Солнечная ночь - Нодар Владимирович Думбадзе

— с трудом выдавил я и, желая как-то скрыть охватившее меня волнение, стал опускать засученные рукава сорочки.

Инстинктивно чувствуя приближение развязки, я весь напрягся и не ошибся: Авто вдруг размахнулся, и его кулак просвистел у моего уха, я еле успел увернуться. Авто не удержался и всей тяжестью навалился на меня. Я отступил, ногой задел за ковер и упал. Я тотчас же вскочил, но сильный удар в лицо вновь свалил меня. Я с трудом превозмог боль и встал. Перед глазами плыли красные круги, в висках стучало. Авто прислонил меня к стене, и не успел я опомниться, как звонкая оплеуха обожгла мне щеку. Волна дикого гнева захлестнула меня. Я ухватил Авто за плечи, рванул к себе и со всей силой ударил головой в лицо. Он застонал, вдруг обмяк и медленно опустился на колени.

— Встань! — сказал я.

Закрыв лицо руками, Авто молчал.

— Встань! — повторил я.

Он приподнялся на одну ногу, потом на вторую. Я ждал ответного удара, но Авто не двигался. Он долго смотрел на меня отсутствующим взглядом.

— Мы еще встретимся! — наконец глухо проговорил он и смахнул кровь с разбитой губы.

— Когда пожелаешь! — ответил я.

Авто молча угрожающе кивнул головой и пошел по коридору. Пройдя несколько шагов, он остановился и обернулся:

— Ты еще пожалеешь!

— Накось, выкуси!

— Посмотрим!

— Посмотрим!

Он еще раз кивнул головой и ушел.

Я поднялся на третий этаж, подошел к номеру Гулико и постучал.

— Кто это? — спросила Гулико.

— Открой, это я, Темур.

— Я лежу.

— Ничего, открой.

— Придешь утром.

— Нет, сейчас. Открой!

Дверь распахнулась. Гулико была одета. Увидев меня мокрым и избитым, она в испуге отступила.

— Что с тобой, Темур?

— Садись.

Гулико присела на кровать, не сводя с меня удивленного взгляда.

— Что с тобой? — повторила она.

— Подрался с тем кретином, — сказал я, закурил сигарету и тут только понял, что у меня разбита губа: сигарета была в крови.

— С каким? — не поняла Гулико.

— Ну, с этим, с Авто.

— Из-за чего?

— Не знаю.

— Из-за той девчонки?

— Да.

— И у тебя хватает наглости рассказывать об этом мне?

— Он обозвал ее шлюхой!

— Тебе-то какое дело?

— А кому?

— По-твоему, это касается тебя?

— Она честная женщина!

— Да? Откуда ты знаешь? — усмехнулась Гулико.

— Знаю. Догадываюсь.

— Ах, ты догадываешься!

— Тебя ведь тоже кто-то может принять за шлюху, потому что ты со мной... Понравится тебе это?

— Во-первых, я не с тобой, во-вторых, мне наплевать!

— Как, тебя не волнует, что о тебе думают другие?!

— Абсолютно!

— Меня волнует!

— Значит, она честная женщина и потому ты пришел ко мне?

— Нет, я пошел к ней и сказал, что ее стриженый кавалер негодяй и подлец!

— Что же дальше?

— Потом я встретил его, и мы подрались...

— А что тебе от меня нужно?

— Я хочу, чтобы ты сейчас поехала со мной в Тбилиси.

— Почему?

— Я не хочу оставаться здесь.

— Боишься?

— Да.

— Боишься того парня?

— Нет, я боюсь самого себя.

— Никуда я не поеду. Уходи, я хочу спать.

— Нет, ты должна поехать. Поезд уходит в двенадцать.

— Не поеду! — сказала упрямо Гулико и села.

— Если ты меня любишь, ты поедешь!

— Нет!

— Хорошо. Я виноват перед тобой. Прости меня. А теперь собирайся.

— Нет. Я никого не боюсь, не боюсь влюбиться в кого-нибудь. Поэтому я не поеду.

— Ты думаешь, я уезжаю отсюда, потому что боюсь влюбиться в Лию?

— Да, — сказала Гулико и взглянула на меня.

Она была права. Я закурил и сел. Мы долго молчали. Потом я встал. Гулико не двинулась с места.

— Тогда я уеду один, — сказал я.

— Уезжай, — ответила она, не поднимая головы...

Гурам спал. Стараясь не шуметь, я выдвинул из-под кровати свой чемодан, переоделся и на цыпочках вышел из комнаты.

Стенные часы в коридоре показывали десять минут двенадцатого. Из ресторана доносилось нестройное пение. Я спустился в фойе. Администратор дремал за своим столом.

— Саша! — тихо сказал я.

— Номеров нет! — вскочил администратор. Увидев меня, он вытаращил глаза. — На кого ты похож?

— Дай, пожалуйста, мой паспорт. Опаздываю,

— Вы уезжаете?

— Нет, я один.

— Поссорились?

— Нет.

— В чем же дело? Что с тобой?

— Слушай, ты врач или администратор? Дай паспорт!

— На своей территории я и врач и инженер!

— Дашь паспорт?

Саша покопался в ящике.

— На. Кто будет платить?

— Мой товарищ.

— А все же, что с тобой? Подрался?

— Нет. На дерево наскочил.

— Не смог обойти?

— Видишь, не смог.

— И часто с тобой такое случается?

— Часто!

— Представляю, что же с тобой будет в лесу!

— До свидания!

— Будь здоров! Только, ради бога, шагай вдоль стен, а то знаешь, в городе у нас такое озеленение, на каждом шагу деревья! Ты до станции не дойдешь.

— Спасибо, постараюсь! — успокоил я доброго администратора.

— Ну, смотри! — Саша протянул мне руку и вдруг спросил: — Хочешь, прочту повое стихотворение? Вчера написал.

— Длинное? — спросил я и посмотрел на часы: до отхода поезда оставалось двадцать минут.

— Нет.

— Ну, давай.

— Вот, слушай:

Как прекрасно море Черное, когда оно волнуется!

Напоминает пьяного человека, который идет и шатается.

В каждую минуту, каждый миг, днем и ночью

Да здравствует море, спокойное и бушующее!

Сейчас, когда кругом ночь и дождь моросит,

Я оберегаю покой людей в гостинице «Интурист».