Леонард и Голодный Пол - Ронан Хешин

Будем надеяться, найдем что-нибудь, нормально сидящее. У меня размер нестандартный.

— Ты когда последний раз покупал костюм?

— Ну, если не считать ги для занятий дзюдо, то это первый.

— Хотя бы свой размер знаешь?

— Понятия не имею. Обычно у рубашек, которые подходят в плечах, слишком длинные рукава, а брюки если годятся по длине для моих коротких ног, то не застегиваются на поясе.

— В ателье это называют «проблемой орангутанга», — подсказал Леонард. — Давай попросим, чтобы тебя измерили.

Они огляделись в поисках продавца, вспомнив те далекие дни, когда магазины набирали персонал в залы продаж для помощи покупателям. Мимо них проносились разные пожилые женщины в черной униформе и с именем на бейджике:

— Извините, я занята с клиентом.

— Извините, у меня перерыв.

— Извините, я здесь не работаю.

Пришлось соображать самим.

— Какой цвет ты предпочитаешь? — спросил Леонард.

— Не темно-синий, потому что такого цвета моя почтальонская форма. Не черный, потому что тогда я буду похож на музыканта из ска-группы. Не коричневый, потому что буду похож на учителя. Может, серый или даже темно-серый?

Оказалось, Голодный Пол уже успел все продумать.

— Как тебе этот в тонкую полоску? — спросил Леонард.

— Нет, тонкая полоска не для торжественного случая, а для работы в офисе. Кроме того, тут полоска белая. Другой вид.

— Вот это да! — сказал Леонард. — Я, честно говоря, думал, что ты в этих делах безнадежен. Откуда такие сведения?

— Мама, наверное, тоже так думает. Но здесь не требуется особых познаний. Мужские костюмы разнообразием не балуют, а я люблю смотреть, что делается вокруг, так что постепенно начинаешь замечать, кто во что одет, даже если тебя костюмы не интересуют. Давай примерим вон тот, темно-серый.

Голодный Пол надел костюм, но потерпел фиаско из-за своих пропорций.

— Как думаешь, можно его где-то выпустить, а где-то подогнуть? — спросил Леонард.

— Хочешь сказать, он сидел бы идеально, если бы размер был другой. Погоди, вон идет сотрудник магазина.

Голодный Пол заприметил продавца, похожего на одиннадцатилетнего ребенка. По нему сверху донизу шла надпись «Склад».

— У вас есть такой же, но другого размера? — спросил Голодный Пол.

— Вроде бы только то, что на вешалках, — ответил парень.

— А что же тогда у вас на складе? — сурово поинтересовался Голодный Пол тоном контролера по качеству.

— Может, там есть и другие, но надо проверить, — предложил парень в стиле Магомета, идущего к горе.

— Будьте добры, сначала измерьте меня, чтобы вы туда не зря сходили. Это быстро, — попросил Голодный Пол.

Продавец извлек сантиметровую ленту и принялся измерять Голодного Пола каким-то своим особым методом, который, видимо, придумал в ту самую секунду.

— Э-э-э, я бы сказал, длина пиджака девяносто два сантиметра, а брюк — девяносто шесть с половиной, — предположил он, выдав размеры инопланетного существа.

— Пожалуй, мы лучше походим и посмотрим. Но в любом случае — спасибо, — ответил Голодный Пол.

Молоденький продавец скрылся за двойными дверями, чтобы продолжить свое взросление.

Благодаря своей методической настойчивости Голодный Пол ухитрился найти прекрасный серый костюм — пиджак в плечах сидел как влитой, и брюки, если их немножко подогнать, тоже подойдут. Выглядел Голодный Пол вполне прилично, хотя любой, кто примеряет костюм, стоя в носках (с торчащими из-под брюк пальцами), не может, как это ни печально, произвести особо яркого впечатления.

— А рубашка какого цвета? Может, голубая? — спросил Леонард.

— Это же не бал тайного полицейского, — ответил Голодный Пол. — Конечно, белая. Теперь посмотрим, какой подойдет галстук. Возьму фиолетовый. Грейс в детстве всегда любила этот цвет. Такого цвета был фантик ее любимой конфеты в рождественском наборе «Кволити-стрит».

— Знаешь, мне надо тоже кое-что купить, — решил Леонард, вдохновленный примером Голодного Пола. — Рубашка, конечно, белая. А вот галстук… по-моему, этот зеленый будет неплох. Не слишком яркий?

— Совсем нет. Такой цвет бывает у березовой листвы, когда сквозь нее светит солнце, — в поэтическом ключе ответил Голодный Пол.

В очереди к кассе оба друга были наповал сражены набором носков «Дни недели», и каждый купил себе по пачке. Им было невдомек — и в этом заключался трагизм ситуации, — что найти нужные носки в наборе в принципе непросто и чревато сильнейшим раздражением, а кроме того, когда один носок износится, каждый другой носок, предназначенный на определенный день, никогда не станет к нему парным.

По дороге домой Леонард все еще находился под впечатлением от скрытых талантов Голодного Пола. Но, поскольку главное дело этого вечера было сделано, они заговорили о жизни вообще.

— Костюм ты купил. Что думаешь делать на неделе? — спросил Леонард.

— Мама предложила пойти с ней в больницу, где она волонтерствует. Может, помогу ей немного, — ответил Голодный Пол.

— До чего же любезно с твоей стороны предложить свою безвозмездную помощь в качестве кардиохирурга. Ножницы и клей из дома притащишь? — спросил Леонард.

— Мне поможет твоя книжка «Тело человека», так что все под контролем. На самом деле мама навещает больных. Просто обходит отделение и спрашивает, не хочет ли кто-нибудь поговорить. И предложила мне пойти с ней. Если честно, не уверен, что от меня будет много толку, — сказал Голодный Пол.

— Я никогда не представлял тебя в подобной роли. Беседовать с незнакомыми людьми — это не твой конек, — сказал Леонард.

— Думаю, я просто посижу и послушаю без особых разговоров. Завтра начинаю. А ты как? Как римляне?

— Вроде нормально. Я решил дать базовую информацию в главную книжку, потому что автору только это и нужно, но еще начал приводить в порядок собственные мысли. Пока не уверен, к чему это приведет, но очень хотелось бы попробовать самому написать книгу. Честно говоря, я сейчас трачу бо́льшую часть рабочего времени на оформление своих идей.

— Ты всегда мог писать, но никогда не рассматривал себя как писателя — все время уходил в тень. Про энциклопедии ты знаешь больше, чем кто бы то ни было, — так чего сомневаться? Если бы я был ребенком, я бы с большим удовольствием читал твои книги, чем отрыжку какого-то отсутствующего автора, — сказал Голодный Пол, продемонстрировав унаследованный от матери дар моральной поддержки.

— Еще хотел тебе сказать, что я сегодня говорил с девушкой. В смысле, на работе. Во время учебной пожарной тревоги, — не к месту вставил Леонард.

— Этакий старый добрый пожарнотревожный роман, да? И как ее зовут? — спросил Голодный Пол.

— Не знаю.

— Она с тобой работает?

— Нет, не со мной. Но, возможно, в той же компании. Точнее не скажу.

— И какая она?

— По-моему, немного с претензией на эстетство. Но не уверен.

— Как это «не уверен»? На ней что, была фехтовальная маска или какой-нибудь шлем?