Тайны Земли. Третья книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

С последними словами встали, оставив приборную панель. То, что осталась включенной, нас не беспокоило. Что вообще, может беспокоить, когда сестра хочет спать и не может сопротивляться натиску сна. Конечно, есть бодрящие напитки, но пойдут во вред, потому оказались около долгожданной кровати, которую сложно назвать таковой, так как она находилась на полу, а не на ножках, но это нас не смутило, а наоборот, радует. Улеглись, ожидая сон…

Расчёты остались на приборной панели. Нас не тревожили, но возможно, что придут во сне, который пойдет на пользу, так как мозг во сне обработает поступившую информацию, на выходе даст картину смысла. Хотим достичь цели, а это возможно, когда понимаешь каждый шаг, начинающийся с себя и принятия факта, что надо следовать за целью, как главной сутью жизни. Она обозначена планом и имеет воплощение в словах, мыслях, диалогах. Четко осознаешь, как надо идти, не боясь, будет сложно, это добавит интересности, когда не понять, а потом чувство озарения. Кричишь: «Эврика». Идешь коротким путем, озаренным внутренним светом, которым понял суть и сон.

Мозг уносится в незримые просторы, осознаваемые задним умом, перед коим красочные картины пестрели. Просматриваешь, угадывая ситуации, либо людей. Летели к Земле, становясь ближе. Каждый километр это капля в море, ставшее таковым, если летишь к мишени, которую пронзишь. Завтрашний день это новые просторы. Их также преодолеваешь, так как нет ничего, что может остановить, либо замедлить в продвижение, ибо цельное следование крепнет день ото дня. Зависит от повторения дел, которые нужно достичь, а не продумать. Ускоряю события, дабы стать ближе к Земле, которая показалась на горизонте события, что вскоре пронзим и увидим новую цель. А с ускорением мишень будет достигнуто быстрее, ибо я смотрю на события, которые были прожиты, потому можно увидеть. Не бояться, что явится, не иначе, так как жизнь не терпит, чтобы постоянно откладывали на завтра. Я вижу…

Глава 5. Последние дни полёта

…двадцать девятый день, становящийся камнем в фундаменте смысла, который не достроен, потому не может зваться законченным, либо до конца осмысленным. Нет четкого понимания, каким будет в итоге, так как никто не знает, какой будет итог, что мы делаем, либо начинаем делать, либо рисуем законченность, как важную часть, что берет начало из нашей груди. Но день начат, наблюдаю, как Адам и Астра неспешно просыпаются, зевая. Не хотят вставать, ибо вчера поздно легли. Но должны начать день, ибо он явит завершенность в осознании, которое ляжет новой стрелой на тетиву натянутого лука, прицельно бьющий в мишень. Надо двигаться дальше, не стоять на месте, привязанным боязнью, либо невозможностью шагнуть, продолжив начатое дело. Даже, если не будет цели, то Земля, все равно, к ним приблизится, не будет спрашивать, готовы мы или нет, потому нет смысла юлить, обманывать себя, что ничего не наступит, если не захотят.

Продираемся сквозь чащу сна, который не хочет отпускать, цепко, крепко и явно вцепился в края сознания, выдирая, не давая смысла. Если не сможешь явить дальнейшую жизнь, вновь окажешься в пленительном сне, как мнимом отказе от настоящего. Оно должно наступать, иначе будет потеряно. Ничто не восстановит осуществление жизни, так как надо идти, ошибаться, исправлять ошибки, но не спать. Сон отказ это действия, если заменяешь явления сути, наблюдая, но не можешь действовать, а мнимо воспринимаешь прожитое действие. Вечно слоняешься по просторам памяти. Надо уходить из царства, которое ничто не может предоставить, только отнимет, даруя чувство жадности, когда не выспался, требуя. Но не может удовлетворить жажду, ибо исходит из переоценки важности, что снится, словно уход от яви.

Надо вставать, разрезать зримый простор осязания дня, переступать порог сна. Шагать смело, открыто в новое, которое скоро впустит в пределы чувственного смысла, когда понимаешь, что скоро достигнешь цели. Сделать последний рывок. Пусть он связан с тем, чтобы встать с постели, но является усилием, победой над собой. Вдвойне ощущается важность ухода от сна, не желающего уходить из ума. Сон, как и быт, представляемый мозгом, не может существовать, если его нет в пределе осмысления. Надо убрать из головы слова, связанные с усталостью. Их нет, следовательно, тело обретает силу, голова ясность, цель реальные черты, а ноги уверенность для претворений желаний, что ожидает впереди. Достигать, а не стоять на месте.

Мы готовы реализовать, ибо стоим на пороге принятия себя. Дальше него есть реальность, если пойдем вперед. Но если не сможем, то обратный путь говорит, что не смогли пересечь границу, вновь оказались там же, где были, а потому утратили достижения. Это как ноль, уничтожающий прогресс, если на него умножить, ибо реальное стирается, если не гнаться за реальностью, уходящей из-за бездействия. В движении глаз людей, желающих шагать, бежать и пересекать финишную черту, видится законченность жизни, как реальность. Не прорисовка действительности, которая должна оживать под ногами. Путь даст озарение, когда будущее пересечется с настоящим, зримым и ощутимым в момент времени, когда известное перетекает в грань шага. Сосредоточенно идешь, реализуя возложенные обязательства как клятву, потому в осознанном быте видишь законченность. Проявляется видом на действие, ибо в нем кроется понятие, что стремишься к сути…

Ты не должен отвлекаться на то, что является фоном жизни, как ненужное и лишнее в стертости реализации. Потому следовать, делая, не ожидая, когда со стороны произойдет и реальность станет ближе. Нет, не случится, ибо человек является действующим лицом, от него зависит, может ли идти, не живя ожиданием, которое тлетворно ядом стояния. К нему привыкаешь, так как нет другого понимания, как избежать, либо представить мир лучшей и осознанной версией быта, когда становится понятным. Не желаешь стирать грани познания, которые долго достигал. Люди, вообще, быстро привыкают к состоянию, когда важно, чтобы жизнь не наступала. Ждала, когда появится готовность к шагам, как пересилить себя, или хотя бы встать с насиженного места, которое стало тюрьмой. Это тюрьма восприятия: человек не может понять, какое воздействие оказывает сидение, ничего не делая, так как подсознательно есть уверенность, когда она идет на пользу, но не во вред…

Мозг не принимает правду. Не желает тратить много энергии на поиск новых решений существующих проблем, держащих на месте, как встать и пойти, или понять, какой урон наносит будущему, если будет привычка ныть, либо искать оправдание среди людей, которые рядом. Словно вместе забывается черта осуждения, также совесть сливается с принятым в обществе идеалом, потому сложно реализовать нужную