50-й КАЛИБР - Шекли Роберт

- Крокодиловая кожа долговечнее бычьей, - возразил торговец. - В моих чемоданах хранится сама вечность. А может, вам нужен бумажник?

- Нет, - сказал Торнтон.

- По крайней мере, посмотрите на мой магазин. Никаких обязательств, я вас уверяю.

- Нет, - ответил Торнтон, а Эстелла добавила по-испански нечто весьма похожее на ругательство.

- Мне так жаль, - огорчился торговец. - Только вчера ваш земляк купил у меня лучший бумажник. Мистер Дэйн. Он понимает толк в вещах.

- В самом деле? - переспросил Торнтон, останавливаясь.

- И он сказал мне, что вам тоже может понадобиться бумажник или, возможно, небольшая дорожная сумка. Честно говоря, он посоветовал мне, чтобы я высматривал вас.

- Понятно, - сказал Торнтон. - Ладно, мы зайдем посмотреть.

Торговца звали мистер Куалилья. Он провел их в свой магазин и пригласил пройти за прилавок в небольшую комнату. Помимо двух потертых кушеток и грязного восточного ковра, в комнате находилась куча битой керамики и множество изделий из латуни. Мистер Куалилья задернул занавески и уселся в видавшее виды кресло.

- Дорогой мой сэр, начал он торжественно, - вы не должны заставлять немолодого и слегка располневшего человека гоняться за вами по улицам. Я полагал, что люди вашей страны понимают намеки быстрее.

Торнтон извинился, а Эстелла добавила, что трудности в понимании - целиком ее вина.

- Ладно, не будем об этом, - галантно произнес мистер Куалилья. - Конечно, не будем! В любом случае вы здесь, в покое и уюте, и через мгновение будет готов кофе. Сэр, позвольте сообщить вам, что я полностью разделяю ваш вкус. Крокодиловая кожа - на редкость отвратительный материал.

- Тогда почему вы ею торгуете? - спросил Торнтон.

- Я думал, это будет интересно и не потребует больших усилий. Дело идет ни шатко ни валко, за исключением тех случаев, когда в порт приходит туристский теплоход. А все остальное время я могу спокойно писать мемуары. Вы любите турецкий кофе?.. Прекрасно, я сейчас приготовлю.

Мистер Куалилья вынул из стенного шкафчика джезву с длинной ручкой и поставил ее на горелку. Банка с кофе обнаружилась на куче свернутых кож.

- Да, - продолжал он, - я могу сказать, что получаю удовольствие от этого бизнеса, потому что это вообще не бизнес. Он позволяет мне наслаждаться красотами этого чудесного острова. В своей собственной стране каждый должен работать, но за границей можно посвятить время другим занятиям.

- А где ваша родина, мистер Куалилья?

- Я британец, - ответил мистер Куалилья. - Вот! Кажется, кофе готов.

Он разлил кофе в крошечные медные чашечки. Торнтон и Эстелла попробовали густой напиток и похвалили его вкус. Мистер Куалилья сиял от радости.

- Кажется, вы упомянули мистера Дэйна? - спросил Торнтон.

- Да, - отозвался мистер Куалилья, - великолепный мистер Дэйн. Он обычно покупает у меня бумажники, когда бывает на Санта-Катарине. А потом мы заходим сюда, пьем кофе и разговариваем.

- Это должно быть интересно, - сказал Торнтон, подавляя нетерпение.

- Я всегда наслаждаюсь разговором с мистером Дэйном, - продолжал Куалилья. - С ним сюда приходит истинное дыхание севера. Рядом с мистером Дэйном трудно сохранять убежденность в том, что мир лишен смысла. После того как мистер Дэйн покидает нас, я обычно стараюсь поговорить с моим добрым другом, секретарем французского посла. Это помогает мне вернуться к прежней точке зрения.

- А вы работаете и на французов? - спросил Торнтон.

- Я - человек Запада, - твердо заявил мистер Куалилья. - Мои симпатии целиком на стороне стран НАТО. Но в первую очередь моя верность, конечно, принадлежит Соединенным Штатам.

- Конечно, - повторил за ним Торнтон.

- Еще кофе? Нет? Ну так вот, мистер Дэйн попросил меня ввести вас в курс дела. Вам следует знать, что недавно в Доминиканской Республике произошло одно интересное событие. Группа европейцев численностью приблизительно в тысячу человек из лагеря особого назначения под Ла-Вегой переместилась в Сиудад-Трухильо. Они погрузились на борт транспортного судна "Либерио". По документам это были рабочие, направлявшиеся в Венесуэлу на нефтяные поля. Возглавлял их хорошо известный всем Сантос-Фигуэрос, бывший генерал Синей дивизии. - Мистер Куалилья многозначительно улыбнулся. - Быть может, вы слышали кое-что об этой рабочей силе?

