Лили сама по себе - Жаклин Уилсон

Мы не могли пойти в школу, но нам никто не мешал в неё поиграть. Я накормила малышей вкусным завтраком – кукурузными хлопьями с мороженым, потому что у нас кончилось молоко. Затем я велела им оставаться за кухонным столом, а сама надела мамину тёмно-синюю юбку, серую кофту и тёмно-синие туфли на высоких каблуках.

– И мне каблуки! – закричала Пикси.

– И мне! – прошептала Блисс.

– Нет, я их надела, потому что я ваша новая учительница, мисс Грин. Вы мои ученики, все трое, и вы ходите в мою замечательную школу.

– Я думал, ты сказала, у нас каникулы! – возмутился Бэкстер. – Не желаю ходить в твою дурацкую «замечательную» школу!

– Ой, тебе понравится моя школа, обещаю, Бэкстер. Все садитесь. Я сделаю для вас маленькие тетрадки. Бэкстер, можешь резать бумагу острыми ножницами – ведь ты большой и осторожный мальчик.

Я здорово рисковала, потому что Бэкстер мог начать носиться по кухне с ножницами и отрезать большой палец Блисс и кудряшки Пикси, но он великолепно справился с заданием. Под моим руководством он осторожно вырезал шесть листов из моего предыдущего альбома и нарезал их на квадраты. Я дала Блисс иголку с ниткой и показала, как можно сшить из согнутых пополам квадратов маленькие книжки. Пикси потребовала, чтобы и ей разрешили помогать, поэтому я усадила её точить карандаши. Ей так понравилось задание, что от карандашей остались одни огрызки, но по крайней мере она была счастлива и вела себя тихо.

– Хорошо. А теперь пора начинать урок! – сказала я, хлопнув в ладоши. – С добрым утром, класс! И вы отвечайте: «Доброе утро, мисс Грин!»

– Доброе утро! – повторили они как попугаи.

– Сначала проведём контрольный словарный диктант, – объявила я.

Бэкстер застонал.

– Не собираюсь писать скучный диктант! – возмутился он, кидая карандаш.

– Это будет увлекательный диктант, – пообещала я. – Первое слово… «подштанники»!

Они все захихикали.

– Не хихикать! Пишите: «подштанники». Пишите, пишите!

Ни Бэкстер, ни Блисс не знали о коварном втором «н» в «подштанниках», но всё же очень постарались написать это слово правильно. Пикси не могла ничего написать, но усердно калякала вверху листа, чтобы не отстать от других.

Я продолжала диктовать, попросив их написать много глупых и грубых слов, которые только могла придумать, – получился довольно длинный список. Бэкстеру совсем не давалось правописание, но даже он попытался правильно написать некоторые слова, главным образом потому, что видел их нацарапанными на стенах.

Когда мы закончили урок, я сделала вид, что проверяю их работу, и внизу каждого листа нарисовала большую звезду, даже Пикси.

– А теперь у нас будет урок математики, – сказала я.

– У нас пока нет настоящей математики, – возразила Блисс.

– Вы можете позаниматься моей математикой, – предложила я. – Это особый устный счёт.

Мама купила большую упаковку «Смартиз» в картонных трубочках и спрятала их в глубине буфета. Я все их открыла и высыпала ярко окрашенные конфетки в наши стаканы.

– У, вкусняшки! – воскликнула Пикси и потянулась за горсточкой.

– Нет, Пикси, их есть нельзя! Пока нельзя. Это урок математики. Не волнуйся, я тебе помогу. Ты будешь любимой ученицей.

– А мне ты тоже поможешь? – спросила Блисс.

– Тебе не понадобится помощь, Блисс, обещаю. А теперь посмотрите на свой стаканчик с конфетами. Так! Напишите в своей тетрадке, сколько, по-вашему, там конфет.

– Но мы же не знаем! – сказала Блисс.

– Вы должны догадаться, – успокоила их я. – Не важно, если вы сосчитаете неправильно.

Блисс сказала, что сорок. Бэкстер – что сто. Мы с Пикси сказали – шестьдесят.

– Ну а теперь наступает самое интересное. Опрокиньте ваши стаканы, и мы сосчитаем, сколько «Смартиз» в них на самом деле.

– Я не могу столько сосчитать, – пожаловалась Блисс.

– Мы будем считать вместе, – сказала я. – Сначала сосчитаем твои, Блисс. Осторожно опрокинь стакан на стол.

Я помогла Блисс начать считать, составляя из её «Смартиз» аккуратные короткие ряды. Мы считали вместе, хором. Пикси никак не могла справиться с названиями чисел по порядку и выкрикивала: «Один, два, три, двадцать, пятьдесят, сто», – что нас сбивало, но мы не бросили счёт и для верности посчитали конфеты два раза. У Блисс было пятьдесят восемь «Смартиз».

– Теперь твоя очередь, Бэкстер, – велела я.

