Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека - Александр Асмолов

Включенность личности в разные социальные группы и вызывает необходимость в ориентировке в дополняющих или исключающих друг друга целях этих групп, в развитии самосознания личности как функционального органа, обеспечивающего ориентировку в системах с разными целевыми установками. Отсюда вопрос о выделении границ различных групп, своего рода зон возможных «конфликтов», зон «риска», в которых проходит жизнь личности, становится крайне важным и для экономиста, и для историка, и для социолога, и для психотерапевта.

Наглядно условия возникновения конфликтов личности на стыке интересов административной системы тоталитарного общества и интересов профессиональной группы описаны в романе А. Бека «Новое назначение». Один из экономистов, анализируя роман, замечает: «Административная система нуждается в работниках, изгнавших все личное, олицетворяющих собой только конкретный пост и соответствующую функцию. Это не личность, вернее, это личности, у которых должно остаться только то личное, что обеспечивает успешную работу Системы» [30] . Жизнь личности в административной системе превращает ее в исполнителя директив, в вещь, «винтик», наделенный лишь утилитарными системными качествами, то есть качествами, которые полезны для системы. Однако как бы ни была однородна система, каким бы жестким централизованным контролем она ни обладала, у личности даже в предписанных тоталитарной системой рамках остается право на выбор. Герой романа А. Бека – крупный руководитель Онисимов – ставит приказы системы, особенно идущие от Сталина, превыше всего, но тот же руководитель Онисимов является не только служакой, но и профессионалом. И тут-то заложен потенциальный конфликт, возникающий между героем романа как служакой административной системы и тем же самым героем как принадлежащим к группе профессионалов, компетентных специалистов. Этот конфликт прорывается в глубокой личностной драме, когда герой романа оказывается вынужденным внедрять заведомо абсурдную и никчемную техническую идею. Онисимов – типичный руководитель административной системы; он же – представитель определенной профессиональной группы. Граница между интересами административной системы и интересами профессиональной группы, в которые одновременно включена личность, – зона возможного конфликта между социальными подсистемами, ставшая в конце концов причиной внутриличностного конфликта.

Именно поэтому различные попытки классификации социальных общностей в социологии и социальной психологии ( Г.М. Андреева, Б.А. Грушин, Г.Г. Дилигенский, Б.Ф. Поршне в ) , способствующие установлению границ тех групп, в которых развертывается деятельность личности, и помогающие прогнозировать ее потенциальные конфликты, представляют практический интерес для психологии личности.

Парадокс системности : « Личность в Мире » или « Мир в Личности ». Выступая как «элемент» системы, личность вместе с тем является таким особым «элементом», который при определенных исторических обстоятельствах может вместить в себя систему и привести к ее изменению. Возникает парадокс, который относится к одному из парадоксов системного мышления ( В.М. Садовский ): «элемент в системе» и «система в элементе». Детский взгляд на мир читающего книгу о Вселенной героя повести В.Ф. Тендрякова «Весенние перевертыши» ухватывает самую суть этого парадокса:

«В самом начале задавался простой вопрос: “Как велик мир?” И дальше говорилось о… толщине волоса… Толщина волоса в десять тысяч раз меньше вытянутой человеческой руки. Вытянутая рука в десять тысяч раз короче расстояния до гор на горизонте. Расстояние до горизонта только в тысячу с небольшим меньше диаметра Земли. А диаметр Земли опять же в десять тысяч раз меньше расстояния до Солнца… мир безжалостно разбухал. А Дюшка съеживался, становился все ничтожней – до ничего, до пустоты!., вместе с родной Землей, со своим родным Солнцем…» [31]

После этого ошеломившего его ощущения, ощущения крупинки в бесконечности вселенной подросток задает другу вопрос: есть ли вообще он на свете? И тот просит его дотронуться до головы.

«…Голова как голова… Ты чего?

– А того, что она по сравнению со звездами и галактиками мала. Не так ли?

– Сравнил тоже.

