Разгерметизация - Внутренний СССР

Финансовые же вливания в революцию были сопоставимы с военным бюджетом великих держав той поры, к числу которых относилась и Россия. , с которым так боролся В.И.Ленин и его сторонники в РСДРП, как то известно из учебников по “Истории КПСС”, получил помощи из-за рубежа, , на 7 миллионов рублей золотом. Для сравнения: крейсера “Аврора” и “Аскольд”, принимавшие участие в протекавшей в то время русско-японской войне, обошлись казне в 6,3 миллиона рублей и 6 миллионов рублей золотом соответственно; причем казна финансировала строительство каждого из них в течение нескольких лет. “Аврора” была построена в Петербурге на Франко-Русском заводе (с участием французского капитала) в течение шести лет; “Аскольд” был построен в Германии примерно за три года. Строительство “Авроры” так затянулось, что она устарела, в том числе, и по причине финансовых затруднений режима.

Этот пример показывает, что долговременные затраты на революцию в России исторически реально были больше, а финансирование более устойчиво, чем возможности военного бюджета России тех лет. Расходы на свержение самодержавия в России, сопоставимые с военным бюджетом великих держав и превосходящие их, в течение столетий мог осуществлять только иудейский ростовщический капитал — первая в мире надгосударственная монополия (т.е. безраздельный контроль какой-либо сферы деятельности). Ни народы России, ни государства её противники не имели необходимой для этого финансовой мощи.

1.6. Двоевластие перед мировой войной

Мы не ставим целью воссоздать полную летопись России-СССР. Поэтому останавливаемся только на некоторых исторических событиях. В период между русско-японской и первой мировой войной ХХ века [67] в политической и идеологической жизни страны были столыпинские реформы. Петр Аркадьевич Столыпин, пребывая на посту премьер-министра, выражал интересы тех кругов, которым была нужна великая Россия, а не великие потрясения в России.

И хотя думские острословы пустили в обиход идиому “столыпинский галстук”, в связи со смертной казнью через повешение [68], применявшимся военно-полевыми судами при подавлении общественных беспорядков в ходе революции 1905 — 1907 гг., но всё это подавление было менее кровавым, чем отдельные мирные периоды в истории страны после 1917 г. [69] Поэтому мазать П.А.Столыпина черной краской и, заткнув уши, орать, что он — рекационер-кровопийца, не следует: это истерично и бессмысленно.

Но и идеализировать П.А.Столыпина и его реформу так же не следует (тем более, спустя почти сто лет, не следует предлагать оставленные им рецепты для решения проблем наших дней), ибо и в его время результаты были двоякого характера. О двоякости результатов забывают любители цитировать его фразу, ставшую крылатой в определенных кругах: «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия» — из выступления П.А.Столыпина во II Думе.

Дело в том, что Справедливость — всегда велика, но величие и величавость в жизни могут быть свойственны государству, во внутренней и внешней политике которого царит вседозволенность, попирающая Справедливость. Тому в истории примеров много, включая и сословный строй Российской империи, угнетавший жизнь множества людей. Если бы это было не так, то оппоненты П.А.Столыпина, которым он бросил приведенную фразу, не смогли бы создать себе социальной базы недовольных жизнью и повести их за собой вопреки их долговременным интересам.

Тем не менее П.А.Столыпин действовал в направлении воссоздания классовой опоры монархии на селе, что отчасти укрепляло и самодержавие в его исторически сложившемся к тому времени виде. Петр Аркадьевич надеялся в течение 20 лет (т.е. к началу 1930-х гг.) провести реформы, которые бы по их завершении обеспечили классовое сотрудничество в империи: «Дайте государству двадцать лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России.» — из интервью газете “Новое время” от 3.10.1909 г. Для проведения реформ требовался мир. Но были и другие круги, которым была нужна война.

Н.Н.Яковлев (ист. 11, с. 234; здесь и далее цит. по изд. 1974 г., где не оговорено особо) приводит свидетельство Василия Витальевича Шульгина, думского деятеля великорусского националистического толка, эмигрировавшего после 1917 г., но на старости лет возвратившегося и умершего в СССР, который делился с историком своими воспоминаниями о предреволюционных временах.