Он высыпал свои конфетки так резко, что половина их скатилась со стола и оказалась на полу. «Смартиз» Бэкстера сделались слегка мохнатыми от пыли, но он, казалось, не имел ничего против. Он считал торопливо и не всегда точно, поэтому нам приходилось начинать снова и снова. В конце концов мы обнаружили, что у него было шестьдесят две «Смартиз».

– Ура, ура! У меня больше всех! – радовался он.

– Ну, точно мы этого, конечно, сказать не можем. Мы с Пикси ещё не сосчитали свои конфеты, – возразила я. – Давай, Пикси, высыпай наши, только осторожно. Готово! Теперь ты медленно перекладывай их одну за одной, с этого конца стола на другой, а мы будем их вместе считать.

У нас с Пикси было ровно шестьдесят.

– Видишь, Пикси, мы угадали!

– Но у меня больше всех, поэтому выиграл я! – заявил Бэкстер. – Сейчас я свои конфеты съем.

– Нет-нет, подожди! Это урок математики. А теперь давайте посмотрим, как можно разделить конфеты на равные части. Сколько «Смартиз» Бэкстер должен отдать Блисс, чтобы у всех получилось поровну?

– Я не отдам свои «Смартиз» Блисс – они все мои, из моего стакана!

– Просто попробуй положить эти в горку Блисс, – посоветовала я, отодвигая парочку его «Смартиз».

Бэкстер завопил так, как будто я вырвала у него два зуба.

– Это несправедливо! Теперь у неё будет больше всех!

– Ну, давайте пересчитаем и проверим!

Мы пересчитали конфеты снова, и у каждого получилось по шестьдесят. Ну, вероятно, Пикси под шумок полакомилась своими, потому что у нас оказалось только пятьдесят пять. Она клялась, что ни одной не съела, но на зубах у неё поблескивали цветные крупинки «Смартиз».

Я разрешила Бэкстеру и Блисс съесть тоже по пять, а затем мы разложили все наши «Смартиз» по цвету. После этого мы должны были сказать, сколько конфет у нас в розовом, синем, жёлтом, оранжевом, красном и коричневом рядах. Потом мы попытались поиграть в сложную игру «Махнёмся!», чтобы у Бэкстера оказались все оранжевые «Смартиз», у Блисс – синие, а у Пикси – красные. Малышка свои всё время облизывала, чтобы у неё получилась губная помада. К этому времени все «Смартиз» стали очень липкими, поэтому я сдалась и позволила каждому съесть свою порцию. Потом я объявила перемену, потому что не могла придумать, чем ещё можно с ними заняться. Бэкстер возил свой грузовичок по всей квартире, Блисс надела мамино ожерелье, туфли на высоких каблуках и стала играть в принцессу Блубелл, а Пикси отправилась в «косметический салон» и нанесла на мордашку разноцветную косметику «Смартиз».

Я взяла свой альбом и спроектировала свою собственную кухню. У меня был большой сверкающий холодильник, полный шикарной еды для меня одной, и длинный деревянный стол с шестью стульями. С понедельника по субботу я каждый день сидела на разных стульях и ела в постели еду на подносе, стараясь не уронить ни крошки на мои красивые шёлковые простыни.

Меня слегка волновало содержимое нашего собственного холодильника. У нас уже кончилось молоко, и мне пришлось выбросить ветчину с просроченной датой, потому что она слегка позеленела. У нас не было никаких овощей, но это не имело большого значения, так как их никто не любил. Оставались рыбные палочки, большая пицца, яйца, бекон и картошка для запекания, а также торт, печенье и кукурузные хлопья в буфете – но это и всё. А была ещё только среда. Пора было начинать слегка ограничивать себя в еде. Мы наелись «Смартиз», поэтому, вероятно, можно было обойтись без ланча.

Я хотела продержаться и, конечно, не съела всю причитающуюся мне порцию «Смартиз», но малышня стала требовать еды, хныча, что они умирают от голода. Близнецы привыкли к сытному ланчу, потому что в школе у всех у нас еда была бесплатной.

Я разогрела большую пиццу в надежде, что половину мы сможем оставить к чаю, но, положив свою порцию к себе на тарелку, не смогла удержаться и проглотила её целиком, а остальные даже и не пытались оставить хоть чуть-чуть на потом. Мы немножко посмотрели мультфильмы, но вскоре малыши заёрзали, и им снова стало скучно.

– Хочу гулять! – стонал Бэкстер.

– Посмотри, идёт дождь. Вчера мы с тобой из-за этого уже глупо поссорились. Ты никуда не пойдёшь, особенно если опять собираешься торчать на помойке у мусорных баков.

Я попробовала снова открыть свою школу и провести урок по рисованию, но ребятишки были не в настроении и стали разбрасывать мои красивые фломастеры.

– Мне скучно, скучно, скучно! – вопил Бэкстер прямо мне в лицо.