Обвенчанные утром - Лиза Клейпас

— Отвар, что сточная вода по вкусу, — проворчал Лео. — И не собираюсь я целый день валяться в постели.

— Понимаю, phral,  — сочувственно произнёс Кэм. — Ты не настолько больной, чтобы отдыхать, но и не настолько здоров, чтобы чем-то заниматься. Тем не менее, надо дать телу возможность исцелиться, иначе…

— Я спущусь вниз, чтобы должным образом позавтракать.

— Время завтрака прошло. Буфет уже опустошили.

Лео нахмурился и потёр лицо, морщась от острой тянущей боли в плече.

— Пусть Меррипен поднимется. Я хочу с ним поговорить.

— Его нет, он сеет с арендаторами репу.

— Где Амелия?

— Нянчится с малышом. У него режутся зубки.                                             

— А Уин?

— Она с экономкой проверяет и приводит в порядок запасы. Беатрис относит в город корзины пожилым обитателям коттеджей. А я должен посетить арендатора, который задолжал ренту за два месяца. Боюсь, развлекать тебя сейчас некому.

Лео встретил этот отчёт угрюмым безмолвием. А потом заставил себя спросить о человеке, который действительно был ему нужен. Особе, которая даже не удосужилась заглянуть и справиться о его здоровье, в то время как обещала его оберегать.

— Где Маркс?

— В последний раз, когда я её видел, она занималась шитьем. Видимо, накопилось много вещей для починки, и…

— Она может штопать и тут.

Кэм предусмотрительно сохранял бесстрастный вид.

— Ты желаешь, чтобы мисс Маркс чинила одежду в твоей комнате?

— Да, пришли её ко мне.

— Я спрошу, захочет ли она, — произнёс Кэм сомневаясь.

Умывшись и натянув халат, Лео вернулся в постель. Он был болен и, что приводило в ярость, нетвёрдо стоял на ногах. Горничная принесла небольшой поднос с единственным кусочком тоста и чашкой чая. Лео поглощал завтрак, угрюмо пялясь в пустой дверной проём.

Где же Маркс? Кэм вообще хоть сказал ей, что её ждут? Если да, она, по всей видимости, проигнорировала его желание.

Бесчувственная, бессердечная гарпия. И это она обещала быть за него в ответе? Уговорила принять настойку опия и бросила.

Превосходно, Лео она теперь не нужна. А если она всё же решит появиться, он её прогонит. Презрительно рассмеётся и скажет, что лучше и вовсе быть одному, чем в её компании. Он…

— Милорд?

Сердце подскочило в груди, когда он увидел её в дверях, в тёмно-голубом платье, с подобранными и по обыкновению строго зашпиленными золотистыми волосами.

В одной руке она держала книгу, а в другой — стакан с бледной жидкостью.

— Как вы чувствуете себя этим утром?

— Схожу с ума от скуки, — с хмурым видом ответил Лео. — Почему вы так долго не приходили повидать меня?

— Думала, вы ещё спите. — Войдя в комнату, Кэтрин оставила дверь широко открытой. Следом показалось длинное пушистое тельце хорька — Доджер вприпрыжку вбежал в комнату. Зверёк огляделся, встав на задние лапки, а потом юркнул под комод. Кэтрин с подозрением наблюдала за хорьком.

— Вероятно, нашёл очередное потайное место, — сказала она и вздохнула. Она поднесла и отдала Лео стакан с мутной жидкостью. — Прошу вас, выпейте.

— Что это?

— Ивовая кора, от жара. Я добавила немного лимона и сахара для улучшения вкуса.

Лео пил горькое варево, следя за тем, как Кэтрин передвигается по комнате. Она открыла второе окно, чтобы лёгкий ветерок сильнее обдувал комнату. Затем вынесла поднос от завтрака в коридор и отдала его проходящей мимо горничной. Вернувшись, она потрогала лоб Лео, проверяя температуру.

Лео схватил её за запястье, не давая отойти. Он смотрел на неё со снизошедшим на него пониманием:

— Это были вы, — произнёс он. — Вы приходили ко мне прошлой ночью.

— Прошу прощения?

— Вы меняли компресс на моём лбу. И не один раз.

— Думаете, я бы вошла в спальню мужчины посреди ночи? — тихо сказала Кэтрин, слегка пожав его пальцы.

Но они оба знали, что так и было. Груз уныния мгновенно спал с его плеч, особенно когда Лео увидел её заботливый взгляд.

— Как ваша рука? — спросил он и, чтобы осмотреть, повернул к себе исцарапанные пальцы Кэтрин.

— Заживает, благодарю вас. — Она замолчала. — Мне передали, вам требуется компания?

— Да, — ответил он прямо. — Буду довольствоваться вами.

Губы её изогнулись:

— Отлично.

Лео желал притянуть Кэтрин к себе и вдыхать её аромат — лёгкий и чистый, похожий на чай, тальк, и лаванду.

— Хотите, я вам почитаю? — спросила она. — Я принесла роман. Вы любите Бальзака?

День заметно улучшался.

— Кто ж его не любит?

Кэтрин заняла кресло у кровати.

— По-моему, он слишком долго ходит вокруг да около. Я предпочитаю романы с более насыщенным сюжетом.

— Но Бальзак, — заметил Лео, — заставляет вас отдаваться целиком. Купаться в  языке… — остановившись, он внимательнее вгляделся в её маленькое личико. Она была бледна, под глазами залегли тени — очевидные последствия того, что ей приходилось неоднократно наведываться к нему этой ночью. — Вы выглядите уставшей, — заявил он напрямик. — По моей вине. Простите.

— О, вовсе нет. Меня мучили кошмары.

— Какие кошмары?

Она насторожилась. Запретная территория. И всё же Лео не удержался и надавил:

— Кошмары о прошлом? О том, в каком положении нашёл вас Ратледж?

Резко вдохнув, Кэтрин встала, вид у неё был потрясённый и несколько нездоровый.

— Вероятно, мне следует уйти.

— Нет, — тут же возразил Лео, жестом показывая ей остаться. — Не уходите. Мне нужна компания  — я ещё не оправился от последствий опия, того, что вы уговорили меня принять, — и видя, что она продолжает колебаться, добавил: — И у меня жар.

— Незначительный.

— Бросьте, Маркс, вы же компаньонка, — хмуро произнёс Лео. — Делайте своё дело, договорились?

Какой-то миг лицо её выражало негодование, а потом она разразилась смехом, несмотря на все попытки сдержать его.

— Я компаньонка Беатрис, — заметила она. — А не ваша.

— На сегодня — моя. Садитесь и читайте.

К удивлению Лео, повелительное поведение действительно возымело действие. Кэтрин снова села и открыла книгу на первой странице. Она кончиком пальца поправила очки, подвинув их на законное место, — маленький педантичный жест, который он так обожал.

— Un Homme d’Affaires, — прочла она. — Деловой человек. Глава первая.

— Погодите.

Она выжидающе посмотрела на него.

Лео осторожно подбирал слова:

— Существует ли такая часть вашего прошлого, о которой вы бы согласились поговорить?

— С какой целью?

— Вы мне интересны.