–  А в нее вся вселенная поместилась – миллиарды звезд, миллиарды галактик. В маленькую голову. Как же это?.. Выходит, что эта штука, которую ты на плечах носишь…  – самое великое, что есть во вселенной. Ив самом деле захотелось вдруг до зуда в руках пощупать свою великую голову, начиненную сейчас вселенной » [32] (курсив наш. – A.A. ).

Личность Дюшки Чугунова, как бы она ни была мала по своим физическим размерам, вмещает в себя вселенную; человек как элемент системы может вмещать в себя саму систему. Этот парадокс системного мышления пока остается неразрешимым. Возможный выход из этой парадоксальной ситуации позволяет наметить заманчивая аналогия между личностью и микроскопической частицей, которую известный физик М.А. Марков назвал « фридмоном » в честь гениального российского математика, спорившего в двадцатые годы с А. Эйнштейном, создавшего космологическую теорию расширяющейся вселенной, A.A. Фридмана.

Особенность фридмона заключается в том, что, несмотря на его микроскопически малые размеры, в нем могут свертываться и упаковываться целые галактики, большие миры упаковываются в малом мире. Миры во фридмонах, по предположению М.А. Маркова, должны обладать большим числом измерений, чем трехмерное пространство и одномерное время. Из этой гипотезы вытекает, что в принципе могут существовать микроскопические элементы, вмещающие в себя целые системы.

По аналогии с гипотезой М.А. Маркова можно предположить, что в процессе развития личности происходит как бы свертывание пространства социальных отношений в пространстве личности, своеобразная упаковка с изменением размерности большого мира в малом мире. Подобное предположение не только открывает возможность для разрешения парадокса системного мышления, но и позволяет по-иному взглянуть на ряд психологических эффектов, возникающих при приобщении личности к общественно-историческому опыту человечества, « вращивании » ( Л.С. Выготский ) социальных миров. * * *

Итак, человек как «элемент» входит в множество разнопорядковых физических, биологических и социальных систем. Этот аспект системного исследования человека выступает при его изучении в системно-структурном ракурсе. Системно-исторический план изучения человека открывает новые грани видения человека в разных системах и приводит к проблеме изучения человека в таких исторических процессах развития разного масштаба, как биогенез, антропогенез, социогенез и персоногенез.

Истоки историко-эволюционного подхода к пониманию человека

При изучении системных аспектов развития, его роли в эволюции расширяющихся систем представители системного подхода обращаются к тем закономерностям, которые выявлены на уровне конкретно-научной методологии науки – в истории, этнологии, культурологии, социологии, семиотике, эволюционной биологии. Причина обращения к этим внешне не связанным наукам заключается в том, что в них обнаружены общесистемные закономерности.

Одна из функций общенаучного системного анализа как раз и состоит в том, что с его помощью из конкретных наук о природе и обществе вычленяются общие закономерности развития любых систем и тем самым перебрасывается мост, создается канал связи между разными науками о человеке. Реализация положения о необходимости изучения человека в процессе эволюции порождающей его системы предполагает, чтобы исследователь не просто говорил о развитии, а каждый раз ставил вопрос об эволюционном смысле возникновения того или иного феномена в порождающей его системе. Например, каков эволюционный смысл появления новых видов в биологической эволюции или рас и разных этнических групп (племен, наций) в истории человечества; в чем эволюционный смысл возникновения новых органов в филогенезе определенного вида или формирования неповторимого характера в персоногенезе – индивидуальном жизненном пути личности? Изучение закономерностей развития систем (биологических и социальных), механики развития будет неполным до тех пор, пока не раскрыт тот эволюционный смысл, для обеспечения которого осуществляется вся механика развития, например, функционируют механизмы естественного отбора ( H.A. Бернштейн, Н.И. Вавилов, А.Н. Северцов, И.И. Шмальгаузен, С.Н. Давиденков ).

Системный историко-эволюционный анализ развития исходит из положений о необходимости изучения феномена человека в процессе эволюции порождающей его системы и об изучении целевой детерминации развивающейся системы, предполагающей освещение вопроса « для чего возникает явление ?» наряду с характерными для традиционного естествознания вопросами « как происходит явление ?» и « почему оно происходит ?» ( H.A. Бернштейн ).