Сэйв - Ава Хоуп

в самом деле собиралась провести эту ночь одна, но, знаете, горячий мужчина, который дарит тебе несколько оргазмов, ничем не хуже какао с зефирками.

Хотя с годами какао стало приносить больше оргазмов, нежели этот самый мужчина.

Но я все равно его любила. Каждую секунду, что мы провели вместе, с того самого момента под омелой.

Брайан был не просто моим парнем. Он был моим другом.

Мы много говорили. Обо всем. Вместе ходили в магазин. Вместе смотрели кино. Даже вместе выбирали подарки его родным. Не то чтобы этого хотела я. Брайан сам желал все разделять со мной. Он говорил, что в наших отношениях нет «я», есть только «мы».

Так, может, это «мы» трахали Дафну? По его логике.

Ну вот. Теперь я снова на него злюсь.

Не знаю, как долго мне еще удастся его игнорировать, но злость – эмоция куда сильнее разочарования.

Захожу в ванную и умываюсь холодной водой, пытаясь прийти в себя. Затем достаю из косметички тушь и подкрашиваю свои и без того длинные ресницы. Беру сухой шампунь и брызгаю им у корней, после чего делаю небольшой начес, чтобы волосы казались объемнее. Собираю их в низкий пучок и возвращаюсь на кухню, где, остановившись у окна, допиваю остывший кофе.

За окном уже темно. Вечерний Манхэттен сияет яркими огнями. В окнах соседних домов зажигается свет, это люди возвращаются домой с работы. Опускаю голову, наблюдая за снежной улицей, по которой стремительно несутся куда-то многочисленные автомобили, а затем немного поворачиваю ее, и мой взгляд находит бар, где я вчера оказалась по нелепой случайности. Усмехаюсь тому факту, что с Мэттью, как и с Брайаном, я тоже встретилась случайно.

Сначала омела, теперь вот Купидон. Что дальше? Стану героиней фильма «Как раз под Рождество», которую увезут на карете в будущее?

Хотя я сейчас скорее подойду на роль Анны в «Как выйти замуж за три дня». Я тоже оказалась по соседству с настоящим хамом из-за собственной глупости и веры в любовь. Правда, Анна вроде влюбилась в того кретина, но надеюсь, мне подобная тяжелая участь не грозит, ведь провести с Мэттью всю свою жизнь я бы не хотела даже за все деньги мира.

Меня так чертовски сильно раздражает этот парень, и я прекрасно понимаю, что не должна здесь оставаться. И мне известно, что все происходящее ненормально, учитывая, что я едва его знаю.

Едва знаю, а уже с ним переспала. Зашибись.

Но объективно для меня будет лучше, если я останусь в квартире Мэттью. Так у меня точно не будет соблазна вернуться к тому, кого больше никогда нельзя называть.

Никогда. Не. Называть. Его. Имени.

Буду повторять себе это как можно чаще. И тогда, возможно, выброшу его из головы. И из сердца. Хотя, может быть, из сердца он вывалится сам, учитывая, какая сейчас у меня в нем дыра.

Телефон звонит, и я порываюсь сбросить вызов, но вижу имя Ванессы. Шумно выдыхаю, предвкушая полнейший разнос, и отвечаю на звонок.

– Ты обещала мне позвонить! – раздается злобный голос подруги по ту сторону телефона. Я прям чувствую, как из айфона вылезают ее руки и впиваются в мою шею.

– Я ушла от Брайана, – просто произношу я, зажмурившись.

– ЧТО?! – кричит Ван. И мне приходится отодвинуть телефон от уха, чтобы не оглохнуть, хотя уже поздно это делать. Ее крик наверняка услышал каждый человек на Манхэттене.

– Незачем так орать.

– Когда? – чуть тише спрашивает Ванесса.

– Вчера вечером.

– И не позвонила мне?! – снова крик.

– Вы с Дэвидом полетели в Колорадо знакомиться с твоими родителями, я не хотела тебя беспокоить.

– Эмили Макензи Фишер, это все вокруг отвлекает меня от тебя, но никак не наоборот!

Несмотря на то что подруга снова начинает на меня орать, от ее слов по моим щекам начинают течь слезы благодарности.

У меня никогда не было братьев и сестер, но думаю, что у нас с Ванессой именно такие отношения. Она для меня самый близкий и родной человек в целом мире. Все мои воспоминания детства так или иначе связаны с ней. Мы с ней настолько похожи, что иногда меня пугает, когда она что-то договаривает за мной. Или если мы с ней в унисон произносим что-либо во время просмотров фильмов. А еще мы всегда заказываем одно и то же в ресторанах. И даже пользуемся одинаковым парфюмом. Ванесса будто мой близнец. И я никогда не устану благодарить судьбу/Бога/жизнь/Дарвина или кого бы то ни было за то, что у меня есть она.

– Я люблю тебя, Ван, – шепчу я, смахивая со щек слезы.

– Я тоже люблю тебя, милая. А теперь рассказывай, что натворил этот суслик.

Издаю смешок, услышав его прозвище, а затем на выдохе произношу:

– Он изменил мне. С Дафной.

– С ДАФНОЙ?! – орет подруга.

– Господи, прекрати орать.

– Извини. То, что ты говоришь, кажется мне полным бредом, поэтому я переспрашиваю, чтобы убедиться: ты и в самом деле это сказала или мне послышалось!

Я грустно усмехаюсь.

– Я и в самом деле это сказала.

Ван матерится в трубку, и я уверена, что сейчас она мотает головой в стороны и жестом показывает, что вот-вот отрежет ему яйца.

– Брайан уже пытался тебя вернуть?

– Он написал мне кучу эсэмэс и звонил миллион раз. А когда утром я приезжала в квартиру за вещами, то увидела на столе большой букет красных роз.

– Ты же ненавидишь розы.

– Наверное, я никогда не говорила ему об этом. Легче было просто поблагодарить его за широкий жест, нежели говорить, что я их не люблю.

– А где ты сейчас?

– Я… – Шумно выдыхаю, пытаясь подобрать слова. – На Манхэттене.

– Манхэттен размером с целый Ватикан. Где именно?

Черт.

К такому вопросу жизнь меня не готовила.

– Вчера вечером я переспала с парнем, с которым познакомилась в баре, – едва слышно говорю я. – Я у него в квартире.

– ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА?!

– Ты слышала.

– Я хочу услышать еще раз. Мы точно говорим о тебе? О праведнице Эмили Фишер?

Закатываю глаза.

– Да. Точно.

– И каково это?

– Что именно?

– Переспать с незнакомцем. Тебе понравилось?

Мои щеки превращаются в пунцовые. Не то чтобы я стеснялась говорить на такие темы с Ванессой, просто сейчас мне почему-то… стыдно.

– Чувствую себя девушкой легкого поведения.

– ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ?!

– У вас там в Колорадо что, беруши на въезде в город выдают? Ты поэтому меня не слышишь?

– Эм, ты свободная девушка и имеешь право спать с кем хочешь.

– Знаю. Просто это… странно.

Ну правда странно. Я всегда думала, что буду заниматься