – нигде не жал, не натирал и не болтался.

С некоторым трепетом Дэвид взял верхний журнал из стопки и раскрыл его на первой попавшейся странице. Эту историю он знал наизусть, но она все еще была ему мила.

Цепочка беспокойно ворохнулась.

Дэвид всмотрелся в картинку.

Цепочка начала затягиваться.

Дэвид продолжал читать и рассматривать иллюстрации.

Цепочка бессильно скрежетала по мощной беарийской броне, порой высекая искры.

Стажер до полуночи наслаждался запретным чтивом, потом выключил ночник, блаженно улыбнулся и закрыл глаза. Спать он решил лечь в ошейнике, потому что… мало ли, что может присниться!

Как оказалось, это была нелишняя предосторожность. Дело в том, что прежде Дэвид просыпался достаточно рано, а в этот раз, засидевшись допоздна, благополучно проспал завтрак.

Премилая горничная (иных на «Колоссале» не держали), успев привыкнуть, что пассажир из этой каюты – ранняя пташка, преспокойно открыла дверь универсальным ключом и хотела уже приняться за уборку, но тут выяснилось, что пассажир на месте и сладко спит. Девушка бы тихо удалилась, и всё сошло бы как нельзя лучше, но именно в этот момент Дэвид открыл глаза.

Первым, что он увидел, было миловидное личико, темные волосы, кокетливая кружевная наколка на них, элегантное черное платье с белым кружевным фартучком и – это его добило – метелка для пыли в руке.

Стажер вскочил, ожидая привычного приступа удушья, но… его не последовало. Он вспомнил про ошейник и с облегчением перевел дыхание.

Горничная же была девушкой хорошо воспитанной и к тому же отлично выдрессированной, поэтому потупилась, сделала реверанс, извинилась за вторжение и удалилась. А почему некоторые пассажиры спят в таких странных приспособлениях, её вовсе не касалось. Быть может, у этого юноши шея болит! Да и вообще, за время службы на «Колоссале» она еще и не такое повидала…

– Дэвид, ну сколько можно вас ждать? – встретил юношу патрон. – Кофе стынет!

– Простите, пожалуйста, я проспал, – виновато ответил тот, втискиваясь на свое место.

Комиссар ухмыльнулся, но Дэвид предпочел этого не заметить.

– Я понимаю, когда опаздывает наша дорогая Каролина, – продолжал ворчать Бессмертных. – Это ее амплуа! И потом, она так точно опаздывает, что по времени ее появления можно проверять часы… Но вы!

– И еще доктор, – подал голос Ян.

И правда, Теодора за столом не было.

– Ах, господа, извините, что заставила ждать! – в ресторан впорхнула госпожа Кисленьких в утреннем платье из нежно-золотистого жатого шелка. За нею следовал доктор Немертвых. – Вчера опять допоздна работала, и вот результат…

– А вы, Теодор, тоже работали? – желчно поинтересовался Руперт.

– Писал статью, – лаконично ответил тот.

– Совсем команда разболталась на этом «Колоссале»! – продолжал следователь. – Безобразие…

Остальные понимающе переглянулись, когда стюард поставил перед Бессмертных тарелку дымящейся овсянки. Отступивший было гастрит вновь дал о себе знать. Овсянка – это вовсе не дурно, но когда в меню столько деликатесов…

– Слабоват ты стал, Руппи, – хлопнул приятеля по плечу комиссар. – Вот, помню, когда мы с тобой только познакомились…

– Не за столом! – решительно остановил его следователь. – И не при дамах. Кстати, как у тебя?

– Минус треть дюйма, – нахмурился тот. – Измором взять хотят, канальи!

– Ничего-ничего, – успокаивающе покивал Руперт. – Не выйдет.

– Это уж точно! – осклабился Розен и положил себе в чашку шесть кусочков сахару. Подумал и добавил седьмой. – Бывало и хуже…

Вит-Тяй, аккуратно вкушавший тост с фирменным джемом, покосился на Дэвида. Тот молитвенно возвел очи горе и блаженно улыбнулся. Поручик удовлетворенно кивнул и продолжил трапезу.

– А вот помнится… – начал было комиссар, но в этот момент в коридоре раздался исполненный такого отчаяния вопль, что он едва не расплескал кофе. – Эт-то что?

Вопль повторился, но на сей раз вопили двое. Вернее, один вопил, а второй, а еще точнее, вторая, яростно визжала.

