Стихея - Нана Рай

– Не то, чтобы не верю. Просто в это сложно поверить, в принципе, – отвертелась Моника и переплела пальцы.

– Они считают меня ведьмой. Помимо ревности, это достойная причина для травли в Вэйланде, – съязвила Мари.

Она расчесала волосы и вздрогнула от воспоминания, как безжалостно с ними обращались. В них текла ее жизненная сила, и чем больше чужих рук к ним прикасались, тем слабее становилась Мари.

Не надо обобщать. – Айви скрестила руки на груди и нахмурилась. – Во-первых, надо быть идиотом, чтобы принять тебя за ведьму. А во-вторых, ведьм больше нет, – словно молитву произнесла она и встала. – Пошли в столовую, а потом я проведу тебя в кабинет вице-канцлера. Мисс Кэролл хочет с тобой поговорить о случившемся.

Взгляды Мари и Айви пересеклись, и почему-то Мари показалась, что встреча с руководством университета ничем хорошим лично для нее не закончится.

Мари представляла вице-канцлера университета иначе. В голове сформировался образ низкорослого лысоватого мужчины, обязательно в очках. Поэтому когда из-за стола встала изящная и тонкая, как ветвь дерева, темноволосая женщина в черном платье, которое идеально подошло бы жене Дракулы, Мари слегка опешила.

– Добрый день, мисс Бэсфорд. Присаживайтесь. – И мисс Кэролл указала на кресло.

– Добрый день, – пробормотала Мари и послушно села, зажав ладони между коленями.

– Примите мои сожаления. – Мисс Кэролл поморщилась, и уголки ее губ потянулись вниз. – Этот год печалит меня все больше. Сначала самоубийство той бедняжки, теперь ваше похищение…

Она осталась стоять, тяжело опираясь руками о стол. По лицу мисс Кэролл было сложно определить ее возраст. Ненавязчивый макияж, укладка. Шею скрывает высокий воротник. Ухоженная женщина. И Мари ни за что бы не догадалась, что ей уже сорок пять.

– Вы не могли знать, что такое случится.

– А должна была! – сурово возразила мисс Кэролл.

– Странно, что она так и не вышла замуж. Да, ее сложно было назвать красавицей, которые улыбались со страниц журналов. Но ее бледная кожа и черные волосы, ярко-алые губы, ястребиный взгляд все это создавало образ вамп-женщины, перед которой невозможно устоять.

– Мисс Бэсфорд, расскажите, что вы помните? Вы узнали нападавших?

Мари покачала головой:

– К сожалению, мне нечего добавить к тому, что я уже рассказала медсестре. На них были алые мантии, а лица скрывались под капюшонами.

Огненные девы! Они позорят честь нашего университета! – Вице-канцлер ударила кулаком по столу. По просторному кабинету пролетело гулкое эхо. – Они сами выдадут мне зачинщиков, иначе я расформирую их колледж.

Грудь мисс Кэролл тяжело вздымалась, а ногти скребли полированную поверхность стола. Мари даже не ожидала увидеть такой праведный гнев.

– Вы ведь играете роль ведьмы в спектакле? – вдруг уточнила мисс Кэролл.

Мари осторожно кивнула.

Видимо, это и послужило причиной их ненависти, – задумалась вице-канцлер. – Вы будете писать заявление в полицию? – Взгляд стал пронзительнее.

Конечно, она не хотела огласки. Как и Мари. В этом их желания совпадали. Ведь, чем больше внимания, тем тяжелее скрывать свою суть.

Мари коротко качнула головой, и мисс Кэролл слишком шумно выдохнула:

– Тогда не буду вас задерживать, Мари. Вам следует отдыхать. Я свяжусь с вашим отцом, и мы выплатим компенсацию в качестве наших извинений.

Мари встала. Женщина, которая, по сути, и взращивала ненависть к ведьмам, к не таким, как все, казалась даже слишком адекватной.

– Спасибо. – Мари развернулась к двери и наткнулась на портрет женщины с чашей в руке. – Это… – она недоуменно обернулась, – Цирцея?

Мисс Кэролл вышла из-за стола, размеренно стуча каблуками по паркету:

– Понимаю, о чем вы. – Она остановилась рядом и сложила на груди руки. Ее взгляд потяжелел, между бровями залегла складка. – Портрет ведьмы в моем кабинете. Это чтобы помнить, кто твой враг.

Адекватность вице-канцлера рассыпалась в прах. Даже не будь Мари ведьмой, она бы все равно не приняла культ ненависти в Вэйланде. Ненавидеть, потому что так положено. Потому что так сказали на лекциях, внушили на практических занятиях. Пропаганда ненависти к другим людям – вот что это такое. И ведьмы здесь ни при чем.

– Понятно, – пробормотала Мари, и взгляд зацепился за перстень на среднем пальце мисс Кэролл. Внушительная печатка с выгравированным на ней язычком пламени.

В голове зашевелились воспоминания: нечто похожее она уже видела. Но вот где и на ком?

Мари попрощалась с вице-канцлером и, выйдя в коридор, столкнулась нос к носу с профессором Чейзом. Дыхание перехватило, но все, что она смогла выговорить, это короткое: «Здравствуйте».

Профессор кивнул, улыбнулся и вошел в кабинет, слегка коснувшись рукой плеча Мари. Вот и все. Словно они незнакомы. Словно это не он ее спас.

За спиной закрылись двери, отрезая от Мари удушающую атмосферу наигранной благожелательности вице-канцлера.

Недели потекли незаметно. Мари залечивала раны и прокручивала в голове план мести, не зная, решиться ли на него или нет. На лекциях она старалась не высовываться, на практических занятиях – отмалчиваться. Джорджи тоже пропала. До Айви дошли слухи, что та «свалилась» с температурой и уехала на время к родителям в город. Видимо, выбрала наилучшую тактику – затихнуть, пока буря не уляжется.

На Мари почти перестали коситься, и ее скандальная известность сошла на нет. Кому интересна жертва травли, когда ее перестали травить?

Отец даже не позвонил. Хотя мисс Кэролл наверняка выплатила ему компенсацию. Мог бы хоть спасибо сказать.

Единственное, что терзало Мари, – тот факт, что она до сих пор не поблагодарила профессора Чейза, а его лекции вовсе стала пропускать. Она сама не могла объяснить свое поведение.

После лекции по иностранной литературе, она, задумавшись, не заметила, как поднялась в восточную часть замка, где в башне располагался кабинет профессора.

Мари огляделась и невольно прикусила нижнюю губу. Здесь даже обои выглядели потертыми и уставшими от жизни. Кажется, сюда редко захаживали студенты, потому что весь этаж был отведен под кабинеты преподавателей.

«Нет».

Мари решительно мотнула головой. Она не готова ко встрече с профессором Чейзом. Она не готова к своим чувствам. Достаточно того, что Мари думает о нем днем и ночью…

Она не успела развернуться. Горячая, сильная ладонь закрыла ей рот, а вторая рука обвилась вокруг тела, зажав в стальной капкан.

Мари не могла даже дернуться. Сердце встрепенулось, и в голове пронеслась отстраненная мысль: «Опять?»

А затем над ухом раздалось:

– Ты должна исчезнуть. Уезжай из Вэйланда и никогда не возвращайся.

От шипения незнакомца по телу пронеслись ледяные мурашки, и Мари попыталась вырваться из тисков, но хватку невозможно было разжать.

– Уезжай! Иначе ты погибнешь.

На лестнице, ведущей в восточную башню, послышались шаги, и