- Слышали, - подтвердил Торнтон. - Они уже получили оружие?

- Нет еще. Не в Доминиканской Республике.

- Они уже отплыли?

- Их корабль покинул берега Доминиканской Республики сегодня утром. Если бы вы могли сообщить об этом мистеру Дэйну...

- Мы не знаем, где он находится, - сказал Торнтон.

Куалилья поднял брови.

- В самом деле? И он не оставил никаких указаний относительно того, куда уехал?

- Никаких.

- Возможно, он не мог открыть вам все свои секреты, - с улыбкой произнес мистер Куалилья, давая понять, что это всего лишь шутка. - Или, быть может, это пресловутая американская осторожность.

- У вас есть еще какая-нибудь информация для нас? - спросила Эстелла.

- В настоящий момент - нет. Но я должен сказать вам, что вам обоим лучше всего покинуть Санта-Катарину при первой же возможности. В городе появился опасный элемент. Слишком многие пытаются изменить ход событий, убрав лишние неизвестные из уравнения. Лучше всего будет быстренько исчезнуть.

- Это невозможно.

- Тогда будьте осторожны, - сказал Куалилья. - Будьте очень осторожны.

Эстелла спросила:

- Вы слышали что-нибудь о грузовом судне "Гелиос"?

- Оно было здесь два дня назад. Помимо этого я не слышал ничего. Однако очевидно, что "Гелиос" и "Либерио" должны встретиться в некоторой точке. Оружие воссоединится с людьми там, где никто ничего не заметит. Но я не знаю, где находится это место. Это не может быть большой порт или город. Но заданным исключением нам на выбор предоставлен весь Карибский бассейн.

Торнтон и Эстелла встали. Куалилья дружески пожал им руки.

- Будьте осторожны, мои юные друзья. Ради всего святого, будьте осторожны.

- А вы, мистер Куалилья? - спросила Эстелла. - Разве вам не грозит опасность?

- Я принял необходимые меры предосторожности. Мистер Дэйн предусмотрительно снабдил меня некоторыми средствами, и я отправляюсь в отпуск. Я буду отсутствовать в течение нескольких недель. А после этого, как я полагаю, Санта-Катарина вновь станет благодатным и приветливым местом. Передайте мою благодарность мистеру Дэйну, когда увидитесь с ним. И будьте осторожны.

Торнтон сказал:

- Быть может, мне перед уходом нужно купить бумажник?

- Пожалуйста, не делайте этого, - возразил мистер Куалилья. - Мистер Дэйн покупает их только для того, чтобы досадить мне. У него очень странное чувство юмора.

- Это точно, - отозвался Торнтон. Они с Эстеллой вышли на улицу.

Не успели они пройти квартал, как Эстелла тронула Торнтона за плечо:

- Что касается неприятностей, которые предрекал мистер Куалилья...

Торнтон обернулся и увидел, что прямо к ним направляется не кто иной, как Роджер Стиччини.

Глаза 19.

- Давайте уйдем отсюда, - сказал Торнтон. Он взял Эстеллу под руку и перевел на другую сторону улицы. Ему не верилось, что Стиччини осмелится предпринять что-либо посреди города средь бела дня. Но рисковать, проверяя это предположение, он не хотел. Стиччини уже пытался один раз убить его. Возможно, он считает, что в людном месте это будет легче сделать - неожиданный спор, выстрел, неразбериха, толпа, собравшаяся поглазеть на труп. И когда наконец приедет полиция, никто не сможет с уверенностью сказать, что же случилось на самом деле.

Они свернули в узкий переулок. Торнтон оглянулся и увидел, что Стиччини идет за ними. Руки его были засунуты глубоко в карманы. Судя по виду, он нервничал и злился.

В дальнем конце переулка Торнтон увидел серую каменную громаду отеля "Коронадо".

Стиччини что-то крикнул. Торнтон огляделся и заметил грузовик, свернувший в переулок. Он подтолкнул Эстеллу поближе к стене здания, чтобы дать грузовику возможность проехать. А потом заметил, что грузовик и не намеревается проезжать.

Тротуар был шириной не больше фута. По обеим сторонам переулка возвышались многоэтажные здания, похожие на отвесные стены ущелья. Грузовик левыми колесами ехал по тротуару, его квадратная громада занимала почти всю ширину переулка. Он мчался прямо на них.

Стиччини, стоявший в двадцати футах позади них, прыгнул в дверь подъезда. Торнтон поспешно огляделся в поисках другой двери, но вокруг были только гранитные стены зданий. Он слышал, как стучат клапаны в двигателе грузовика, радио в кабине играло танцевальную мелодию из Гаваны.

На какой-то миг вид огромного колеса, мчащегося прямо на них, парализовал Торнтона. В следующий миг он швырнул Эстеллу наземь, вжимая ее в угол, образованный стеной здания и тротуаром, прикрывая ее своим телом.