– Либо кто-то кого-то с кем-то застукал, – задумчиво произнес следователь, – либо произошло преступление.

– Если так, то рано или поздно обратятся к нам, – пожал плечами Берт.

– Именно. Так что завтракайте поскорее. Кстати, кто выиграл вчерашнее пари?

– Я, – лаконично ответил султан Мглистых островов.

– Я так и думал, – довольно сказал Бессмертных.

Им удалось спокойно завершить трапезу и даже подняться на палубу, где уже юный Хоффхаузен уже готовился запечатлеть спокойное море и чистое небо. Выглядел он крайне довольным собой.

– А вот это, похоже, за нами, – заметил Ян.

К компании быстрым шагом приближался хорошо знакомый плот-капитен Буквальны. Но как быстро он ни шел, его обогнало нечто, сперва показавшееся кометой, но быстро трансформировавшееся в мужчину в ослепительно-алом пиджаке и галстуке в горошек.

– Господин генеральный следователь!! – вскричал он и артистично рухнул на колени перед комиссаром.

От неожиданности Сидельских откусил сразу половину сигары.

– Это не я, это он, – ткнул он второй половиной в Бессмертных.

– Господин генеральный следователь! – повторил тот и пополз в сторону Руперта, широко расставив руки, словно собирался его ловить. Следователь на всякий случай отступил назад, но странный человек не останавливался. – Только вы можете меня спасти!

– Возможно, – согласился тот. – Но только если вы внятно сформулируете, что именно вам от меня понадобилось.

– Верните мне мои усы! – возопил незнакомец, и только тут в нем удалось признать дона Фелипе. Да, без усов он даже в своем шутовском наряде был не очень узнаваем. – Это трагедия! Катастрофа!..

– Но я не брал ваших усов, – серьезно ответил Руперт, разглядывая живописца. Под носом у того топорщились жалкие остатки былого великолепия. – Господа, а вы?

– Мы тоже не брали, – за всех ответил Ян. – Зачем они нам?

– Ах, не вы, конечно, не вы! Это кто-то, позавидовавший моему таланту, моей славе, моему…

– Молчать, ничтожество, – прошипел женский голос, и перед ними предстала маркиза де Буполь в сопровождении двух стюардов весьма впечатляющей наружности. – Своей славой ты обязан моему капиталу и моим связям! Впервые я сделала столь неудачное вложение средств! – Она повернулась к стюардам и скомандовала: – Отведите моего пока еще супруга в его каюту. Он болен и нуждается в покое!

– Нет! Оставьте! Мои усы! Мои полотна!.. – Дон Фелипе пытался вырваться, но его решительно унесли в каюту.

Плот-капитен, ставший свидетелем этой сцены, нервно утирал пот со лба.

– И какой-то негодяй осмелился лишить меня долгосрочных инвестиций?! – Маркиза в ярости разорвала носовой платочек. – Выставил меня… на посмешище!

– Ну, не переживайте так, госпожа де Буполь, – успокаивающе произнес Бессмертных. – Конечно, богатые тоже плачут, но…

– Я?! – изумилась та. – Плакать из-за этого ничтожества – никогда! Тем более, с остриженными усами он мне совершенно не интересен. Мазила!

– Но усы ведь отрастут, – осторожно заметил следователь.

– Мне некогда ждать, – отрезала маркиза.

– Желаете разыскать злоумышленника? – поинтересовался он.

– Вот еще! Пусть подавится этими усами, – фыркнула она. – Наверняка это очередная бездарность, позавидовавшая успехам моего мужа! Что с такого возьмешь? Нет уж, я не собираюсь даром терять ни свое, ни ваше время!

– А что же вы намерены предпринять? – спросил Берт.

– Отправлюсь к портному и закажу траурное платье, – отрезала маркиза. – У нас в роду, видите ли, действует проклятье. Если кто-то надевает черное платье – хотя бы клочок черного шелка, – то у этой женщины погибает супруг или жених, или просто симпатичный молодой человек. Моей прабабушке подкинули черный платок… Это была такая трагедия!

– Ужасно! – согласилась Каролина.

– Да, из-за этого обстоятельства даже приходится нарушать этикет. Впрочем, для нашего семейства делают исключение. Иногда, – маркиза обворожительно улыбнулась, – это бывает очень удобно. Что ж, всего доброго. Надеюсь, это останется между нами.

– Не извольте сомневаться, – усмехнулся следователь, глядя вслед удаляющейся маркизе. – Н-да… вложение капитала, значит?