«Дело было в III Думе [70]. Заседание, знаете, Пуришкевич скандалист кричит. Вышел я в кулуары, прохаживаюсь. Выскакивает Маклаков (Василий Александрович, один из лидеров кадетской партии — конституционные демократы, масон высоких степеней — ист. 1, с. 233;) и ко мне: “Кабак!” — сказал громко, а потом понизив голос (выделено нами), добавил: “Вот что нам нужно: война с Германией и твердая власть.” Вы и делайте выводы…

— Стоит ли дальше заниматься масонами?

— Очень стоит, только трудно. Они таились. А организация была весьма серьезная…»

Вот и опять добрались: П.А.Столыпин — якобы “твердая власть”, и нужна “твердая власть”, да еще в комплекте с войной против Германии. Как Япония, в те годы обладавшая исключительно заемным военно-экономическим потенциалом, начистила рыло российским высокопревосходительствам и высокостепенствам (обычное в те годы титулование купечества, т.е. капиталистов) в ходе русско-японской войны — мало показалось; желательно повоевать с Германией, которая обладала собственным военно-экономическим потенциалом, куда более мощным чем, Япония тех лет, и потому способна была начистить рыла тем же превосходительствам и степенствам еще сильнее.

Не лишне при этом вспомнить, что со времен Екатерины II сначала Пруссия, а потом и созданная Пруссией Германская империя, к России относились в общем-то без претензий, если сравнивать их политику с политикой Великобритании и Франции [71], которые в течение XVIII — XIX века, даже не будучи географическими соседями России, не один раз успели повоевать с нею, в том числе и на её территории.

И если один из думских лидеров Российской империи чуть ли не с парламентской трибуны заявляет о желательности для разрешения внутриполитических российских проблем войны с Германией, то “патриотам” не следует объяснять столкновение России и Германии в первой мировой войне исключительно агрессивностью Германии, которая скрытно провела мобилизацию, и после объявления ответной русской мобилизации объявила войну России, пытавшейся защитить от австро-германских посягательств невинную Сербию.

Не следует валить возникновение войны и на происки большевизма, хотя в 1912 г. «самый человечный человек» — В.И.Бланк-Ульянов-Ленин тоже мечтал о войне, что зафиксировано в Полном собрании его сочинений. В письме А.М.Горькому он писал: «Война Австрии с Россией была бы очень полезной для революции (во всей восточной Европе) штукой, но мало вероятно, чтобы Франц Иосиф и Николаша доставили нам сие удовольствие (выделено нами: не общественное бедствие, а партийно вождистское удовольствие).» — ПСС, т. 48, с. 155. В.И.Ленин до 25 октября (7 ноября) 1917 г. был частным лицом, проживал за границей, и в деятельности государственного аппарата России ничего не зависело. Только это обстоятельство и отличает Ленина от Маклакова и его сподвижников в Думе и в многотиражной российской прессе. Чиновники государственного аппарата, в их большинстве, черпали свои мнения не из социал-демократических “Искры” и “Правды”, а из проправительственных и либеральных — умеренно оппозиционных, с оглядкой на Охранное отделение — контрреволюционных газет.

Но исторически реально довольно широкий круг общественных и политических деятелей России, принадлежавших ко всей широте политического спектра, задолго до 1 августа 1914 г. жаждал большой войны России: кто с Германией, кто с Австро-Венгрией, дабы в её ходе осуществить свои групповые (партийные) политические цели по ниспровержению исторически сложившегося общественного строя и государственного устройства страны и замены их неким другим: на то как война исковеркает судьбы по крайней мере трех поколений в самой России и в странах, выбранных ими в качестве будущих противников, всем им было плевать.

Вне зависимости от своего отношения в те времена и в последующем к “Протоколам сионских мудрецов”, опубликованным С.А.Нилусом еще 1902 г., все стремившиеся к войне России и Германии, а также и просто согласные с возможностью осуществить свои политические цели в её ходе, вписывались в доктрину “Протоколов…” в качестве орудия исполнения её целей.

Протокол № 7: «На каждое противодействие мы должны быть в состоянии ответить войной с соседями той стране, которая осмелится нам противодействовать, но если и соседи эти задумают стать коллективно против нас, то .» — подчеркнуто нами.