В огненном кольце - Евгений Дворянский

В довоенных правилах стрельбы зенитной артиллерии говорилось, что огонь по танкам и пехоте ведется в целях самообороны. Здесь, под Ленинградом, от зенитчиков требовалось другое: во что бы то ни стало не пропустить танки и пехоту врага к городу. Борьба с танками и пехотой зачастую являлась главной задачей бойцов противовоздушной обороны.

Командир полка подполковник Петр Давыдович Гордиенко, военком батальонный комиссар Александр Михайлович Зойончковский каждый день бывали в подразделениях, руководили созданием прочной обороны, беседовали с бойцами, воодушевляли их.

Зенитчики стойко отражали налеты авиации и натиск вражеских танков и пехоты. На доступах к Красному Селу героически сражались воины дивизиона, которым командовал коммунист капитан Ф. И. Симонов. Батареи этого дивизиона перекрывали шоссейные дороги, идущие на Ленинград. Здесь и развернулись ожесточенные бои с фашистскими танками.

Сильным артиллерийским огнем враг нарушил связь на командном пункте дивизиона. Восстановить ее в короткий срок оказалось делом трудным. Симонов решил перенести свой КП на позицию ближайшей батареи, которой командовал лейтенант Кузнецов, и оттуда управлять боем дивизиона. Но и эта батарея оказалась в трудном положении: на позиции бушевал шквал артиллерийского и минометного огня, уже совсем близко подошла вражеская пехота.

Рядом с командным пунктом батареи разорвался снаряд. Осколками ранило капитана Симонова и лейтенанта Кузнецова. Но оба они остались на позиции и продолжали руководить боем. Батарея еще несколько часов отражала атаки фашистов. Гитлеровцы сосредоточили по ней огонь нескольких минометных и артиллерийских батарей. Во время этого огневого налета на боевом посту погибли командир дивизиона капитан Симонов и командир батареи лейтенант Кузнецов. Зенитчики поклялись отомстить врагу за смерть своих командиров. На этом рубеже они подбили 10 танков и уничтожили до батальона пехоты.

Тяжелые бои вела батарея, которой командовал лейтенант Иван Федорович Моисеенко. Сюда пришел командир полка П.Д. Гордиенко. Когда он обходил позицию, фашисты открыли по батарее сильный артиллерийский и минометный огонь. По звуку полета одной мины Моисеенко определил, что она разорвется совсем близко. Командир полка, отдававший распоряжения, не заметил угрозы. Тогда Моисеенко увлек его в окоп и накрыл своим телом. Рядом грохнул разрыв, засвистели осколки, один из них ранил лейтенанта Моисеенко в спину. Так, рискуя собственной жизнью, офицер спас командира своего полка.

15-я зенитная батарея отражала атаку фашистских самолетов. В разгар боя враг открыл по позиции сильный артиллерийский огонь. Осколком снаряда смертельно ранило красноармейца Ивана Крюкова. В батарее все знали этого мужественного воина. К нему бросился командир орудия сержант Федор пытаясь помочь хоть чем-нибудь. Увидев возле себя командира, красноармеец Крюков чуть слышно, прерывающимся голосом сказал:

- Иди, друг, к орудию. За нами Ленинград. Я умираю за нашу победу{78}.

"За нами - Ленинград!" - с этой мыслью сражались все воины. "За нами Ленинград!" - повторяли они, когда в бою становилось невмоготу, и от сознания своего великого долга у них умножались силы.

В очень трудном положении оказалась пятая батарея, которой командовал лейтенант Николай Евгеньевич Смирнов. Она занимала позицию в двух километрах южнее Красного Села, перекрывая шоссе. Батарея взаимодействовала с батальоном ленинградских ополченцев, занимавшим оборону на Вороньей горе. Но непосредственно перед батареей стрелковых подразделений не имелось. Зенитчикам предстояло отражать и самолеты, и танки, и пехоту фашистов.

Утром 10 сентября курсом на батарею шли более 30 вражеских бомбардировщиков. Они уже развернулись и стали пикировать. Но бомбили не основную позицию батареи, а ложную. Зенитчики увидели, какую важную роль сыграла предусмотрительность командира батареи. Добрую половину бомбового груза фашисты сбросили на пустое место. Потом они разобрались и начали бомбить батарею.

Два самолета пикировали со стороны, где стояло орудие младшего сержанта Аверкина. Расчет открыл огонь, но в самый напряженный момент заклинило орудие. Аверкин быстро устранил задержку и выстрелил. Передний фашистский самолет резко отвернул в сторону и... столкнулся с другим. Оба бомбардировщика упали в 150 метрах от огневой позиции батареи.

Потом, после обеда - новый налет, такой же массированный.

Вечером командир батареи лейтенант Смирнов и политрук Василий Шатов собрали бойцов, разъяснили создавшуюся обстановку. Они откровенно сказали: враг хочет ворваться в Красное Село, поэтому следующий день будет очень трудным. Сейчас стоит задача: за ночь восстановить разрушенные бомбежкой укрытия, для каждого бойца отрыть щель.

Всю ночь никто не спал - углубляли котлованы для орудий, рыли щели, укрытия для боеприпасов. Политрук Василий Шатов переходил от расчета к расчету, помогая бойцам советом, сам брался за лопату. Молодой, энергичный, он будто заряжал людей неукротимой силой.

Ночью на батарею прибыл младший сержант Трупин. Накануне его отправили работать кладовщиком на продовольственном складе. Узнав о начавшемся наступлении врага, он поспешил в свою батарею. Подошел к лейтенанту Смирнову, доложил о прибытии.

- А кто вас отпустил со склада? - спросил его лейтенант Смирнов.

- Никто не отпускал, но мое место здесь, я же командир орудия, ответил Трупин. В это время к ним подошел политрук Шатов. Вот полюбуйтесь, обратился к нему Смирнов, - самовольщик объявился.

Шатов выслушал объяснения и пошел докладывать командиру дивизиона. Он пожурил младшего сержанта за самовольный уход со склада, но в душе радовался: человека отправили в тыл, а он рвется в бой. Вот он, советский патриотизм!

За ночь зенитчики полностью оборудовали огневую позицию. Утром 11 сентября снова появились вражеские самолеты и начали кружить над расположением наших войск. Батарея открыла огонь. "Юнкерсы" стали бомбить ее позицию. Бомбы падали совсем близко от орудий. Разбило трактор, две автомашины,

Вскоре показались фашистские танки: впереди шли три машины, а из-за возвышенности нарастал мощный гул, клубами поднималась пыль.

Первые три машины двигались по обочине шоссе, приблизились к противотанковому рву, стали разворачиваться вдоль него влево. Очевидно, искали проход через ров. Этим воспользовались орудийные расчеты комсомольцев младших сержантов Трупина и Тура, располагавшиеся на правом фланге батареи. Они сразу подбили два танка.

Гитлеровцы засекли наши орудия и обрушили на позицию батареи шквал артиллерийского и минометного огня. По команде лейтенанта Смирнова зенитчики укрылись в щелях, отрытых накануне ночью. Только разведчик красноармеец Сукалин да сам командир батареи вели наблюдение.